Джесси Холланд - Черная Пантера. Кто он?

– Ложись! – вскрикнула Накия, толкнув Девонте так, что он упал на землю, и закрыла его собой.

Двери автобуса открылись, и двое мужчин в лыжных масках выбежали наружу, стреляя из винтовок прямо по толпе на тротуарах. Началась паника. Незнакомцы в масках бежали по улице, расталкивая кричащих людей. Они изрешетили караульное помещение, убив ничего не подозревавшего охранника.

Из дверей музея выбежали два охранника, держа в руках автоматы «узи». Начались шум и давка, люди пытались спрятаться в музее и найти убежище за стенами. Сквозь толпу сотрудники службы безопасности пытались определить местоположение атакующих: они пересекли лужайку, ловко перескакивая через прижавшихся к земле людей, но свой шанс они упустили. С сорока пяти метров преступники из автобуса прицелились сквозь стекла и выстрелили, уложив обоих охранников.

Накия прижала мальчика к земле так плотно, как могла. Она приподнялась и заметила, что еще одно окно автобуса выбито и широкоплечий гранатометчик выбирает цель.

– Лежи, не шевелись, – приказала она Девонте.

Она начала говорить по коммуникатору на хауса, языке, который здесь знали только «Дора Милаж» и король:

– Окойе, не пускай сюда Бесценного! Несколько вооруженных мужчин в бронежилетах атакуют музей с востока.

Накия знала, что, если она не зашевелится, мальчик будет защищен от пуль, но обломки разрушенного здания могут упасть на них. Девонте ерзал на земле, а Накия слушала крики, пронзавшие воздух вокруг нее. Родители-туристы бросались на землю, закрывая своими телами детей. Одна мама заползла под детскую коляску и свернулась там калачиком, сжимая в руках младенца, как будто черная пластиковая конструкция была в состоянии ее защитить. Накия вновь взглянула на Девонте, который выглядел достаточно взрослым, чтобы послушаться и остаться на месте (так ведь?). Кому-то необходимо было вмешаться, и кто же это сделает, если не она?

– Я постараюсь нейтрализовать тяжелую артиллерию: на восточной стороне Четырнадцатой улицы, внутри автобуса.

– Накия, мальчик и его мама в порядке? – она с удивлением взглянула на коммуникатор, не ожидая, что услышит голос короля.

– Мальчик со мной, а маму я пока не вижу, – Накия огляделась, но не заметила среди лежащих и прикрывающих головы людей миссис Уоллман. Охранники были точно мертвы, но, насколько она могла видеть, среди гражданских жертв было пока мало.

– Найдите ее. Она и мальчик – под моей защитой. Об остальном я позабочусь.

Накия услышала, как на заднем плане мягко гудит машина. Накия начала спорить:

– Бесценный, наша главная задача – это ваша безопасность…

На другом конце повисла пауза:

– Это приказ твоего короля, Накия. Мальчику и его матери не должны причинить вреда. Используйте все средства. Окойе и я позаботимся об остальном. Встреча на нашей позиции в пять часов.

Накия посмотрела на своего подопечного:

– Слушаюсь, Бесценный.

Переходя снова на английский, она легонько пихнула мальчика, лежащего под ней:

– Все будет хорошо, Девонте. Как ты там?

Девонте тихо захныкал, из его глаз потекли слезы:

– Где моя мама?

– Мы очень скоро ее найдем. С ней все будет хорошо. Король со всем разберется.

Накия искренне надеялась, что говорит правду. Она следила за тем, как напавшие на музей заряжают ракетную установку. Неожиданно в салоне автобуса появилась черная тень, оттуда понеслись крики. Из окон полетели тела, и девушка услышала, как громко ломаются кости, затем прозвучали мольбы о пощаде, не возымевшие никакого действия. Один за другим трое мужчин были выброшены из разбитого окна прямо на тротуар. Их лица и тела были покрыты глубокими кровоточащими ранами. Упавшие корчились от боли на мостовой, стеная и придерживая сломанные руки и ноги, в то время как их оружие, включая гранаты, вылетало из автобуса вслед за ними, прямо им на головы.

Два преступника, убивших охранников, застыли на месте и в ужасе смотрели на то, что произошло с их сообщниками. Двери автобуса медленно распахнулись, и мужчина в черном обтягивающем комбинезоне ловко выбрался наружу. Темная, похожая на ткань броня была обернута вокруг его мускулов и, казалось, поглощала лучи заходящего солнца. На его руках были перчатки того же цвета, а на кончиках пальцев, которые он то сжимал, то разжимал, располагались металлические когти. Лицо человека было скрыто забралом шлема в форме кошачьей головы, а белые глаза светились. Серебряные металлические линии покрывали весь костюм, шли через маску, змеились по груди и спускались до самых сапог. Черная Пантера бесшумно направился прямо к нападавшим.

Два оставшихся в живых стрелка посмотрели друг на друга, выхватили автоматы и открыли огонь. От костюма Пантеры отскакивали искры, а пули падали к его ногам, не причиняя никакого вреда. Холодные глаза повернулись к нападавшим, и он грациозно, без труда перескочил через улицу к ближайшему из преступников. Приземлившись, Пантера прыгнул на того, впечатав кулаки ему в грудь и выбив из рук автомат. Он вновь выпустил когти, раскромсав бронежилет мужчины на мелкие кусочки; через глубокие отверстия хлынула кровь. Вторая черная рука в перчатке выбила негодяю челюсть, отбросила его, заставив перекувыркнуться в воздухе и приземлиться на тротуар.

Пантераграциозно потянулся, оглядываясь в поисках второго противника. Он перешагнул через распростертое перед ним тело – последние солнечные лучи отражались от начищенной черной брони – и бросил едва заметный взгляд на Накию, все еще лежащую на земле; она защищала Девонте и старалась не привлекать внимания. Почти незаметный кивок убедил его, что она в порядке, и Пантера пошел искать оставшегося злодея среди кричащих и стонущих тел, разбросанных по траве.

Когда он увидел, что преступник схватил перепуганного мужчину и приставил пистолет к его виску, Пантера гневно зарычал. Он сделал несколько шагов вперед, по направлению к стрелку. Мужчина заслонился заложником как щитом от приближающегося героя.

Заложник застонал, но преступник сдавил его плечи сильнее. Вместе со словами из его рта вылетала слюна:

– Еще один шаг – и он покойник! Слышишь, котяра?

Пантера сделал еще несколько шагов вперед. Мужчина сильнее прижал пистолет к голове заложника, откинув ее набок:

– Я не шучу, черт возьми. Его смерть будет на твоей совести.

Но Пантера не останавливался, он шел, выплевывая слова, слегка искаженные встроенным в шлем модулятором голоса:

– Ну что ж, убивай его. Скоро ты к нему присоединишься, но твоя смерть такой быстрой не будет.

– Ты меня не убьешь. Вы, герои, так никогда не поступаете.

– Твоя жизнь ничего для меня не значит. Я могу убить тебя прямо здесь, на глазах у всех, а к восходу солнца уже завтракать на другом конце Земли.