Владимир Мясоедов - Новые эльфы: Новые эльфы. Растущий лес. Море сумерек. Избранный путь [сборник; litres]

– Понятно, – кивнула эльфийка. – А дальше что?

– Будем ждать ответного хода, не будут же они стоять там вечно? А ведь их стало на четверо меньше, пострадавшие от гипнурга уже не бойцы. На сутки так точно.

Вечно маги действительно не простояли; приведя пострадавших товарищей в чувство, магистры вызвали все тот же песчаный смерч, и он унес людей обратно в город.

– Что теперь будет? – уже в полный голос спросила девушка шамана.

– Сложно сказать, – пожал тот плечами. – Зависит от этого самого генерала-наместника и его желания раздуть конфликт. Вариантов много.

Оставшийся путь до заброшенного храма прошел относительно спокойно. Никто не нападал на отряд, и даже вездесущие пустынные монстры, во всяком случае те, что имели хоть какие-то мозги, стремились убраться от каравана подальше.

– Ну вот и наш новый дом, – задумчиво пробормотал Азриэль, рассматривая показавшийся пустынный храм, перед входом в который из-под песка еще виднелись следы давнего сражения, в котором он потерял жизнь. – Памятные места… м-да… ну, надеюсь, новое впечатление от этого места будет лучше, чем старое.

– Даже не надейся, – хмыкнул Серый. – Там внутри наверняка все разрушено, разгромлено и разграблено. Так что работы нам предстоит… до фига и больше.

– Некоторое время они действительно будут заняты, – согласился с ним Келеэль. – А вот через месяцок следует их навестить, посмотреть, как устроятся.

Архимаг Келеэль сидел, прикрыв глаза. Но он вовсе не был слеп в эту минуту. Просто именно сейчас он через глаза одного своего создания наблюдал прелюбопытнейшую картину. Правда, чтобы понять, что именно он видит, требовался некоторый профессиональный опыт. Громадные валуны, слепленные из переплетения толстых нитей, были на самом деле простыми клубками пыли, толстая колонна, уходившая вверх, – ножкой кресла, а два великана, неспешно беседующих о чем-то, всего-навсего обычными эльфами.

– Значит, сигналом к атаке на гвардейские казармы будет уничтожение храмов дня и ночи, – подытожил беседу двух заговорщиков высокий воин в черной одежде. Черты лица этого перворожденного прямо-таки кричали о том, что их обладатель является личностью волевой и суровой. Пара недлинных клинков светлого металла, носимых в прозрачных ножнах у пояса, это подтверждала. Не каждый решится выставить на всеобщее обозрение кусок мифрила стоимостью в небольшой замок. А уж чтобы сразу два… для этого надо быть идиотом. Или тем, кому нечего бояться. К примеру, архимагом. Или, как в этом конкретном случае, мастером меча.

– Именно, – кивнул его собеседник. – С обычными воинами наши наемники справятся, но вот их командир…

– Да, – самодовольно усмехнулся эльф. – Мой бывший учитель хорош. Но я лучше.

– Ничуть не сомневаюсь в этом, – расплылся в улыбке второй заговорщик. – Вот только прошу, милорд, не стоит ходить по городу в таком виде. Если кто-нибудь скажет о том, что видел вас, командиру гвардии… боюсь, тогда ваш спор о том, кто является первым мечником королевства, начнется раньше, чем нам всем хотелось бы. Конечно, в его результате нет никаких сомнений, но гибель первого клинка королевства заставит князя усилить охрану.

– Успокойтесь, – пренебрежительно отмахнулся обладатель черной одежды. – Я все же не настолько ненавижу своего бывшего наставника, чтобы ради мести испортить себе дальнейшую карьеру. Его пост стоит того, чтобы потерпеть еще пару месяцев.

– Может быть, и меньше, – уверил его собеседник. – Подробности, разумеется, мне неизвестны, чтобы исключить их разбалтывание, но… переворот произойдет очень скоро.

«Только вы до него не доживете, – подумал архимаг, наблюдавший весь ход беседы. – Пушистик! Фас!»

Изображение в кристалле резко поменялось, эльфы, да и все остальные предметы обстановки, впрочем, тоже в нем стали значительно меньше, чем раньше. Мастер меча, как оказалось, не зря носил свой титул. Две полосы зачарованного металла начали молниями мелькать прямо перед глазами наблюдателя Келеэля, отхватывая куски от морды существа и норовя воткнуться в нее. И пару раз им это удавалось. Вот только большого вреда искусственно созданному чудовищу такие повреждения не наносили. Раны заживали мгновенно, лезвие покидало тело твари, преодолевая сопротивление стремительно регенерирующей плоти. Но тем не менее существо испытывало боль, от которой и взревело хриплым голосом. В гортань немедленно вонзился и провернулся клинок. Второй отчекрыжил неосмотрительно метнувшийся к добыче раздвоенный язык, концы которого оканчивались двумя шипами, прямо-таки светящимися от наполнявшей их магии. Монстр сплюнул, и поток кипящего яда бессильно стек по замерцавшей от вступивших в дело защитных чар одежде мастера меча. Противники на чудовищно долгое мгновение замерли, невольно посмотрев друг на друга с взаимным уважением. Мастер меча знал не так уж и много существ, способных пережить его атаку. И в основном это были те, кто заседал в различных пантеонах, прислушиваясь к молитвам верующих. А наблюдатель архимага, по своему интеллекту не сильно уступавший своему оппоненту, тоже не часто встречался с существами, способными причинить ему легкие повреждения. Именно легкие. Для монстра даже отсутствие головы было далеко не критично.

– А-а-а-а!

Второй заговорщик только теперь понял, что же предстало его глазам. Что делать, скорость как обладателя мифриловых клинков, так и чудовища была намного быстрее той, к которой привычен взгляд обычного перворожденного. Глаза эльфа, конечно, увидели, как из-под кресла, на котором он сидел, выкатился питомец Келеэля и в сотые доли удара сердца увеличился в размере, обзаведясь при этом клыками, когтями, чешуей и бронепластинами, способными послужить щитом охотнику на драконов. Но вот мозгу скорости реакции, чтобы осознать все это, не хватило. Поэтому-то заговорщик даже испугаться не успел. Только удивился. Ну а затем костяной клинок на гибком хвосте вошел в его сердце, пройдя навылет.

Мастер меча решил воспользоваться тем, что одна из рабочих конечностей противника временно небоеспособна, и ринулся в атаку. Под первой лапой он проскользнул, от второй оттолкнулся, взлетев на спину монстру и мимоходом еще раз полоснув по глазам. Удар выскочившими из-под грудного щитка твари щупальцами, каждое из которых оканчивалось ядовитым жалом, он проигнорировал. Мечи вонзились в холку монстра и пошли вперед, разрубая плоть, раздвигая ее в стороны и не давая краям громадной раны сомкнуться. Одновременно в нее полетели небольшие фиалы с разнообразным, но неизменно смертоносным алхимическим содержимым. Огонь, выжигающий внутренности, кислота, способная растворить даже золото, лед, вымораживающий потроха… на все это твари было плевать. Ее плоть, внезапно отделившись от костей, рванула вверх, заворачивая эльфа в чудовищный живой кокон. Мастер меча почти успел выбраться из него. Почти. Вниз, в смертельные объятия, его спихнул недавний собеседник. Который после близкого знакомства с жалом монстра стал непохож на себя, моментально покрывшись струпьями, язвами и гнойниками. Правда, взамен красоты мертвец приобрел хорошие физические кондиции. Собственно, из-за того, что мышцы стремительно перестраивались, облик перворожденного и оказался подпорчен.