Майкл Муркок - Элрик — Похититель Душ

— Так что же? — сказал Элрик, выставляя вперед свой почти разумный меч.

Варвар, бросивший ему вызов, заколебался. Потом он выдавил из себя:

— Чистый металл посильнее любого колдовства.— С этими словами он бросился вперед.

Элрик, благодарный за представившуюся ему возможность мести, сделал ложное движение, отразил удар кривого меча и нанес ответный, которым раскроил врага поперек. Варвар умер, испустив стон. Мунгламу пришлось противостоять сразу двоим. Одного он быстро убил, но другой оказался слишком резвым — его меч ранил Мунглама в плечо. Он взвыл от боли и выпустил кота. Тогда в дело вмешался Элрик, прикончивший стремительного варвара. Буревестник звучно пел панихиду. Остальные варвары повернулись и бросились наутек.

— Он тебя сильно ранил? — тревожно спросил Элрик, но Мунглам не отвечал — он стоял на коленях, вглядываясь в темноту.

— Быстрее, Элрик,— ты не видишь кота? Я выронил его в драке. Если мы потеряем кота, то и нам конец.

Они принялись в отчаянии обыскивать лагерь.

Однако их поиски ни к чему не привели, потому что кот с проворством, свойственным его роду, освободился от пут и спрятался.

Несколько мгновений спустя они услышал шум, доносившийся из дома, где обосновался Терарн Гаштек.

— Он обнаружил пропажу! — воскликнул Мунглам.— Что нам теперь делать?

— Не знаю. Будем искать и дальше и надеяться, что он не станет подозревать нас.

Они продолжили безуспешные поиски. Вдруг к ним подошли несколько варваров. Один из них сказал:

— Наш вождь хочет поговорить с вами!

— О чем?

— Он вам сам скажет. Идем.

Они неохотно пошли с варварами и скоро оказались перед взбешенным Терарном Гаштеком. Он сжимал когтистой рукой чучело кролика, а его лицо было перекошено от гнева.

— У меня украли то, что давало мне власть над колдуном,— взревел он.— Что вы об этом знаете?

— Я тебя не понимаю,— сказал Элрик.

— Пропал кот, а на его месте оказалась вот эта дрянь. Я недавно застал вас за разговором с Дриниджем Барой. Я думаю, это ваших рук дело.

— Нам об этом ничего не известно.

Терарн Гаштек зарычал:

— В лагере беспорядки. Мне понадобится целый день, чтобы привести моих людей в чувство: дай им раз послабление — и они уже никогда не будут подчиняться. Но когда я восстановлю порядок, я допрошу всех до единого. Если вы сказали правду, то будете отпущены, а пока у вас будет достаточно времени, чтобы пообщаться с колдуном.— Он дернул головой.— Увести их, разоружить, связать и бросить в одну будку с Дриниджем Барой.

Когда их вели по лагерю, Элрик шепнул Мунгламу:

— Мы должны бежать и найти кота, а пока не будем терять возможности поговорить с Дриниджем Барой.

Дринидж Бара в темноте ответил на предложение Элрика:

— Нет, брат-чародей, я не буду тебе помогать. Я не хочу рисковать, пока кот не в моих руках.

— Но Терарн Гаштек больше не может тебе угрожать.

— А если он найдет кота, что будет тогда?

Элрик не ответил. Он лежал, связанный, на жестких досках фургона, и каждое движение причиняло ему боль. Он намеревался продолжить разговор, но тут полог приоткрылся и в фургоне оказался еще один связанный человек. В темноте раздался голос Элрика — он спросил на языке Востока:

— Кто ты?

Человек ответил на языке Запада:

— Я тебя не понимаю.

— Значит, ты с Запада? — переспросил Элрик на всеобщем языке.

— Да, я гонец из Карлаака. Меня поймали эти вонючие шакалы, когда я возвращался в город.

— Что? Ты тот самый человек, которого посылали за Дивимом Слормом? За моим родичем? Я Элрик из Мелнибонэ.

— Мой господин, значит, мы все здесь пленники? О боги, теперь Карлаак неминуемо погибнет.

— Ты нашел Дивима Слорма?

— Да, я догнал его вместе с его отрядом. К счастью, они оказались ближе к Карлааку, чем мы думали.

— И что же он ответил на мою просьбу?

— Он сказал, что, может, несколько молодых драконов уже готовы, но даже с помощью колдовства ему не добраться до Драконьего острова быстро. Понадобится несколько дней. Шанс все же есть. Небольшой.

— Нам ничего другого и не нужно. Но от этого шанса не будет никакого проку, если мы не выполним нашу часть плана. Мы должны каким-то образом вернуть душу Дриниджа Бары, чтобы Терарн Гаштек не смог заставить его помогать варварам. Мне пришла в голову одна мысль — воспоминание о древнем родстве, которое было у мелнибонийцев с существом по имени Миирклар. Благодарение богам — я нашел в Троосе нужные мне травы и все еще сохраняю силу. А сейчас я должен призвать к себе мой меч.

Он закрыл глаза и сначала дал своему телу и разуму полностью расслабиться, а потом сосредоточился на одном — на Буревестнике.

Многие годы существовал уже этот симбиоз меча и человека, и старая связь не исчезла.

Элрик воскликнул:

— Буревестник! Буревестник! Воссоединись со своим братом! Приди ко мне, мой рунный меч, приди, выкованный в аду убийца родичей, приди, твой хозяин зовет...

Снаружи внезапно раздался звук, похожий на вой ветра. Элрик услышал крики ужаса и свист. А потом что-то вспороло полог фургона, и внутрь ворвался сверкающий и стонущий меч. Он замер, чуть подрагивая над головой Элрика. Альбинос потянулся вверх. Его мутило от одной мысли о предстоящем, но он утешал себя тем, что на сей раз ведет его не корысть, а необходимость спасти мир от страшной угрозы оказаться под пятой варваров.

— Дай мне силы, мой меч,— простонал Элрик, когда его связанные руки ухватились за эфес.— Дай мне силы, и будем надеяться, что это в последний раз.

Меч задрожал в его руке, и Элрик почувствовал неимоверный прилив сил — энергия, которую, подобно вампиру, меч отнял у сотен храбрых воинов, перетекала в его тело.

Он чувствовал в себе особую силу, и сила эта была отнюдь не только физической. Его белое лицо исказила судорога — он весь сосредоточился на том, чтобы овладеть этой новой мощью и клинком, потому что иначе сам мог оказаться в полной их власти. Наконец он одним движением разорвал путы и встал.

Варвары бежали к фургону, но Элрик уже перерезал кожаные ремни, связывавшие остальных, и, не обращая внимания на приближающихся врагов, выкрикнул новое имя.

Он говорил на незнакомом, чуждом языке — в обычном состоянии он его не помнил. Этому языку обучали мелнибонийских королей-чародеев, предков Элрика, задолго до того, как десять тысяч лет назад был построен Имррир, Грезящий город.

— Миирклар, повелитель кошек, это я зову тебя, твой родич, Элрик из Мелнибонэ, последний из рода, который принес клятву дружбы тебе и твоему народу. Слышишь ли ты меня, повелитель кошек?

Далеко от земли, в мире, где не действуют физические законы пространства и времени, управляющие планетой, нежившееся в тепле синевы и золота человекоподобное существо потянулось и зевнуло, обнажив крохотные острые зубки. Оно лениво приподняло пушистую голову и прислушалось.