Владимир Белобородов - Лигранд. Империя рабства

Два десятка в сотне занимали арбалетчики. Эти ребята находились на вершине выживаемости в случае ближнего боя, так как и в обороне, и в наступлении, они находились в последней линии, за исключением момента пока враг далеко и можно беспрепятственно выходить вперёд для выстрела. Ну и ещё в сотню входил десяток обозников — поваров, складских, посыльных.... В нормальной тысяче соответственно таких сотен было восемь. Плюс верховая сотня — этакий отряд быстрого реагирования и чёрная сотня — очень опытные воины, используемые как удар для прорыва.

— Издеваетесь? Бегом к складскому за копьями!

— Так не даёт без вас.

— Пошли!

Дракон, объехав строй вальяжно стоявших десятков, остановился напротив меня. Пристально посмотрел мне в глаза. Я, отводить взгляд не стал — вины за собой не ощущал. Тысячник отъехав, подозвал нашего сотника. О чём-то тихо поговорил с ним. Потом подозвал своего посыльного, что-то объяснил ему. Посыльный вышел перед тысячником, встал лицом к строю, и противным гнусавым голосом прокричал:

— Завтра, перед обедом, за то, что ушли со стражи, будут наказаны тридцатью ударами палок воины сотни Рута: Отон, Лывый и Сук!

По рядам прошёл шумок — те, кто знали, за что наказывают, делились с незнающими информацией.

— А также их десятник Элидар — сорок ударов палок! — Прогнусавил посыльный, пытаясь перекричать лёгкий гомон.

Дракон у нас ушлый. Приурочил моё наказание к провинности воинов, а не к реальному моему прегрешению. А вот десяток палок сверху, это наверно за взгляд. Да и корень ему жевать! Пофиг.

— Не согласился? — Шёпотом из-за спины спросил Шрам.

— Нет.

— Сорок ударов можно и не пережить.

— Выживу, тебе пять пропишу за длинный язык.

— Да я ничё.

После ужина, на распределении, выяснился ещё один неприятный сюрприз — завтра наша сотня бьётся на соревнованиях с сотней Вьюна. Тоже наверно часть воспитательного плана дракона — сотня на вспомогательных работах, обычно неприкосновенна.

Соревнования... Тренировок, кроме как у чёрной сотни, в войсках империи почти не было — не зачем вымучивать из простого мяса для рубки что-то дельное. Раз в луну соберут, посмотрят, как мы встаём в боевую изготовку, в крайнем случае, прогонят с копьями по полю на воображаемого врага. И всё. Но, для того чтобы воины умели действовать сообща, умели держать строй, не боялись врага, не теряли уж совсем физическую форму, а также для организации тотализатора у командного, да и не только, состава, существовали состязания. То есть стенка на стенку. Десяток на десяток или сотня на сотню. Без оружия, но со щитами. А бывало и без них. Бить можно кулаком или плоскостью щита. Лежачего не бить. Ребром щита не бить. А в остальном.... такая мясорубка я вам скажу. Мы с парнями числились вторыми, разумеется, с задней части. Первыми был десяток Дака — хозяйственного десятка складского тысячника. У него было, так же как и у нас, восемь человек, причём пятеро — дрищи, остальные, включая самого складского, неповоротливые увальни, сила удара которых была ужасающей, но меткость никакой. Мы их умудрились нечаянно смять разок. Как, опять же нечаянно.... У них в день состязаний трое заболели... вдруг.

Лучшему десятку по итогам турнирной таблицы обещали бесплатную встречу с «утешными». Так себе если честно вознаграждение, по крайней мере, для меня. Пока ещё сам не видел, но мужики рассказывали, что изредка в тысячу привозят сотню девиц лёгкого поведения, которые именовались «утешной сотней» и путешествовали от тысяче к тысяче. Что там за дамы, я даже представить боялся, так что, на победу своих не старался настраивать. Ну и они не рвались, так как у нас был неполный десяток, то шансов всё равно не было — количество человек в десятке не имело значение. То есть почти сразу после начала битвы, мой десяток сливал победу противнику. Самое интересное, что я не мог просто «лечь» — гордость не позволяла, и в итоге в конце был последним из десятка стоявшим на ногах. Ну, куда мне против пятерых — семерых, остававшихся противников — массой давили. Ладно, хоть без переломов обходилось.

— Как бить будем, Лигранд? — Прогрохотал сзади голос Отона.

На следующий день, мы, как и остальные десятки сотни, стояли кучкой на осмотре перед учебным сражением. Напротив, шагах в тридцати, стоял неполный десяток противника. Если раньше вдувать было естественно, то в этот раз.... Как минимум трое сильных бойцов — я, Младший и Отон, плюс численное превосходство. Сдавать бой было стыдно.

— Идём ровно строем, не бежим, — начал давать я распоряжения. — Я, Отон и Младший посередине. Слева Анри, Дроит и Расун, остальные справа. Шагов за пять, мы втроём, делаем рывок и отсекаем четверых слева. Шрам, задача твоей пятёрки сдержать правое крыло хотя бы сотню ударов сердца. Вшестером глушим левую четвёрку, ну а дальше помогаем Шраму.

— Раньше проще было, — проворчал Шрам.

— Хе! — Проголосил Отон.

Я оглянулся на него. Он демонстративно разминал плечи, щит на его руке казался игрушечным.

— Ни одного удара! — Расун чуть не прыгал от радости на обратном пути.

Это была не битва, а избиение младенцев. Только Отон, используемый в качестве основного тарана пробивающего строй, уронил своего противника, трое, вместо планируемых четверых, из противостоящего десятка, оказались осаждаемыми в два раза превосходящими силами и были биты сразу. Остальных пятерых победить было делом техники. Мы больше мешались друг другу, о чём я сделал особую отметку в голове. Отон, замахиваясь, разбил локтем нос Старшему.

Радость Расуна была понятна — он каждый раз успевал получить по соплям, даже в битве с десятком складского, ему зарядили в ухо.

— Да как-то быстро, — возразил парню Отон. — Лигранд, ты действительно из-за нас на скамью ложишься?

— Нет, из-за себя.

— Ну и зря. Какая разница кто бить будет. Всё равно желающий найдётся. Деньги же платят. Я бы пошёл.

— В следующий раз тебя порекомендую.

— Тварью будут считать, — прокомментировал желание Отона Шрам.

— Ну, и что? Моей семье от этого будет хлеб горче? А я уж как-нибудь вытерплю чужие мысли.

— Прямо все знатные, за честь держаться, — злобно заступился за друга Лывый. — Лигранда понимаю, у них там свой мир, свои порядки, а остальные? После битвы мертвяков все шарят. Балзон какой взбунтуется, мужиков из деревень как скот режем, баб насильничаем, а тут палки дать.... Благородные, корень в зуб....

— Коли так мыслить, так и на своих шептать можно, — Шрам не отступал, — и кашу друга съесть, пока он на страже, а то и меч под ребро засунуть в бою, чтобы значит, башки его в карман сложить. Так и будем потом жить, словно крысы, озираясь за спину. Неправильно это. Вместе надо, а не друг друга не палками бить.