Дмитрий Распопов - Исповедники

Тайна его поведения открылась лишь недавно, когда глава тайной полиции проговорился о своей новой договоренности с учеником. Оказывается, после операции Рэджинальд обещал закончить свою часть по проекту «Аргус», а затем тайная полиция предоставляет ему лучшую лабораторию и ресурсы на фронте, куда он хотел отправиться, чтобы продолжить свои исследования.

«Похоже, этот мир получил еще одного сэра Немальда, – подумал тогда старый исповедник, когда узнал об этой договоренности. – Он просто решил уйти от всего и заняться тем, что ему больше всего нравится. Не могу его в этом винить».

Отвлекшись на свои мысли, сэр Энтони вернулся к операции только тогда, когда душа принцессы медленно, но верно убывала, подводя ее к грани смерти, но у Рэджинальда все было рассчитано точно – не поглотив ни одной лишней унции, он сразу же остановил отток энергии и перенаправил уже полученную в протез кисти. Одновременно с этим доктор Хоккингс, а также ассистирующий ему доктор Эберман, который наверняка давно не был в этом качестве, заканчивали операцию по вживлению золотых нитей в руку Луизы.

Сэр Энтони был поражен, с какой легкостью, а главное – чистотой переливалась душа принцессы в протез. Казалось, ее энергия просто сама перетекала в него без участия ученика, которого после этой операции можно будет считать настоящим исповедником. Такой уровень работы с душами говорил сам за себя.

Рядом с ним волновался Артур, который нервно посматривал то на доктора, то на исповедника, то на своего ремесленника, который сидел, едва не открыв рот, наблюдая за творившимся священнодейством. Его только вкратце посвятили в смысл операции, и он до самого ее начала думал, что над ним пошутили. Когда же увидел, как стремительно стала расти аура молодого исповедника, который сидел рядом с неподвижным телом принцессы, бывшей под наркозом, а затем, присасываясь десятками тысяч отростков, стала по капле поглощать душу, он полностью отключился от всего и стал наблюдать за работой ремесленника, о существовании которого и не подозревал до сих пор.

Исповедник, видя, как друг стал сильнее волноваться, так как все были увлечены процессом и ничего ему не говорили, протянул руку и уверенно пожал его колено, показывая, что все под контролем. Этот нехитрый жест успокоил Артура, и он требовательно, но тихо спросил своего ремесленника, требуя подтверждения нормальности происходящего. Тот, на несколько секунд оторвавшись от паинита, лишь пролепетал, что никогда не видел ничего подобного, а также заверил, что жизни принцессы на данном этапе ничего не угрожает, по крайней мере духовно – все манипуляции с ее душой проводились четко и с ювелирной точностью.

Сэр Энтони покачал головой, смотря на такое недоверие со стороны старого знакомого, но вернулся к более интересному зрелищу, когда ростки души, приживленные к алмазным накопителям протеза, стали пульсировать и соприкоснулись со своей первоосновой. В этот раз Рэджинальду не пришлось делать буфера из своей нейтральной ауры, поскольку пропуск чужой души через себя был выполнен настолько точно, что не возникло ни малейшего противорезонанса. Часть души в протезе соединилась с душой человека, образовав цельную ауру.

– Я закончил, доктор, – сказал Рэджинальд, и исповедник убедился, что душа принцессы стала единым целым по всей поверхности ауры. – Вам еще долго?

– Мы тоже заканчиваем, – ответил за доктора Хоккингса Эберман.

Рэджинальд кивнул и подошел к ожидающим его аристократам. Он сел рядом на диван и закрыл глаза. Любой ремесленник сейчас мог сказать, что он сильно устал и выдохся.

– Сэр Энтони? – нетерпеливо произнес глава тайной полиции.

– Если чисто визуально, то работа значительно лучше, чем в прошлый раз: никаких «заплаток», цельная, ровная аура, – прокомментировал он работу ученика тем, кто не видел душ.

Практически сразу же за этим доктора оповестили, что операция и с их стороны завершена.

– Джон, сообщи камердинеру его императорского величества, что операция закончена, – распорядился глава полиции стоявшему за его спиной сотруднику, и тот бросился выполнять приказ.

– Сэр Артур, можно я заберу доктора и поеду домой? – обратился к нему Рэджинальд. – Дженни наверняка вся извелась.

– Да, конечно, вас отвезут, – отмахнулся он и, отдав короткий приказ другому сотруднику, заспешил к двери комнаты, отделяющей зрителей от операционной.

– Доктор Эберман, – перехватил он второго врача, – расскажите подробнее об операции как независимый эксперт.

Их разговора сэр Энтони не услышал, поскольку решил уехать вместе со своим учеником, чтобы потом не ждать машины, поэтому повел его прочь из дворца. Когда они сели в машину, он положил ладонь на руку юноши и произнес:

– Отличная работа, Рэджинальд, я горжусь тобой.

– Я знаю, учитель, – равнодушно ответил тот и снова замолчал, не проронив больше ни слова за всю дорогу.

– Рэджи! – на шею мне бросилась Дженни, а я от удивления даже обнял ее.

– Ты чего, меня не было всего пару дней, – удивился я, освобождаясь от объятий на удивление сильных рук.

– Ну, как все прошло? – Дженни стала сразу же выпытывать подробности.

– Когда мы уехали, пациентка еще не пришла в себя, но визуально все было в порядке, – пожал плечами я. Мне было все равно, главное – первое свое обещание я сдержал. Скорее бы заняться вторым, а потом наконец – свобода.

– Ты такой скучный. – Она обиделась и надула губки. – Кстати, тебя эта искала.

Она щедро обвела руками свою скромную грудь.

– Элиза вернулась? Зачем? Я ведь расторг с ней контракт.

– Не знаю, но выглядела как побитая собака, просила увидеться с тобой.

– Меня это не сильно интересует, – снова пожал плечами я. – Пойду в ванную, потом поработаю, сэр Энтони завтра обещал мне устроить экскурсию на сборочные стапели.

– Ой, – осеклась Дженни и, оглянувшись по сторонам, снова в меня вцепилась, зашептав на ухо: – Рэджи, поговори, чтобы меня взяли. Мне страсть как хочется посмотреть на него вживую.

– Дженни, тебе чертежи-то видеть нельзя было, – укоризненно посмотрел на нее я. Этот вездесущий чертенок залез в мой стол и, увидев чертежи строящегося корабля, теперь донимал меня все время, прося и моля поучаствовать в проекте.

– Рэджи, – умоляюще посмотрела на меня она, – ну пожа-а-а-луйста.

«За спрос денег не берут», – поколебавшись, решил я.

– Хорошо, спрошу учителя, но ничего не обещаю.

Даже этой малости хватило, чтобы Дженни взвизгнула и, поднявшись на цыпочки, звучно поцеловала меня в губы, а затем, словно испугавшись своей реакции, удрала с места преступления.

«Что это сейчас было?» – Я удивленно дотронулся двумя пальцами до своих губ, ощущая на них вкус прикосновения девушки.