Александр Шапочкин - Попаданец 2.0 [Litres]

В мечущихся зрачках бывшего рыцаря вспыхнули грязно-рыжие угольки, заставляя мир крутиться, а сознание падать в нечистые переливы. Баронесса смотрела на это существо, словно кролик на удава, не в силах уже даже сопротивляться и не чувствуя боли, что причиняли ей пальцы Кравчика, тисками сжимавшие её нежное тело.

Каждое его слово буквально тонуло в ней, не принося понимания, но вызывая кучу вопросов. Что за Нечафуил? Демона или какого-либо владыки злых сил или тем более бездны с таким именем просто не существовало в истории этого мира. Какое величие могло быть у этого полубезумного существа и с какой стати он именует себя императором Орхестры, а её своей супругой.

Ответов у девушки не было. Бурые огни, разгорающиеся в глубине глаз бывшего Амадеуша, не давали ей найти их, и более того, сознание Мари заметалось, беззвучно закричало, чувствуя, что неведомая сила не просто утягивает его в их порченые омуты, а с каждой произнесённой фразой заставляет его поверить в исторгаемую ужасным ртом нелепицу.

– …Мой верный генерал! Мой Бруно, более тысячи лет служивший нашему с тобой союзу, приведший под мою руку всю ойкумену и поставивший нас над самим Всеблагим – погиб в страшной битве с Нечафуилом перед вратами тронного зала. Его смерть во вспышке славы, а также моё появление вынудили падшего временно отступить, и он, мой… наш великий герой принял смерть и забвение у меня на руках. Он улыбался, зная, что выполнил своё долг передо мной и его стараниями наше государство будет жить…

Само «Я» девушки, уже обречённое и погибающее в мутном грязно-огненном рыжем болоте, что плескалось перед её глазами, как-то само собой, без принуждения поверило словам Амадеуша. Ухватилось словно утопающий за осознание того, что Бруно… её верный Бруно – мёртв! И резким рывком выдернуло себя из смертоносной трясины.

– Бруно… Нет! – смогла выдохнуть из себя эти два слова баронесса, и от звуков её голоса нависавший над ней монстр слегка отшатнулся, будто от оплеухи, теряя и самолично разрывая какую-то связавшую их незримую нить. – Игорь! Игорь, помоги!

Ранний вечер над древним комплексом Дверей Вечности прорезал истошный женский визг. Монстр, прикидывающийся Кравчиком, исторг из себя какой-то всхлип, смешанный с утробным рыком, и, ухватив девушку за руку, потянул упирающуюся Мари из фургона. Баронесса словно мешок перевалилась через край телеги, больно ударившись ногами о землю, а существо уже тянуло её прочь, нервно осматриваясь по сторонам и что-то шипя о предательстве. О том, что яд Нечафуила достиг сердца императрицы, и за предательство его, а значит, и всей Орхестры её ждёт неминуемая и жестокая расплата.

Она уже почти потеряла сознание, когда чудовище вдруг остановилось, дёрнулось в сторону и, резко отшвырнув её от себя, выхватило свой меч. Мари больно ударилась головой о какой-то камень, но успела увидеть, как из левой руки бывшего Кравчика выбралось, разрывая плоть и перчатку, небольшое лезвие, а после того как он сделал быстрый взмах, в солнечных лучах сверкнула уносящаяся куда-то яркая грязно-белая капля. Это было последним, что запомнила девушка, прежде чем темнота накрыла её с головой.

От прямого попадания непонятного предмета меня спасла только та самая сверхспособность моего организма, за которую в родном мире я гордо носил сомнительный позывной «Чудо». Левая рука будто бы сама собой резко пошла вверх, прикрывая тело плоскостью щита, и почти сразу же я ощутил страшный удар, пришедшийся в самый его центр.

Словно бы поймав выстрел из противотанкового ружья, меня снесло с ног, и я покатился по земле, кувыркаясь и разбрасывая в стороны комья жирного чернозёма. Спасибо щиту, подаренному мне товарищем Бирином. Могучий удар отозвался только лёгким онемением в руке да парой синяков от неудачно попавшихся под спину камней.

Привычное уходить из-под обстрела тело среагировало само по себе, я ловко перекатился в тень чуть покосившегося от времени менгира, буквально чувствуя, как содрогается земля от ударов пуль, выпущенных неведомым снайпером. А может быть, стрел, болтов или вообще каких-нибудь магических летающих кракозябр, выточенных из окаменевших какашек трубкозубого драконовидного спиногрыза.

Прикрываясь щитом, я выглянул из-за своего укрытия, жмурясь, потому как неведомый стрелок с упорством, достойным лучшего применения, бомбардировал оказавшуюся необычайно крепкой поверхность древнего камня, с каждым попаданием выбивая из неё снопы жгучих ярко-красных искр. Осмотрелся, пытаясь понять, откуда идёт стрельба и, что самое главное – где находится наша баронесса, крик которой и прервал нашу с Гуэнем экскурсию по культурному достоянию Серентии.

Перед фургоном не было никакого движения, как, собственно, не видел я ни Бруно, который, по идее, должен был защищать свою госпожу, так и её самой или Амадеуша. Только от оставленного на костре котелка валил чёрный дым. Что бы оруженосец ни пытался приготовить нам этим вечером – оно благополучно сгорело. А заодно я приметил местечко, где засел неведомый стрелок.

Стелящаяся по земле фигура эльфа, бежавшего до этого рядом со мной, но не обласканного вниманием неведомого снайпера, как раз скользнула под брюхо у нервно озиравшегося гобика. Находясь метрах в двухстах позади, я прекрасно видел, как контрабандист, не жалея своего национального халата, рухнул на землю между задними копытами химерала и споро пополз к заднему борту телеги. Затем он перекатился на спину и, протянув руку к днищу, резко за что-то дёрнул, а затем – исчез.

Да-а… А я и не знал, что в фургоне есть ни много ни мало нижний люк в кузов! Настолько искусно он был замаскирован, а может быть, виной всему была пресловутая магия. В любом случае жест, который он показал мне, вновь появившись под телегой, я мог интерпретировать только как «В фургоне пусто!»

Сидеть далее, укрывшись за глыбой менгира, чувствуя, как в плоскость щита нет-нет да и прилетают срикошетившие от камня неведомые снаряды – было бессмысленно. Конечно, будь у меня хотя бы «калаш», то можно было бы и устроить перестрелку с гадом, засевшем на одном из курганов, метрах в трёхстах от фургона. Именно оттуда по странной изломанной и спиралевидной траектории прилетали снаряды.

Несколько раз, глубоко вздохнув и припомнив тактику полицейского штурма со щитом, которую нам пару раз преподавали на дополнительных курсах, когда наш взвод морпехов возили на сочинскую базу ОМОНа. Перехватил правой рукой жёсткую скобу и, расслабив плечо, хотел уже медленно, упираясь в землю обеими ногами, выйти из укрытия и, двигаясь для начала к фургону, выдерживать постоянный обстрел, как всё прекратилось.