Анастасия Коробкова - Рай для закалённых [СИ]

Но этим я дискредитирую Микаэля, который не должен был раскрывать профессиональные секреты, а мне, не смотря ни на что, его жаль. Это во-первых.

Если посвящение меня в грозящую опасность позволило бы решить проблему, почему Кастор так не поступил? Это во-вторых.

Внутренний стопор запрещает мне это делать, создавая ощущение тревоги - в-третьих.

Как же с ума-то не сойти?

Возвращаться домой и гонять в голове ночь с Игорем, как было предусмотрено планом, не хотелось. Она оказалась слишком важной для него, настолько значительной, что использовать ее как прикрытие теперь было противно. Я чувствовала себя вандалом, у которого проснулась совесть.

А без прикрытия являться к Кастору опасно.

Пришлось вернуться в школу и, устроившись на скамейке на заднем дворе, попытаться обдумать все еще раз.

Может он следить за мной здесь? Не кружит ли где-то над головой муха-шпион? Управляет ли Кастор мной сейчас? Видит ли он мою тревогу? Как же не хочется знать, что ответ на все эти вопросы - утвердительный. Не хочу я жить в таком мире. Как жаль, что нельзя поговорить хоть с кем-нибудь об этом! Если бы можно было открыться Ангелине и Веронике, мне стало бы спокойнее. Хотя бы просто поговорить...

Задний двор "Каменного Соло" был заполнен макетами и опытными образцами студентов, и я незаметно для самой себя отвлеклась на новые постройки, возведенные младшими школьниками. Несколько макетов оказались очень интересными, и я застряла возле них надолго, считывая записанную на их поверхности информацию. Потом анализировала. Потом оставляла предложения по корректировкам. Желание не жить испарилось.

Архитектура - моя жизнь, моя страсть, мое счастье. Мне не важно, кто за мной следит, и чем я больна, пока у меня есть возможность работать. А ее отнять никому не под силу.

Наступил вечер. Внутри зацарапался голод.

Настолько сильно, что утолить его требовалось немедленно, в ближайшем месте, где водится еда. По счастью, это место было в ста метрах от ворот школы - кафе, куда я и одноклассники заглядывали очень редко ввиду постоянного наличия еды в школьных автоматах.

Оплатив ужин, я заняла самый дальний столик в углу зала, спиной к входу, надеясь, что останусь без внимания со стороны переживающих за Микаэля.

Села и сразу вспомнила прошедшую ночь. Растворившуюся в небытие сказку...

В один момент огромная часть моей жизни оказалась ложью, и нет гарантии, что в следующий миг не окажется гипнотическим мороком всё остальное, что я о себе знаю. Как зыбка правда...

Поговорить с Сашей?

Зачем? Он может противопоставить что-нибудь Кастору? А станет? Ведь Кастор всё делает правильно?

И все-таки: он наблюдает за мной сейчас или нет? Из того, что рассказал Микаэль, вытекает, что за мной надо следить постоянно, ведь безумие настигает внезапно, хотя и имеет какие-то предвестники. Саша может ответить на этот вопрос?

Почему Саша? Почему не сразу Президент?!

Чтобы спросить господина Президента, нужны ночь и боль.

- Лора, добрый вечер... Приятного аппетита!

Напротив меня оказалась Каролла. Как и вчера, решительная и самоуверенная, она немного нервничала - ее выдавали плотно сцепленные на столе пальцы.

Кто-то меня узнал и "пустил волну". А пробыла я здесь не больше пятнадцати минут. Какие же они быстрые!

Интересно, почему меня так сильно раздражает пожелание приятного аппетита? Из-за его нелогичности: аппетит либо есть, либо нет? Эта глупая фраза кажется даже обидной, словно кто-то вмешивается в мое личное пространство, в мое право определять, вкусна еда или противна.

- Ты выиграла? - холодно спросила я.

Двусмысленный вопрос сбил ее с толку. Подумав, она ответила:

- Нет. Выиграла ты.

Если бы я знала, что участвую в соревнованиях, то сошла бы с дистанции еще на старте.

- Я не играла.

Взгляд Кароллы стал умоляющим, а пальцы сцепились еще крепче.

- Не бросай его. Пожалуйста.

Округлившиеся глаза с бровями "домиком" ей очень шли: нос так стал тоньше, подбородок острее, губы пухлее. Такое выражение на лице сильной женщины создавало ощущение драматизма и особой важности происходящего. Я позволила себе полюбоваться Кароллой целых полторы минуты.

- Так приятнее с ним встречаться - в обстановке секретности, скрываясь и шифруясь? Ощущения ярче?

В ответ от нее прилетел слабый импульс стыда - я угадала.

- Нет, - тем не менее, соврала она, - я хотела бы оказаться на твоем месте. Быть его невестой, и чтобы все об этом знали. Скрываться и шифроваться - унизительно.

Униженной Каролла не выглядела. Мне осталось только допить чай, но сбегать побежденной не хотелось. Разыгрывать драматические сцены не хотелось тоже.

- Я не в настроении говорить о тебе, - спокойно уведомила я.

Она смущенно опустила глаза в пустую тарелку.

- Я не собиралась... прости. Ему сейчас очень плохо.

Представить "плохого" Микаэля оказалось невозможно. Жалости я не почувствовала, зато чай показался очень вкусным - с нотками усталости и дождливой хвойной ночи. Такой бы пить всегда.

- Ты кому-то обещала сообщить мне это? Ты сообщила. Если спросят, так и скажу.

- Возвращайся, - глухо произнесла она, по-прежнему глядя в тарелку.

- Десять баллов за артистизм, - оценила я. - Можно забрать посуду? Здесь самообслуживание.

- Ты вернешься?

- Только из-за того, что ты меня попросила и сказала: "Ему плохо"? Нет.

- Ему очень плохо, - упрямо повторила Каролла. - Он на себя не похож. Ему больно. Вернись.

- Угу. Я вернусь, и ты будешь периодически на него прыгать...

Она помолчала немного, потом ответила, хотя и так всё было ясно:

- Я не знаю. Бывает, мне до жути его хочется, до потери гордости и совести, и если так снова будет - я снова к нему приду. Что тебя настолько расстраивает? Ты не найдешь себе занятие на одну ночь? Умрешь от ревности? Брось. Нельзя, чтобы на одном человеке концентрировались все мысли, надежды и желания. Всегда можно отвлечься от временных неприятных эмоций, тем более, зная, что завтра он снова будет с тобой.

"Ну поделись игрушкой, ну жалко тебе, что ли..." Песочница.

- И много вас таких? - быстрее сказала, чем подумала, я. - Сколько ночей на неделе мне надо будет знать, что завтра он снова окажется моим?

Пропустив удар, Каролла обиженно нахмурилась.

- Не знаю. Общества поклонниц не существует. Но таким, какой сейчас, он вообще никому не нужен.

Я собрала посуду и ушла. Гладкий такой ход мыслей: обеспечь мужчину, который мне нравится, а я буду с ним спать... Никогда их не пойму.

На улице меня ждал Кастор. Он сидел в своем мотоцикле, рассеянно наблюдая за выходившими из кафе посетителями.

- Привет, - ловко завалив на лопатки мгновенно подкравшийся страх, почти пропела я. - Кого-то ждешь?