Евгений Гаглоев - Жаждущие мести

– Сожалею о вашем деде, – сдержанно пробормотал Холод.

– Я буду оплакивать его позже. Главное сейчас – не дать сбежать моему дражайшему супругу!

Черный лимузин, взвизгнув покрышками, сорвался с места и понесся прочь от особняка Ашера. Сзади загремели выстрелы, и стекла машины начали быстро покрываться отверстиями. Вскоре стекла с треском вылетели, усеяв осколками дорогу.

Телохранители прекратили стрелять, когда из особняка вышел Ягуар с небольшой прозрачной базукой в руках. С щелчком раздвинув оружие, сделанное из сверхпрочного стекла и пластика, он взвалил его на плечо и тщательно прицелился. Лимузин Эдуарда Кривоносова уже почти выехал на дорогу. Ягуар нажал на курок, и ракета с тихим шипением понеслась вдогонку машине, рассекая придорожные кусты.

Взрыв оказался настолько сильным, что лимузин подбросило в воздух и перевернуло колесами к небу. Оглушительный грохот всполошил спящих в лесу птиц, яркая огненная вспышка озарила окрестности. Луиза Кривоносова выбежала из ворот особняка и, увидев объятые огнем останки машины, издала дикий восторженный вопль. Сильный жар не давал ей подойти ближе. По щекам Кривоносовой текли слезы. С торжествующим видом она наблюдала за пожаром, и отблески пламени отражались в ее безумных глазах. Наконец ее семья отомщена!

Когда Никита вернулся к театру «Иллюзион», Татьяна, стоя на лестнице у главного входа, беседовала с привлекательной девушкой, в которой он узнал Наталью Морозову – главу компании «Амариллис» и одну из членов жюри конкурса красоты. Он тут же вспомнил рассказы Татьяны о давней дружбе с Натальей. Им многое пришлось пережить вместе. Но сейчас Пожарская вела себя очень странно, словно была совсем не рада видеть лучшую подругу. Наталья говорила не переставая, а Татьяна держалась с ней как-то холодно и отстраненно.

– Танька, не представляешь, как я рада тебя видеть! – говорила Наталья. – Я тебе звонила несколько раз… Ты чего трубку не берешь?

– Столько работы навалилось в последнее время. – Татьяна украдкой зевнула. – Иногда нет сил отвечать на звонки.

– Давай встретимся после конкурса? Поболтаем, в кафе посидим? Мне столько нужно тебе рассказать. – Наталья увидела приближающегося Никиту и осеклась. – И столько нужно от тебя услышать, – многозначительно улыбнувшись, добавила она.

– Отличная идея, – улыбнулась ей в ответ Татьяна. – Так и сделаем.

Смерив напоследок Никиту заинтересованным взглядом, Наталья с улыбкой направилась к входной двери.

– Все в порядке? – осведомилась Татьяна, увидев Никиту. – Вид у тебя такой… потрепанный.

– Ты не поверишь, на меня только что напала Яна Давыдова.

– Одна из участниц?

– Девчонка из нашей школы. Это она сбросила статую на Лию. Оказывается, она метаморф.

– О, – произнесла Татьяна. – Как интересно. И давно она метаморф?

– Никогда раньше не замечал за ней ничего необычного. Но еще неделю назад она была очень полной, а сейчас похудела до такой степени, что подалась на конкурс красоты. Уже это должно было меня насторожить, но в последнее время голова у меня забита черт знает чем… Не видела ее?

– Я не заходила в здание. Но скоро начнется второй тур конкурса, так что она уже должна вернуться. Возможно, вошла в театр через служебный вход.

– Нужно ее остановить.

– Зачем?

– Она пыталась совершить два убийства за один вечер. Разве не для выявления таких опасных типов создавался ваш отряд?

– Ах, ты об этом, – поняла Татьяна. – Но стоит ли тратить на нее время именно сейчас?

– Конечно стоит! Пока еще кто-то не пострадал. Пойдем. – Никита потянул ее за собой. – Хотя бы найдем и убедимся, что она не прикончила Лию. Давыдова уже очень давно ее ненавидит, и, в принципе, есть за что.

Татьяна нехотя пошла за ним. Они вошли в здание, просочились вместе с толпой зрителей в зрительный зал, а затем постарались незаметно прошмыгнуть в боковую дверь, ведущую за кулисы. На сцене они увидели нескольких рабочих, которые заканчивали устанавливать декорации для следующего тура, но в коридорах закулисья им никто не встретился. Здесь царил полумрак. Никита, хоть и обладал очень острым зрением, пару раз едва не врезался в нагромождения деревянных ящиков и стойки с вешалками для одежды. Татьяна неотступно следовала за ним, он чувствовал запах ее духов. Вскоре они услышали голос Лии.

– Это дверь в подвал, – шепотом сказала она кому-то. – Спускайся вниз и не шуми там. Я сейчас приведу к тебе всех мерзавок, и ты с ними разберешься.

В темноте скрипнула дверь. Затем раздался поспешный цокот каблучков. Никита и Татьяна затаились в полумраке, скрывшись за ящиками. Лия с сумочкой на плече, облаченная в длинное белое платье, прошла мимо них, ничего не заметив. Она толкнула дверь одной из гримерок и замерла на пороге.

– Все в сборе? – сказала Данилова. – Отлично. Нас всех просили срочно спуститься в подвал.

– Зачем? – изумилась Алена Кизякова.

– Ты ничего не путаешь? – поинтересовалась Настя Михайлова.

– Организаторы внесли какие-то изменения в сценарий, – и глазом не повела Лия. – Появляться на сцене будем через люки в полу. Для этого надо спуститься в подвал и встать на площадку подъемного механизма.

– А раньше не могли сказать? – проворчала Вероника Леонова. – Испорчу себе туфли – заставлю их купить мне новые!

Яна Давыдова ничего не сказала, но Никита знал, что она тоже сидит в гримерке. Он даже отсюда чувствовал запах ее духов.

Девушки начали выходить в коридор. Никита и Татьяна попятились в темноту и спрятались за вешалками с одеждой. Происходило что-то странное, и Легостаеву это совсем не нравилось. Он тут же понял, что Лия нагло лжет. Никите приходилось бывать в подвале этого театра, и он точно знал, что там нет никаких подъемных механизмов, не говоря уже о люках в сцене. Конкурсантки прошли мимо, Лия двигалась самой последней. Вскоре дверь за ними захлопнулась.

Мгновение спустя в коридоре показался ведущий Дамиан. Он толкнул дверь гримерки и заглянул внутрь.

– До выхода пять минут! – сказал он. – Эй, где все?!

Парень, недоумевая, вышел в коридор и поспешил обратно на сцену. Когда он скрылся, Никита выбрался из укрытия и бросился к двери подвала. Татьяна не отставала. Они спустились по каменной лестнице и прислушались.

В подвале «Иллюзиона» горели редкие тусклые лампочки под самым потолком, стены были сложены из больших кирпичей и местами покрыты плесенью. Коридор уходил глубоко под театр, извиваясь, словно был частью лабиринта.