Дэйв Макара - Холод (СИ)

- Но это, вообще - рабство! - Алиция сжала кулаки так, что побелели костяшки.

Облачко издало тихий смешок и заискрилось красным.

- Ох уж эти "людские мерки"... Зачем нам тела и драка, если мы можем быть везде? Корпусами ракет, летящих к другим звездам и самым нежным шелком, на котором лежат разгоряченные любовники... Мы можем быть всем этим. Но без человека - станем ничем. Просто обычные драгоценные камни.

Облако вздохнуло.

- Мы можем помочь, защитить... Но воевать мы не будем! - Облако перелилось из синего в фиолетовое. - Мы созданы оружием. Созданы растворять и запаковывать в свою структуру. Это - очень больно. Это - разрушение структуры. Это начало идеального порядка и конец развития.

- Ты говоришь за всех? - Алиция смотрела на облако, и по ее глазам было видно, до нервного срыва совсем не далеко.

- Да. - Облако стало почти черным. - Мы не возьмем оружие и не станем оружием.

- Вы сказали. Я услышал. - Вверх взметнулись языки пламени, подтверждая клятву и облако исчезло, оставив нас в покое.

- Ты со всеми такой? - Алиция смотрела на меня как на дурочка, обменявшего драгоценный алмаз на щенка. - Доверчивый?

- Время покажет. - Я пожал плечами. - Лучше доверять, чем постоянно стоять в позе...

- И что будешь делать ты? Если они солгут?

- Жить дальше. Не они первые. Да и мне не впервой. Только я верю, а потому и живу.

Нельзя объяснить испуганному, невыспавшемуся человеку, что на месте ничто не стоит.

- Смотрите! - За время нашего молчания, Якоб и Марша уже подобрались к костру, держа в руках полуметровые "волшебные палочки". - Мы договорились! Здесь полсотни!

Алиция дернулась, но вместо резких слов, улыбнулась мужу и похлопала ладонью рядом с собой, приглашая сесть на теплый песок, накрытый огромным куском брезента.

Моя рыжая, что-то почувствовала и, усевшись рядом, сразу плотно прижалась ко мне своим горячим боком, положив голову на плечо.

В который раз я отругал себя за забытый фотоаппарат - блики светила, играющие на поверхности воды, складывались в совершенно гипнотическую картину.

Шум, свет, тепло сидящего рядом дорогого и любимого человека, вот и все, что бывает нам нужно.

Залив костер водой, я провел своих гостей обратно, в нашу квартиру.

"Волшебные палочки" жгли Якобу руки и, едва вернувшись, он подхватил Алицию под руку и распрощался с нами, торопясь в свою "Псиса".

- Не вижу радости в глазах. - Марша заварила свежий чай и теперь мы "чаевничали". - Что-то не по-твоему?

- Я все думаю о названии мира. - Я задумчиво мешал чай. - Пора бы и имя ему дать. Как ты думаешь, "Кор'Ан'Тир" будет не слишком круто?

- "Тир'На'Ногт". - Муркок всегда был любимым автором Марши. - Не слишком ли длинно и заумно? И, как, по-твоему, будут зваться жители? Корантирцы? Нет уж, любимый. Слишком явный ответ - плохой ответ.

- "Орсай"?

- Мне нравится. - Марша спрятала улыбку. - Может, еще подумаешь? Ведь в спину никто не дышит?

- Что Якоб рассказал? - Я перепрыгнул на другую тему, вспомнив, как мило они общались по дороге за "добычей и обратно".

- Рассказал, как удивителен Ваш мир. - Марша отставила чашку и помрачнела. - Восхищался и не мог объяснить. Не хватало слов.

- Хочешь, так же? - Я приподнял ее голову за подбородок и посмотрел в глаза.

- Хочу. - Вызов в глазах Марши полыхнул ярче разряда молнии.

Я встал и вышел в зал. Отломил, с едва слышным хрустальным звоном, маленький отросток и вернулся на кухню, сжимая его в кулаке.

- С одним условием. - Я разжал кулак и показал темно синий кристалл. - Ты будешь крестной моего мира!

- Ни-за-что! - Марша отстранилась. - Твой мир, сам и "прыгай"...

Зря Якоб пихал свой кристалл в район головы.

Подмигнув, взял Маршу за левую руку, развернул запястьем вверх и прижал к нему кристалл.

В мгновение ока, твердый и ледяной отросток стал нагреваться, затем плавится, растекаясь по руке. Под кожей зазмеились тонкие синие нити, оплетая сперва руку, а затем охватывая все тело.

Через минуту, синие нити вспыхнули оранжевым, просвечивая под легким халатиком, и пропали с глаз долой.

Вспомнив свой эксперимент, и чем он едва не закончился, в этот раз энергию вливал буквально по капле, но все равно, эффект был тот же самый. Между нами вновь закрутился бешеный смерч.

На "тормоз" я давить не стал, только тихонько замер, ожидая, когда он выдохнется.

- Ой, как жарко... - Марша попыталась вырвать руку. - Пусти...

Едва контакт оборвался, тонкая сетка кристалла приняла остаток смерча в свои объятия и равномерно его распределила, чуть искрясь и играя всеми цветами радуги.

У меня на глазах, легкие морщинки вокруг любимых глаз подтянулись, исчезла седая прядка волос, с которой Марша безуспешно боролась с помощью краски.

Это только то, что я увидел в первые секунды.

- Как ощущения? - Подмигнул я, видя в глазах жены яркие искры и блеск. - Прониклась?

Марша упрямо прищурилась, подняла правую руку ладонью вверх и подула на нее.

Струйка огня, сорвавшаяся с ее губ, коснулась ладони и превратилась в пламенный шар.

- Да ну нафиг... Файербол! - У меня отвисла челюсть. - Бис!

Марша любовалась шариком огня, горящим на ее ладони, выбрасывающим в разные стороны крохотные язычки, как солнце выбрасывает протуберанцы.

- А, если я его - кину? - Марша задумчиво уставилась на меня, ожидая ответа.

- В окно. - Решил я, опасаясь последствий. - И вверх. На всякий случай.

Послушная Марша подошла к окну и подкинула файербол вверх.

По косой траектории шарик устремился в сторону ущербной луны, все увеличиваясь в размерах.

- Краси...

- Ш-ш-ш-шарарах-х-х-х! - Сказало ее творение, заливая улицы ярким светом.

- Так, моя дорогая... - Я поковырялся пальцем в ухе. - Отныне... Такие фортели - на полигоне. И без свидетелей.

От взрыва в ушах еще звенело.

- Ты что-то сказал? - Марша сидела на полу, хлопая ресницами и открывая и закрывая рот. - Ничего не слышу...

- Утром - услышишь. - Я подхватил свою половинку на руки и поволок в спальню. - Пироманьячка...

На работу я Маршу не добудился - едва я вечером опустил ее в кроватку, она закрыла глаза и блаженно засопела, повернувшись на бок. Как повернулась, так и продолжала сладко посапывать всю ночь.

Судя по изменениям, кристалл вовсю трудился над ней, перекраивая и сшивая по новой всю структуру ее организма, нещадно придавив сознание, чтобы не мешалось и не вмешивалось.

Пришлось сперва провесить проход в тир и предупредить работников, что начальства сегодня не будет. И, если оно вдруг появится - пусть срочно звонят мне, иначе за их жизни я не дам и ломаного гроша.

Работники сперва хихикали и переглядывались, пришлось от души надавить - все-таки тир - это ее детище, а в ее теперешнем состоянии, превратить это детище в руины дело пары секунд и одного файербола.