Владимир Белобородов - Хромой. Империя рабства [litres]

– Клоп.

Тот не отреагировал, зато обернулся Ларк. Подскочив ко мне, он помог подняться. Тело предательски дрожало.

– Ты пока посиди. – Ларк усадил меня обратно. – Там мечи…

– Как будто нас спрашивать будут, – отвлекся Чустам.

Может, конечно, это психология… По какому-нибудь местному Фрейду. Но мне очень захотелось врезать корму, так как я услышал в его фразе – а не пустить ли его первым? Я был зол. Беспомощен, но зол.

Первым выгнали не меня. Первым был Толикам. Ткнув в него мечом, орк вальяжно удалился. Раба увели. Минут через пятнадцать послышался удар в полубубен-полубарабан, используемый орками. Я подозвал Ларка и, опершись на его руку, встал. Ларк помог мне подойти к передней решетке клетки.

Толикам вышел с коротким копьем. Впрочем, оно было явно длиннее меча противника. Они долго, по крайней мере, мне так показалось, ходили по кругу. Мечник регулярно проверял Толикама. Тот реагировал на его попытки атаковать шагом назад. И вот в очередной раз Толикам вдруг шагнул в сторону и нанес удар. Попал он всего лишь по руке, но морально все были уже на его стороне. Взрыв криков орков был подхвачен и нами.

– Не торопись, голубой, не торопись, – шептал рядом со мной Чустам.

Укол, отбитый мечом, еще один… и Толикам просто бросил свое оружие в лицо сопернику. Пока мечник пытался отбить летящее в него копье, Толикам нанес ему удар ногой в грудь. Встать тот уже не смог, поскольку Толикам, подхватив с земли копье, пробил ему ногу, а затем методично стал колоть лежачего врага…

– Клоп, а каково это, убивать? – когда все расселись по периметру клетки, спросил я.

– Ну-у-у… не знаю. Обычно… – Раб явно был обескуражен вопросом.

– А ты чего же, ни разу?.. – спросил Чустам.

– Нет.

– А чего же ножичек таскаешь?

Я даже оборачиваться не стал. Тут привели нашего голубого, и все внимание переключилось на него. Встречали мы Толикама как героя, да он и был в наших глазах героем. Я решил тоже взять копье…

Следующими бились неизвестный мне раб и лафот. Лафот был вооружен цепью, на конце которой был камень, а его противник – длинным мечом. С одной стороны, хотелось крикнуть лафоту: придурок, возьми кистень, с другой… тот, что с мечом, не мог приблизиться к парню с раскрученной цепью. В конце концов мечник, кинувшись вперед и сосредоточившись на отбивании цепи рукой, был повержен ударом изменившего направление камня, ну и впоследствии просто забит ногами. Зрелище довольно жуткое, когда один человек убивает другого, и даже не оружием…

– Хрру! – Орк ткнул пальцем в меня.

А я ведь только и мог, что встать. На вялых ногах я вышел из клетки. Корм не из наших сунул мне в руки кружку воды. Я с жадностью выпил. Не глядя на меня, орк пошел вперед. Корм толкнул меня в спину, задавая направление. Из клетки тварей, насиловавших наших девчонок, мне что-то орали. Их лица то расплывались, то вновь становились резкими. Насколько смешны они были. Они пытались оскорбить меня! Да кто они такие?! Мрази! Черви, достойные лишь ползать у моих ног! Я гордо шел за зеленым чудовищем, расчищающим для меня дорогу от низших созданий.

Передо мной на ристалище стоял этот мелкий белесый червяк. Дальнейшее помню урывками. У меня в руках оружие рыцарей – меч, ничто другое не достойно меня. Раздается удар в орочий барабан, и я просто иду вперед. Тварь что-то кричит, пытаясь запугать меня, но по мере моего приближения его голос становится менее уверенным. Я шагаю, пристально глядя в его мерзкие глаза лягушки. Он в смятении, хотя ничем этого не выдает. Когда нас разделяет метров пять, он кидается на меня…

Не помню. Очнулся я над трупом, у которого было вскрыто горло. Вокруг орали мерзкие клыкастые собаки. Твари. Я направился к ближайшей, стоящей перед клетками с мерзким отребьем. Диапазон звуков за моей спиной сменился. Обернувшись, я увидел, как зеленомордые режут зеленомордых. Краем глаза я заметил, что одна из этих тварей бежит мимо меня. Наверняка хочет смочить свои клыки в крови этих низших. Я кинул в нее меч, тварь увернулась, изменив направление бега. Она замахнулась на меня своей мерзкой лапой. Думает, что сможет противиться богу…

Разум вернулся внезапно. Несколько секунд ушло на восприятие действительности и понимание происходящего. Половина лица, подправленного орочьим кулаком, горела адским пламенем. Кровь с рассеченной скулы все еще стекала по щеке. Я встал и поковылял к клеткам. Мельком брошенного взгляда на «трибуны» хватило, чтобы оценить степень заинтересованности моей персоной. Орки пластали друг друга с дикой яростью. По пути я машинально поднял брошенный меч – вот это заточка!

Дойдя до своей клетки, я напряг вялые мышцы и попытался разрубить одну из жердин. Чустам, понаблюдав за этими жалкими потугами, вырвал у меня клинок и, взмахнув им десяток раз, снес преграду. Парни, протиснувшись в образовавшийся проем, бросились бежать. Клоп, приостановившись, обернулся ко мне, и взгляд у него был как у провинившегося щенка. Я махнул рукой. Конечно, я все понимал, но все же… обидно.

Мышцы ног предательски дрожали. Прихрамывая, я вяло брел вдоль клеток, пока меня не остановила чья-то рука. Волосатый лафот жалобно произнес: «Помочь». Лафотов в клетке было двое, двое других были обычными рабами. Я, оглядевшись, подтащил толстую палку, при помощи которой мы попытались сломать их клетку. У нас ничего не получилось, и тогда я поковылял к оружейной площадке, где мне перед поединком выдали меч. Сейчас, когда разборки орочьих кланов были в разгаре, оружейная никем не охранялась. Взяв в одной из упорядоченных кучек топор, я направился обратно.

Волосатые справились гораздо быстрее, чем мои приятели, и также исчезли в темноте. Почему-то я вспомнил о хрумзе и, игнорируя тянущиеся ко мне из клеток руки, направился к загонам.

Справившись с первыми воротами, я остановился перед внутренними.

– Ну… ты тоже беги. – Я скинул петлю.

Зверь отчего-то замешкался, и за те мгновения, пока он стоял напротив меня, я принял и, самое главное, реализовал спасшее меня решение. Оттолкнувшись здоровой ногой, я прыгнул на хрумза. Толком сесть на него я не смог, просто вцепился в его шерсть.

Скорость животного была поразительной, и селение орков быстро удалялось в опускающемся на степь мраке. Вскоре мои пальцы перестали повиноваться, и я почувствовал, что скатываюсь со спины хрумза. Несколько минут я пытался подгибать колени, но в какой-то момент они коснулись земли, и шерсть зверя выскользнула из моих рук. Я мешком упал на скудный ковер степных трав.

Не знаю, куда я шел. Раза два-три за ночь я ложился отдохнуть, несмотря на мое дикое желание уйти подальше. Меня лихорадило. Понимая, что состояние далеко не нормальное, я винил во всем шамана. Злоба на него была дикая. Даже не злоба – ненависть, временами накатывающая на разум.