Питер Дэвид - Удивительные Люди Икс. Одарённые

– Как я понимаю, у нас тут были проблемы? – заговорила Китти.

Эдвард молча пожал плечами.

– О, обычные замашки подростка, – сказала она. – Знакомо, знакомо. Сама не раз так делала.

– Вы так говорите, как будто намного старше, – парировал Эдвард. – А на самом деле – ничего подобного. Подумаешь, каких-то несколько лет…

– Дело не во времени, детка. Дело в пробеге. Индиана Джонс, – пояснила она, не дождавшись ответа. – «В поисках утраченного ковчега».

– Знаю. Смотрел.

– Это хорошо. Но вот отчего ты вдруг сцепился с Икаром, я так и не поняла. Не желаешь меня просветить?

Но Эдвард не спешил с ответом. Он молча глядел в небо, представляя себя там, в высоте – руки раскинуты в стороны, ветер хлещет в лицо, и это непередаваемое ощущение полной и окончательной свободы… Это было бесподобно. Кому в здравом уме может прийти в голову хотя бы мысль о том, чтобы отказаться от всего этого величия, променяв его на ничтожество и серость?

Он заговорил, продолжая мысль и совершенно не заботясь о том, что это не ответ на вопрос Китти:

– Приземлившись в первый раз, я сломал обе ноги.

Китти молча кивнула в ожидании продолжения.

– И вроде как сделал вывод, что в полете я неуязвим. Это, конечно… э-э… не очень-то умно, – застенчиво признал он. – Но, понимаете… кое-какая взаимосвязь есть. А еще я просто обалдел – жутко испугался всего этого. Это ведь было неестественно. Но потом, когда привык… то есть, когда прочувствовал, каково это…

– Полет? Да… Это же…

– Когда взлетаешь, весь мир уносится куда-то вдаль. Все остальное становится маленьким и… и вроде как с ним легче примириться. Это ощущение и есть самое важное. Я не смогу с ним расстаться.

– Значит, в этом все дело? Ты думаешь, что тебя заставят отказаться от твоей силы?

– Среди прочего.

– Окей, но ведь этого не случится.

Он поднял на нее взгляд, будто только что заметил ее присутствие.

– Вот как?

– Крыло, – терпеливо заговорила Китти, – одно лишь то, что кто-то заявил с экрана, будто у него есть «средство от мутаций», еще не значит, что это правда. А если это и правда, то… никто не станет тебя ни к чему принуждать. Мутанты – это содружество. Мы – единый народ, и нас никто не заставит стать такими, как хочется кому-то другому. Мы – вместе, вот увидишь. А вместе нам хватит сил, чтобы…

Эдвард даже не пытался скрыть недоверие в голосе и на лице.

– Мисс Прайд… вы совсем дура?

Китти нахмурилась, но это было не так уж страшно. Когда хмурится Росомаха, поневоле начнешь опасаться, что он вот-вот выпустит тебе кишки. А вот когда хмурится Китти Прайд, это даже вроде как мило.

– Прошу прощения? – сказала она. – Я не в восторге от твоего тона и выбора выражений…

– Мисс Прайд, к нам вот-вот явятся с сывороткой, которая превратит нас в кастратов, а вас волнует мой выбор выражений? Правда? – он замотал головой, отчаянно силясь найти слова, чтобы достучаться до нее, поделиться с ней своими тревогами. – Вот смотрите. Я рассказал вам, каково это – летать. Джей тоже может летать, и полет должен вызывать у него те же чувства, что и у меня. Наверняка. Иначе и быть не может. Но он согласен вот так запросто взять да и отказаться от всего этого! То есть я вот о чем. Если сила мутанта – в том, что кожа у него красная, и шелушится, и все время чешется – отмирает, осыпается, восстанавливается, и все по новой, и ему постоянно – каждый день и каждый час – больно… Окей, да, его можно было бы понять. Такого мутанта это средство вытащило бы из его личного ежедневного ада. Прекрасно. Никто в здравом уме не сказал бы ни слова против. Но есть и Джей, и не только он – я знаю, слышал, как они говорили об этом… Я что хочу сказать? Да, я понимал, что все это – голограмма, но когда этот Страж вломился в зал… Б-р-р-р! Вы готовите нас к жизни в мире, где на нас охотятся гигантские роботы и злые мутанты. Как думаете, сколькие теперь скажут: «Да катись оно все, лучше просто стану нормальным, и всем этим тварям незачем будет меня убивать»?

– Но злые мутанты никуда не денутся, – продолжила Китти. – А вот те, кто примет лекарство, больше не смогут защитить от них ни себя ни других.

– Точно, – подхватил Эдвард. – А это значит, правительство начнет охоту на злых мутантов, чтобы избавиться от них. Чтобы они больше никому не причинили вреда. А знаете, что будет дальше? Начнется охота на всех мутантов – а вдруг кто-нибудь из добрых обратится к злу и будет представлять собой угрозу? И скоро – очень скоро – они решат: какого, понимаете ли, дьявола? Добрый, злой – разницы никакой. Лишим их сил поголовно и сделаем мир безопасным для всех милых и славных нормальных людей – тех самых, кто калечит, убивает, насилует. Серийных убийц, диктаторов, подвергающих геноциду собственные народы. Ведь все эти милые и славные нормальные люди куда лучше, куда удобнее, чем те, чьи силы способны их остановить! И вот тут, мисс Прайд, они явятся за мной. Вот тут они возьмутся за меня. Потому что из-за таких, как Джей, все будут думать, будто мутанты делятся на два вида: на злых, которых нужно остановить, и остальных, только и мечтающих – кто втайне, кто открыто – избавиться от своих сил. Поэтому, когда правительство начнет силой пихать эту сыворотку нам в глотку, мы не сможем сделать ни черта! Так может, вместо того, чтобы втирать мне эту чушь о единстве мутантов, вам лучше поискать способ спрятать всю эту школу под землю, чтобы никто не смог отыскать нас и лишить сил? – он повысил голос. – Теперь понятно?! Теперь до вас, черт побери, дошло?! Вы сами-то верите хоть одному слову из того дерьма, которое пытаетесь скормить мне?! А?! Верите?!

Ни слова не говоря, Китти поднялась и пошла прочь.

– Это и есть ответ, да?! – крикнул Эдвард ей вслед.

Оставшись в одиночестве, он снова поднял взгляд к небу. Интересно, скоро ли его лишат этих восхитительных высот?

Сомнений в том, что этого не избежать, у него не осталось.

Китти вошла в учительскую, крепко стиснув кулаки. Эмма Фрост наливала себе кофе. Логан, развалившись в кресле и задрав ноги кверху, смотрел, что говорят о новом препарате в новостях CNN. На экране была все та же огромная очередь мутантов перед зданием «Бенетек».

– Где Скотт? – требовательно спросила Китти.

– Взял «Черного дрозда» и улетел, – ответила Эмма. – На какую-то встречу. Боевого снаряжения не взял – думаю, просто собирает информацию.

Прибегать к своему телепатическому дару Эмме не требовалось. И без того было видно: Китти вне себя. Лицо ее раскраснелось, все тело дрожало от едва сдерживаемой ярости. А если бы и этих улик оказалось мало, тот факт, что Китти заговорила с ней, как с человеком и даже коллегой, а не прибегла к плану А (игнорированию) или плану Б (оскорблению) мог бы сказать о многом.