Ил Саган - Скачок Дикаря (СИ)

Там пряталась самая настоящая лаборатория. За приоткрытой дверью были видны столы и шкафы, заставленные разновеликими колбами и ретортами. Сосуды, наполненные цветными жидкостями и порошками, стояли в окружении каких-то приборов. К некоторым ёмкостям тянулись трубочки и электрические провода. Всё это бурлило и дымилось. Я вытаращил глаза и уставился на это чудо. Ничего подобного в лесной избушке, да ещё в такой дали от цивилизации, я не ожидал увидеть.

− Интересно? − ухмыльнулся дед. − Тружусь тут помаленьку, опыты всякие делаю. Коль захочешь − покажу. Нам ведь с тобой ещё до-олго тут куковать.

− С удовольствием, − радостно откликнулся я. − Как мне к вам обращаться, сэр?

− Можешь Дедушкой называть − в нашей общине все меня так величают, − оживился старик.

− Послушайте, сэр... Дедушка. Это всё − научная литература? − спросил я, с любопытством окидывая взглядом стеллажи. Бумажные книги всегда вызывали во мне какое-то трепетное благоговение, причастность к великой древней тайне.

− Ну, не только... В этих книгах премудростей много. Есть история − настоящая, а не по наказу Корпорации понаписанная, философия есть, искусства разные, да и просто книги про жизнь.

− Никогда не читал художественной литературы − это же бесполезная трата времени. От неё нет никакого толку, − произнес я категорично.

− Ну как же? Литература и искусство помогают человеку в душу свою заглянуть. Делают чувства и эмоции глубже и ярче. С ними как цветок под солнышком сердце расцветает. А без этого разве может счастье в нём поселиться? Вот, взгляни-ка, − Дедушка показал на картину, висящую на стене. − Разве она не хороша? Разве не будит ничего в тебе? Или вот, послушай, − старик подошёл к полке и, бережно достав старинную флейту из потёртого кожаного футляра, начал играть.

Нежная музыка разлилась по комнате. Я затаил дыхание и слушал чарующие звуки, боясь разрушить волшебство. Мелодия вызвала во мне двоякие чувства и, когда Дедушка закончил играть, я произнес:

− Без сомнения, красиво и приятно, но... совершенно не верится, что это даст мне хоть что-то полезное. А вот то, что ваша идеология расшатывает устои общества и помогает нашим врагам − факт.

Он сокрушённо покачал головой, сел на край кровати и взял меня за руку.

− Послушай, сынок. Глаза у тебя неглупые, верю я, что сможешь ты понять... Сейчас тумана много в голове твоей. Верхушке Корпорации только бы за ниточки душ людских дёргать. Все мы для них только ресурс. А всё ради денег, ради прибылей проклятущих. Людей-то, посмотри, сколько положили...

− Мы-то тут причём, сэр? Война же идёт.

− Эх, сынок. Мы-ы... Да для них война, как матушка родная. Ежели не будет её, о чём люди думать начнут? Во-от. Без неё им никак нельзя. Даже если кто и победит в войне этой, так они обязательно нового врага придумают... И ведь не знаешь, поди, что через Око к вам в головы незаметно пропаганду всякую впихивают, делая из вас дурачков послушных? Э-эх... А мы даже этим лиходеям зла не желаем. Нам бы сберечь то, что отцы наши создали. Авось закончится чернота эта, и детям твоим или внукам ох как нужны будут знания сохранённые. Ежели, конечно, ненависть людская совсем не изведёт род человеческий, − грустно произнёс старик и снова заиграл на флейте.

Это была та самая мелодия, которую напевал спасший нас в развалинах Старого Лондона Страдалец. Музыка вновь растревожила меня, задев какие-то внутренние струны. Закончив играть, Дедушка погрузился в размышления. Я тоже лежал, не проронив ни слова. В голове роились противоречивые мысли. Сон постепенно обволакивал сознание, и в полудрёме внезапно возник образ Купера:

"Хватит его жалеть, курсант Блэйз! Именно поэтому их и называют Страдальцами. Они пытаются вызвать сочувствие и кажутся добренькими, а на самом деле − просто подлые предатели и враги Корпорации!"

"Совсем скоро всех этих ренегатов уничтожат", − вторил голос отца.

− Это гимн наш, − неожиданно прервал молчание Страдалец, вырвав меня из дремоты. − Он нам помогает веру не терять и твёрдыми оставаться. Видать, рано тебе ещё... Ну, ничего, сам поймёшь всё вскорости... А, похоже, снадобье действовать начинает. Поспи, поспи маленько...

Находясь в плену гипсовых повязок, я не вставал с кровати, и следующие дни прошли в беседах с Дедушкой. Он старался обходить стороной темы устройства общества, к которым, по его мнению, я был ещё не готов. Иногда этот вопрос всё же сплывал, и мы начинали жарко спорить. Основной же темой нашего общения была наука. Как я узнал, в бытность Просвещённым Дедушка специализировался на создании новых препаратов для раненых. Кроме того, он оказался сведущим не только в медицине, но и во многих других областях. Старик с удовольствием делился знаниями, а я с благодарностью жадно поглощал их.

− Смотри-ка, хворобу как рукой сняло, − разглядывал меня Дедушка, ровно через неделю сняв гипс. − Лежать-то тебе, поди, совсем опостылело. Теперь уже можно спокойно по улице ходить, а через месяцок будешь здоровее прежнего. Я тут, кстати, собираюсь в лесочке прогуляться. Если хочешь − присоединяйся.

Я столько времени провалялся в этой комнате, что мечтал поскорее вырваться из неё.

− С удовольствием, − обрадовался я.

Мы вышли наружу. Я огляделся. Кругом шумел лес, кроме нашей избушки рядом не было видно ни одного строения.

− Пойдём за мной, сынок, − сказал старик и шагнул в чащу.

Через несколько минут мы неожиданно очутились в настоящем царстве лесных жителей. Для места, затерянного вдали от городов, в самом сердце дремучего леса, коммуна оказалась довольно крупным поселением.

Солнечные лучи яркими пучками пробивались сквозь густые ветки деревьев и освещали то тут, то там выглядывающие домики, делая их похожими на жилища сказочных существ. В отличие от обычных построек, избушки Страдальцев не имели правильных геометрических форм. Стены были округлыми, извивались волной, придавая домам сходство с бесформенными холмиками. А крыши этих необычных строений заросли сплошным покровом кустов и трав.

− Для маскировки это, от патрулей воздушных, − сказал Дедушка, заметив изумление в моих глазах. − Природа симметрии не любит, правильные линии сразу в глаза бросаются. Да и травушка всех нас как под одеялом прячет.

− Вы поэтому меня во время лечения на самом отшибе держали? Хм... Неудивительно, что вас так сложно отыскать.

− Что ж поделать-то, вынуждены мы прятаться... Вот еда, например. В основном мы питаемся охотой и подсобным хозяйством. Чтобы грядки и деревья плодовые были незаметны, их высаживают не ровными рядами, а вразнобой, и они с лесом сливаются.

− Да-а, мастера. Не пожалеете, что меня сюда привели? Не боитесь, что ваша доброта и доверчивость всех погубит?