Робин Хобб - Судьба шута [litres]

Как только я закончил возиться с Олухом, в шатер вошли Чейд и принц.

– Он меня тревожит, – негромко сказал я, кивая в сторону Олуха.

Я услышал, как он вновь начал тихо напевать под одеялом.

– Это дракон, – мрачно ответил Чейд.

– Мы так думаем, – устало согласился Дьютифул. Он сел на свою постель и принялся стаскивать сапоги. – Но не можем знать наверняка. Мы пытались связаться с Олухом при помощи Скилла, и выяснилось, что он не закрылся, просто у него нет никакого желания вступать в контакт.

Я сообщил новость, которая целый день камнем лежала у меня на душе.

– Такое впечатление, что я полностью утратил Скилл.

Принц угрюмо кивнул. Казалось, мои слова его не удивили.

– Я пытался с тобой связаться, но у меня всякий раз возникало впечатление, что у тебя его вообще нет. Странное ощущение. – Он посмотрел мне в глаза. – И я вдруг понял, что бо́льшую часть моей жизни ты постоянно присутствовал в уголке моего сознания. Ты знал об этом?

– Да, – признался я. – Мне рассказал Чейд. Он говорит, что в раннем детстве тебе снились сны о мужчине с волком.

Дьютифул удивился. Потом на его лице появилась улыбка.

– Так это был ты? И Ночной Волк? – Он вздохнул и быстро отвернулся. – То были мои лучшие сны. Иногда по ночам совсем-совсем маленьким я мечтал, чтобы мне вновь приснились тот мужчина и волк. Но сны ни разу не повторялись и снились нечасто. Хм-м. Даже в те времена ты учил меня Скиллу и тому, как связаться с тобой. И с Ночным Волком. О, Эда, Фитц, как ты, наверное, скучаешь по нему! В моих снах вы были единым существом. Ты знал об этом?

Я почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Отвернувшись, я провел рукой по лицу, прежде чем они успели пролиться.

– У меня были такие подозрения. А Неттл до сих пор представляет меня как человека-волка.

– Значит, ты входил и в ее сны?

Неужели я услышал ревность в голосе Дьютифула?

– Всегда случайно. Как и в твои. Мне и в голову не приходило, что я учу вас Скиллу. Иногда я пытался увидеть Молли и Баррича глазами Неттл. Ведь я любил их и скучал. К тому же Неттл моя дочь.

– А я?

На мгновение я даже обрадовался, что больше не владею Скиллом. Я никогда не хотел, чтобы Дьютифул узнал о той роли, которую я сыграл в его зачатии. Да, Верити использовал мое тело, но Дьютифул оставался сыном короля. А не моим. Не моим во всех смыслах, за исключением одного – когда его разум взывал к моему. Вслух я сказал:

– Ты сын Верити. Я не искал контактов с тобой и не знал, что ты разделяешь мои сны. Я понял это значительно позже.

Я бросил взгляд на Чейда и с удивлением обнаружил, что он почти не следит за нашим разговором. Казалось, он смотрит в пустоту, но ничего не видит.

– Чейд? – встревоженно позвал я. – С тобой все в порядке?

Он судорожно сглотнул, словно я его разбудил.

– Я думаю, что дракон заворожил Олуха. Я пытался привлечь его внимание, но звучащая в нем музыка удивительно сильна, она полностью завладела им. Ни я, ни принц не способны почувствовать дракона при помощи Скилла. Но когда я Скиллом тянусь к Олуху, я ощущаю чье-то присутствие. Оно такое необычное… Похоже на тень человека, но вовсе не сам человек. Я ничего не могу о нем сказать, кроме того, что он где-то рядом. Дьютифул говорит, что время от времени до него доносится запах Айсфира, который тут же исчезает, – словно несущий его ветер поменял направление.

Я застыл на месте и настороженно прислушался при помощи Уита. После долгой паузы я сказал:

– Он здесь. А потом исчезает. Уж не знаю, делает он это специально или, как предположил Уэб, потому что находится на грани жизни и смерти.

Я посмотрел на Дьютифула, но он думал о другом. Быть может, он даже не слышал, о чем говорили мы с Чейдом.

– Сегодня ночью я намерен попытаться войти в контакт с Неттл, – неожиданно объявил он. – Нам необходимо связаться с Баккипом, и она осталась нашей единственной надеждой. И еще я считаю, что если кто-то из нас способен отвлечь Олуха от дракона – если его заворожил именно дракон, – то только Неттл. И даже если это не дракон, она все равно единственная, кто может говорить с Олухом.

Я был ошеломлен. Мне не хотелось, чтобы он разговаривал с Неттл.

– Ты полагаешь, что сможешь вступить с ней в контакт?

– Возможно. Конечно, было бы легче, если бы я был с ней знаком. – Он вновь намекал на мою вину. Похоже, Дьютифул уловил сомнение в моем голосе и обиделся. Я не стал его прерывать. – Лишь однажды наши разумы соприкоснулись, да и то через тебя. Войти с ней в контакт самостоятельно будет непросто.

Меня охватила тревога. Мне не следовало задавать этот вопрос, но я не сумел перебороть искушение.

– И что ты ей намерен сказать?

Он холодно посмотрел на меня.

– Правду. Я знаю, что это будет шагом на неизведанные территории, но хотя бы один из Видящих должен попытаться.

Я знал, что Дьютифул хочет спровоцировать меня. День выдался тяжелым, и принц вел себя как капризный подросток, который пытается найти человека, на которого он мог бы возложить вину за все. Я вновь сделал вид, что ничего не заметил.

– Правда – понятие сложное. Какую часть правды ты ей расскажешь? – спросил я и попытался улыбнуться в ожидании ответа.

– Пока только ту ее часть, которая принадлежит мне. Я скажу, что с ней говорит принц Дьютифул и что для меня очень важно услышать совет матери. Я хочу сообщить матери о Сайдел и ее родителях. Не только для того, чтобы спасти девушку, но чтобы дать знать королеве, что их следует опасаться. И если Неттл выслушает меня и согласится передать мое сообщение матери, я расскажу ей об Олухе и его состоянии. Открою Неттл, что дракон пытается похитить остатки его разума, и попрошу ее отвлечь Олуха, если она сумеет с ним связаться. – Неожиданно он вздохнул. – Впрочем, едва ли мне повезет и наш разговор будет продолжаться долго. – И он бросил на меня еще один страдальческий взгляд.

И я с отчаянной остротой пожалел об утрате Скилла. Сейчас мне ужасно не хотелось, чтобы Дьютифул разговаривал с моей дочерью один на один. Я боялся, что он может наговорить ей много лишнего. И тогда она составит обо мне ложное представление. Дьютифул ответил на мои опасения так, словно услышал мои мысли.

– Тебе ничего не остается, как поверить мне, не так ли?

Я набрал в грудь побольше воздуха.

– Я тебе верю, – сказал я, стараясь, чтобы голос меня не выдал.

– Я буду вместе с мальчиком, – вмешался Чейд, а потом рассмеялся, увидев мое смятение. – Нет, только не говори, что ты мне веришь. Это будет уже чересчур.

– Мне придется довериться вам обоим, – заметил я, и Чейд кивнул. Потом я спросил: – Что ты думаешь о событиях сегодняшнего дня? Могут ли воины Хетгарда напасть на нас, если мы откопаем живого дракона и попытаемся отрубить ему голову?