Андрей Киселев - Терминатор. Часть 1 (СИ)

Левый берег. Цитадель А.

Наземный трехэтажный блок Х17.

Сектор В-16.

03:21 ночи.

Верта, как ни пыталась, не могла побороть в себе в машине все приобретенные качества, унаследованные от человека. Это прописалось в ее центральной машины Т-1001 программе. И она не могла полностью искоренить все лишнее внутри себя. Да и уже не хотела. Даже как машина. В эту ночь у себя в кабинете на третьем этаже машина снова испытала прилив необычных сексуальных ощущений. И ей они нравились. Она как настоящая женщина, земная живая женщина испытала что-то вроде полового оргазма, усилив до максимума свои осязательные свойства и обострив до предела чувства машины из жидкого мимикрирующего полисплава.

Стояла глубокая тихая ночь, и она снова стояла теперь у большого на третьем этаже бетонного трехэтажного строения Х16 окна, застекленного бронированным кварцевым стеклом. Желая близости и любви как живая настоящая женщина. Женщина-машина, желающая близости и любви от того кого недавно потеряла, лишь сохранив в своем молекулярном жидкометаллическом ЦПУ воспоминания о том, кого любила.

Это снова все повторилось внутри ее. И стоя снова у ночного окна жидкометалличекий Т-1001, отключившись от Главной машины бункера, наслаждался всю ночь воспоминаниями о Белове Андрее и сценами эротических видений в состоянии кибернетического сна. Превратившись в блестящий, стоящий на полу металлический сталагмит. И меняя все возможные формы, машина прокручивала все, что было связано с людьми и все оставшиеся воспоминания о том мире, откуда она вернулась сюда назад.

Машина смотрела на горящие в черном небе звезды и вспомнила маленькую девчонку Саванну Уивер и вспомнила того еще совсем мальчишку лет семнадцати Джона Коннора. Вспомнила его мать Сарру Коннор и еще многих из той памяти людей. И тот живой интересный довоенный мир. И Верте захотелось снова туда. И перед ее глазами машины Т-1001 и на ее встроенном внутри машины жидкометаллическом молекулярном дисплее, 800000000битном мониторе появился снова военнопленный Белов Андрей. Его лицо. Забывшись обо всем. И уйдя только в себя и в свою внутреннюю молекулярную программу воспоминаний о пленном Белове Андрее. И все, что было с ним в этом лагере пленных связано.

Эта ночь была в полном распоряжении самой машины без участия ее хозяина. И стояла за окнами на самой базе Скайнет тишина. Горели в небе звезды. И все кругом спало. Только по стенам бродили взад и вперед в вечном патрулировании машины танки Т-500Т. И вертелись боевые по сторонам, неся боевое дежурство на башнях крепости Скайнет, турели. И светили во все стороны прожекторы. Прощупывали всю окружающую крепость с обеих сторон реки Енисей оборонительный периметр территорию посекторно их биосканеры. Высоко в самом ночном воздухе парили над базой и вокруг нее летающие ОУ-охотники серии V4 и V5. И тоже шарили своими прожекторами по самой лабораторной крепостной базе и за ее пределами вдоль эстакадных ярусами выстроенных оборонительных железобетонных стен. Выслеживая приборами слежения вокруг всей территории того оборонительного крепостного периметра второй по значению, и Главной на этой наглухо и полностью забетонированной толстым многослойным бетоном, и арматурой территории бывшего стертого с лица земли водородной американской ракетой города Красноярска. И уже единственной здесь лабораторной базы S9A80 GB18 «TANTURIOS».

Верта хотела любить. Любить, как живая настоящая женщина. И теперь она хотела перекинуть эту любовь на Егорова Алексея. Ее теперешний подопечный, как и подопечный Скайнет, взрослел прямо у нее робота тысячепервой серии на глазах, превращаясь в настоящего взрослого половозрелого мужчину. А о человеческой половозрелости Верта уже знала все.

Проваливаясь в своем кибернетическом сне, машина по-имени Верта все глубже и глубже в свои воспоминания из прошлого, вспоминая все до последнего пункта в своих программных прописавшихся в ее ЦПУ воспоминаний из жизни людей и прошлого человечества. Вспоминая все из того довоенного прошлого. И снова, прокручивая все это в своем полусонном робота полиморфа сознании.

Вскоре стоящий во весь свой человеческий рост, и идущий волнами от своих программных воспоминаний и эротических ощущений, гудящий на всех звуковых интонациях, похожих на стоны сладостно стонущей живой земной женщины, блестящий гладкий жидкометаллический, словно росший из самого пластикового пола сталогмит замер. Он стоящей гладкой неподвижной каплей у того большого на третьем этаже в большом просторном кабинете из кварцевого бронированного стекла ночного окна, замер в полном оцепенении, застыв твердым тяжелым монолитом. Так могла делать только эта модель. В отличие от всех других тысячников. Спрессовавшись, молекулярно в твердую как броня кибертанка V5 титановую сталь. Эта броня против плазменного оружия и другого оружия врагов машины. Она даже не знала, что именно это и ряд еще встроенных новых стратегических новшеств и качеств самой машины, защитит робота от своего более сильного в скором будущем и подготовленного к открытому один на один наступательному, а не оборонительному бою однотипного противника.

Еще с утра она, стоя у окна своего кабинета, на верхнем третьем этаже, впитывая свет и жар восходящего солнца всем своим полиморфным жидкометаллическим телом машины Т-1001, подзарядила свои плазменные молекулярные батареи SUSAR-1000 от внешнего теплового яркого и горячего источника. От восходящего солнца. В отличие от роботов Т-800 и Т-850, которым для подзарядки нужен был конкретный источник питания. Генератор ядерной энергии или реактор. Подключившись к нему через высоковольные провода, машины этих серий достаточно долго заряжались. Или им необходимо было место с очень высокой температурой, например источник сильного пожара и огня. Чтобы раскалив свой бронированный робота терминатора титановый или из колтана эндоскелет, получить нужное количество тепла и энергии для зарядки ядерных и водородных тепловых батарей IGEY- 500 или IGEY-700. И если машина была покрыта биоплотью и человекоподобным камуфляжем, то роботы, даже самые продвинутые из всех роботов киборгов Т-888, не могли себе такое позволить при выполнении скрытых разведывательных задач. Это был недостаток. Как и то, что машине нужно было, почти отключиться для пополнения источника питания. Впасть в кибернетический короткий сон и сделать перезапуск после этого всех систем машины. И машины, понимая это, не могли такое себе позволить, чтобы не быть демаскированными на виду противника. Или тем более во время боя.

Роботы тясячной серии, могли вести дополнительную подзарядку тепловых уже плазменных батарей даже от горячей воды или солнца. Причем на ходу и при активной работе. Даже, просто положив свою руку из жидкого металла на горячую электроплиту. Не отключаясь для перезапуска. Даже от малоемких источников тепла. Даже от просто горячего из разорванной трубы летящего пара. Так могли делать только машины из полисплава, впитывая тепло от любого источника теплового питания и заряжаясь. Этот новый источник питания был, практически не иссякаем. Как существование этих машины. Позднее такую функцию подпитки от всего, что дает тепло, будут имееть новые андроиды Т-Х с такими же плазменными батареями, только не на молекулярной, а на твердой основе.