Андрей Киселев - Терминатор. Часть 1 (СИ)

Он вдруг сразу, оборвал свою речь. И пошел прочь ото всех в сторону умывальника, грубо расталкивая перед собой пленных. Многим такое поведение буйного майора ракетных войск не понравилось. Ни русским, ни иностранцам в этом блоке Х19.

Пора было ложиться, да, и многие уже спали в блоке пленных. Только он засиделся на вечерних посиделках, присоединившись к дружной болтовне пленных во главе со старшим неким здесь Яковом.

Виктору тут все было противно, как и сам плен. Это было не его. Там, где он до этого был в своем выделенном той жидкометаллической роботом стервой жилом благоустроенном боксе, куда было приятнее. Там было хоть пиво. И никто не шумел и на нервы ни капал своим бесполезным болтанием из угла в угол. Даже в ракетном бункере, там, на воле было лучше. Хотя и там, доставали все его майора ракетных войск Кравцова. Но там, можно было хоть на чем-то оторваться за пределами бункера. Например, пострелять в этих чертовых роботов, где-нибудь на проежжей лесной между бывшим Дивногорском и бывшим Красноярском дороге из засады. Или по воздушным охотникам из самого леса, прямо с гор. Или покомандовать сосунками и оболтусами в своем майора ракетчика подчинении.

А тут нечем было совершенно заняться. И это действовало Кравцову на нервы.

Он вспомнил тех в бункере совсем молодых двадцатилетних мальчишек. И вспомнил снова Егорова Алексея. И как душил ту тварь Светлану Лескову своими руками за то, что она натворила.

Он посмотрел на всех тут и сморщился от всего увиденного. Особенно от их сдавшихся пленников Скайнет лиц.

— «И этих пораженческих рожь, там, в моем бункере не было» — он подумал — «Кругом одни трусы и сдавшиеся Скайнет идиоты».

Таково было его мнение о пленных в этом тюремном лабораторном блоке Х19 в секторе В-10.

Виктор не хотел здесь находиться и прекрасно понимал, что Алексей у Скайнет. И вернуть ему его так вот, сидя здесь не удастся. Нужно действовать. И, наверное, вот таким образом.

Виктор Кравцов шел к умывальнику, чтобы умыться перед сном. Уже было два часа ночи и давно надо было уже спать.

Там стоял невысокого роста военнопленный. Коренастый и широкоплечий. Возможно из какой-нибудь артиллерии или мотопехоты в прошлом. Может, даже танкист. Ему не знакомый пока еще, но майор оттолкнул его в сторону, и принялся умываться, даже ни сказав, ни слова.

Это возмутило военнопленного, и он в свою очередь вытолкнул Кравцова в сторону тоже от умывальника. Да так, что тот чуть не упал с ног.

И тут же, получил от Виктора удар кулаком по лицу. И завязалась в блоке драка. Ночная драка, которая разбудила всех и поставила весь блок на уши.

— Остановите этих двоих придурков! — прокричал в поднявшемся диком шуме и свалке старший в блоке Яков — Еще охрана услышит!

Их еле растащили. И развели силой по углам. Еще целый час они кричали друг на друга, схваченные толпой разделившихся на два фронта пленных через весь блок. И материли, на чем свет стоит, но потом притихли.

Виктора трясло от бешенства.

— Вижу, еще не успокоился? — произнес Яков — Держите его дурака — он сказал Михаилу и двум американцам, что-то лопочущим на ломаном русском.

— А эти еще кто? — прорычал, еле удерживаясь еще от порывов бешенства Виктор, когда его толпой отволокли в один из углов жилого лагерного блока и бросили силой на выделенную ему здесь, как положено постель — Амеры, что ли?

— Твое какое дело — произнес ему военнопленный Михаил — Тоже, хочешь и с ними подраться?

— Нет, сегодня уже не буду — произнес, трясясь от бешенства и успокаиваясь с разбитым носом Кравцов Виктор — В следующий, как-нибудь раз.

Тому солдату тоже от него досталось. И там в другом углу делали примочки, накладывая мокрые тряпки и рукотворные компрессы на лицо, как и лежащему на постели Виктору.

— А эти то, как тут оказались? — он спросил у сидящего рядом с ним теперь Якова.

— Также как и ты, и мы все здесь — ответил ему старший лагерного тюремного лабораторного блока военнопленных Х19 Яков.

— Там, откуда меня привели, я видел детей — произнес он Якову — Там детсадик. Там маленькие дети. Им тоже, что ли свобода не светит?

— Не знаю, кому, что светит — произнес ему Виктору Яков — Знаю, что Скайнет если кого-то забрал, то о нем можно забыть.

— Но, меня же вернули — произнес Якову Виктор.

— Значит, на то была причина — произнес ему Яков.

— А твоего Алексея нет — произнес вместо Якова Михаил — И тут какая-то идет игра. Игра, неизветсная никому, а известная только одному главному игроку.

— Плевать — произнес Виктор Кравцов, придерживая теплый водяной компресс на разбитом носу — Плевать — он повторил — Мне на все эти дурацкие игры.

Кровь перестала идти, и пленный под номером ABN 005672237, отвернулся лицом к бетонной стенке тюремного лагерного крепостного блока Х19.

— Джон Коннор мертв — произнес в ответ своей новой матери, теперь уже ее сын Алексей — И что из того? Я даже его не знал никогда и не видел.

— Да, мертв — ответил на долгий свой рассказ про будущее и прошлое его новая нареченная мать Эвелина — Спасибо за это моей Верте. Я решила одну наболевшую задачу. Он сильно мешал мне со своим сопротивлением и лидерством. Их царь и Бог. Их повелитель и командир. Он был не лучше моего младшего бесноватого полусумасшедшего брата. И его и его повстанческое в Америке сдерживал мой младший брат Скайнет второй в Лос-Анжелесе. Мне же приходиться воевать с этим помешанным на мести и войне человечеством в Филадельфии и в Колорадо. Теперь все стало решаемо и гораздо проще. Они также прячутся по ракетным бомбоуюбежищам и бункерам. По подвалам и канализациям городов. И их сложно оттуда выбивать. Но они не сдаются. У них теперь иные лидеры и похоже, война будет и дальше. Но, ты все сможеть теперь решить. Ты и моя преданная Верта.

— А я, каким образом могу всем помочь, как и тебе, моя самонареченная мама — Алексей дерзил и не боялся. И он не хотел ее больше видеть. Видеть и даже слышать. Но, она нравилась ему как женщина, как и Верта. Было что-то, что его тянуло к ней. Действительно как к матери. Это было странно и необъяснимо, но это было. Не смотря ни на что. И от этого было еще больнее. И ненависть после обмана, собственной смерти, вот такого воскрешения и смерти Юлии только усиливалась. Он хотел побега и сейчас мысли были только об этом. Сейчас это совершить было проще и вполне возможно.

Смерть и воскрешение его машиной, изменили самого Алексея. Он попрежнему был тот самый молодой мальчишка в душе своей, но пережитый при возвращении жуткий стресс выявил и еще одну скрытую вторую личность в его душе. Даже робот Верта это заметила практически сразу, когда произошла перезагрузка систем, и он пришел в себя после аварийного отключения. Даже голос Алексея стал другим. Более жестким, более взрослым в своей интонации. И резким в своих суждениях, как у машины. И даже категоричным, что раньше не было совсем. Он стал иначе смотреть на весь в целом мир и на машины Скайнет. Они его, так как раньше не интересовали. Он сам стал машиной и человеком в одном лице. Машиной с огромной силой. Его носитель мог выжимать суммарно до 25,5 тонн в жиме гидравлики. Спокойно, например, мог перекинуть даже любую, довольно тяжелую машину. Он уже попробовал на самой свалке. Верта настояла, чтобы проверить все ли нормально после восстановления управления моделью 1:08 после аварийного экстренного отключения. Или придется править программу киборга и синхронизировать узлы и агрегаты машины. Но, вроде все было нормально и исправно работало. И Алексей перевернул не особо напрягаясь лежащий мертвый 5 тонный Т-500Т. С живота на спину. Его цельный в броневой защите корпус. Хоть он и был без рук и ног, но все же тяжелый. Старый бронированный танковой броней трехметровый андроид, списанный и полуразобранный на той свалке машин в Х11 секторе В-9, за зданием железнодорожного ДЭПО.