Андрей Киселев - Терминатор. Часть 1 (СИ)

— Хорошо сейчас не заставляют разгружать — произнес Илья. Наши друзья американцы бы, там, сразу сдохли бы. Илья косо и ехидно посмотрел на стоящих рядом с ним Джона и Фредерика.

Андрей посмотрел на своего тюремного товарища критически.

— Отстань от этих Илья — произнес он пленному такому же, как и он, русскому здоровяку — Они в таком же положении, как и мы. Что тебе от них нужно.

— Ничего — произнес Илья — просто не люблю америкашек.

Транспорт заходил на посадку и выпустил свои шасси, по две гидравлические манипулятора ноги с четыре сторон. И повернул в сторону Х9 бетонной расчищенной площадки аэродрома в секторе В-5 и ремонтных мастерских в секторе В-6 и В-7 в Х14 с ангарами. Он повернул к земле все шесть больших реактивных по сторонам и по всему бескрылому корпусу из бронированного титана гудящих и оглушающих ревом двигателей.

— Сбежать бы отсюда — произнес, обращаясь на своем языке, стоящий за спиной Андрея и рядом с Ильей и Яковом американец Джон.

— Сбежать? — произнес Андрей, не оборачиваясь и наблюдая за кружением над правой стороной цитадели из окна, запертого роботами и охраняемого Т-600 и Т-700 лагерного блока Х19 на кружащих над аэродромом воздушных охотников.

На американца посмотрели удивленно Илья, Яков, Владимир и другие, стоящие рядом с Джоном. Даже, его друг Фредерик.

— Сбежать — он уже, как-то так, повторил сам за собой, но громко — Пробовали тут ваши двое, таких как вы американцев, однажды до вас. Удалось им, правда, до стен цитадели добраться. Там их и сняли машины. Даже сжигать в крематории нечего было. Больше, с того момента, никто не пробует. Даже не помышляет этот сделать снова.

— Выйти отсюда мы сможем — произнес пленный Яков — Только если, случиться какое-нибудь чудо. Или хозяин сам, по какой-либо причине, захочет отпустить нас.

— Слышь, Багира — произнес Гарик Резвый. Принимая прием по рации со стороны холма, на другой стороне проезжей бетонной дороги, где в снегу лежал, как и они, второй отряд БС55142 Пион.

— Че тебе, Резвый? — произнесла, лежа поправляя на себе ремень и патронташи, Светлана Лескова.

— Ты, это, что влюбилась что-ли? — произнес он как-то робко Лесковой.

— А, тебе, то че, Гарик? — произнесла она ему даже ухом из-под шапки ушанки со звездочкой, не ведя — Ревнуешь, че-ли?

— Да нет — произнес ей в ответ радист ее отряда БС55141 Роза.

— Ну, раз нет — произнесла Светлана Лескова — То и суда нет. Смотри там голову не высовывай. А то разведка засечет. Без башки, останешься. Она развернулась на животе и подползла к обугленным деревьям и шпалам и выглянула из-за насыпи.

— Надо уходить отсюда — произнесла она — Пока еще темно. Танки укатили и этот летающий разведчик свалил. Надо туда к тому холму и в лес к вездеходу. Походу, облом с конвоем. Пообедали сегодня. Ладно, пошли все быстрыми перебежками по одному за мной.

И она, приподнявшись сначала на корточки и закинув автомат АКА-74 и Вестингауз МЕ-25 за спину, рванула, пригибаясь на полусогнутых, на другую сторону дороги, плюхнувшись, снова в глубокий снег, стала ждать других.

Вскоре все по одному, мелькая белыми силуэтами маскхалатов в еще стоящей утренней темноте, пересекли дорогу и уже были с ней рядом. И дальше перебежками, также по одному, понеслись к лежащему второму отряду БС55141 Пион.

Там все уже как по одной общей команде, вернее, совершенно молча, понеслись бегом и, гремя оружием и своим командиром майором Кравцовым и мелькая между сосновых высоких толстокорых сибирских деревьев, попрыгали друг за другом в крытый сверху брезентовым белым камуфляжным под снег тентом геологический вездеход тягач. Быстро сделав перекличку по боевым номерам. И, по приказу майора Кравцова рванули с места, разбрасывая свежий белый выпавший снег из-под металлических траков гусениц.

Светлана Лескова сидела рядом с Алексеем. Всех, растолкав рядом с ним сидящих мальчишек, буквально локтями, она уселась, прижавшись боком к нему. Соприкасаясь плечом своей левой девичьей руки и бедром левой ноги.

Алексей почувствовал, как они запустила ту левую ступней свою в обутом солдатском шнурованном шипованном ботинке за его правую ступню в таком же ботике ноги. Захватив его ногу чтобы сильней прижаться своей ногой к его ноге. И буквально навалилась на него плечом, и опустив на плечо понравившегося ей молодого двадцатидевятилетнего мальчишки свою в шапке ушанке со звездочкой девичью русоволосую головку. Совершенно, нагло и совершенно не смущаясь взглядов всех пацанов бойцов в кузове гусеничного несущегося по лесу вездехода. За спинами, сидящих к ним спиной обоих на передних рядом с водителем сиденьях их командиров. Майора Кравцова и капитана Руденко.

Майор что-то говорил громко водителю тягача и разговаривал с самим Руденко и не обращал сейчас внимания на сидящих сзади них молодых в подчинении совсем еще сопляков двадцати бойцов.

Вездеход летел по лесу в межгорных ложбинах по протоптанному сюда маршруту в обратном направлении. Мелькая снвоа зажженными фарами, в пока еще стоявшей утренней темноте. Надо было возвращаться. И надо было срочно в ракетный бункер. Полковник Остапенко что-то задумал. Или поступил откуда-либо какой-либо новый приказ. Например, из командного главного штаба на Урале.

Вернулась Верта. Верта вернулась после спецзадания. С перелетом из самой воюющей Америки через Тихий океан. Она прибыла на военном транспортнике ОУНК-AERIAL V5 «ТRANSPORT». И была молчаливой на вид загадочной, какой должна, наверное, быть женщина. Очень красивая молодая женщина. Лет на вид тридцати или чуть моложе. Или, говоря, точнее машина копирующая женщину. Т-1001, машина из жидкого металла. Запрограммированого по особой технологии металла полиморфа. И имеющая встроенный на молекулярной основе внутренний компьютер. И свои встроенные на этой же основе пластичного как ртуть блестящего текучего металла боевые системы. Но, похожая, именно на очень красивую женщину. С красивой гибкой и тонкой в талии фигурой и красивыми ногами на высоких туфлях со шпилькой. И в белом с крылышками сформированном из пластичного своего же металла платье. Без рукавов. Сверкая обворожительными голыми утонченными женскими руками. Ритмично щелкая высокими каблучками своих на ногах туфлей по расчищенному бетону. Среди лежащего по сторонам расчищенного аэродрома белеющего в темноте и в свете ярких ослепительных прожекторов базы снега. Она в летнем том наряде. Рыжеволосая. С длинным до самой широкой женской задницы вьющимся из мимикрирующего, словно живого на молекулярной основе сплава. И копирующего в точности до микроскопической структуры человеческие волосы хвостом. На затылке лишь, забранном и заколотом скопированной такой же брошью. С блестящими золотыми сережками в прелестных маленьких ушках. С открытым лбом и широко открытыми красивыми зелеными, не моргающими под черными тонкими изогнутыми дугой бровями обворожительной красоты глазами. И алыми, словно в помаде накрашенными скопированным как у своей жертвы губами. Точная копия той, которую она замещала там, в прошлом на атомной станции в далеком довоенном 2008 году. И которой больше уже там нет и нет ее мужа. Их пришлось убрать, выполняя важное задание. Так делалось всегда при выполнении любой операции машинами. Стандартная задача маскировки без свидетелей. Став приемной матерью падчерицы некой маленькой лет пяти Саванны. Дочери убранных ею роботом Т-1001 родителей. Используя атомную станцию в качестве колоссального источника энергии для подпитки нового образца компьютерной техники и дальнейшем развитие источника рождения первого образца компьютерной шахматной программы «Турок», как первоисточника рождения Скайнет. И Временного переместителя обратного действия и нового образца. Порученное Скайнет ей как ведущей машине. Как самой доверенной машине своего хозяина.