Андрей Киселев - Терминатор. Часть 1 (СИ)

Т-200, Т-300 и Т-400 вели бой со своими вечными врагами. Загнав свои жертвы в тот бетонный под полуобрушенным и таким же бетонным потолком угол.

То были сержант Грач Иван и рядовой Денис Брык. Уже сами изрядно израненные и покалеченные машинами, они еще самоотверженно вели свой последний бой в том глубоком подвале бункера «BETA».

То была не засада, приготовленная людям. То, скорей была защита своего жилища. Самими машинами. Люди, лишь их потревожили и вывели их своими неожиданным и нежданным появлением из их долгого полуобморочного кибернетического глубокого сна. В который, те впали, и пребывали, отключившись на бессрочное время.

Они были там, в таком полусмертном программном оцепенении уже долгие годы. Но, живущие своей самостоятельной в этом глубоком, хоть и небольшом построенным как скрученная спираль этажами под отрытым небом роботов жилище. С торчащими корнями у самой поверхности, сквозь потрескавшийся полуобрушенный с выступающей арматурой бетон, сосновых и еловых деревьев. И заваленный сверху, упавшими и, рухнувшими стволами обожженных огнем пожарищ атомной бомбардировки. До самых недр, через обрушенный потолок. В саму глубину самого бункера.

И вырваться оттуда удалось, только двоим.

В уже практически полной темноте. С криками побросав все свое снаряжение, те двое прыгнули в свой гусеничный вездеход. Включив фары. И спешно запустив двигатель, даже не разогревая его, сорвались с места, выжимая все, что только можно было выжать из видавшей виды старой уже военной машины.

Они сейчас не думали ни о чем. Только о своем спасении.

Прикрывая собой, их вытолкали за двери те двое, что отстреливались в том подвале. Крикнув, чтобы те делали ноги. И бежали сломя голову, не оглядываясь на поверхность из бункера.

Те двое, жертвуя собой, спасали оставшихся еще в живых остальных двоих. Задерживая наступательное продвижение машин. Уже наколотив многих из них. И превратив в покореженный плазмой и автоматическим огнем из автоматов металлолом. Но те, что еще там были живыми, упорно наседали на оборонявшихся. И силы были неравными.

Быстро темнело, и было уже часов шесть вечера, когда Егоров Иван и водитель тягача Цыганков Жорик, запрыгнули в тот гусеничный вездеход и рванулись с места, чуть не на дыбы, подымая свою машину. Полетев по темнеющему лесу и ложбинам между горами. Сбивая молодые сосенки и ломая занесенные таящим снегом, совсем еще недавно, выпавшим снегом оттаявшие от долгой зимней ледяной спячки кусты. Мелькая меж высоких с торчащими крутыми черными скалами и склонами гор. Подымая на капот вездехода всю скопившуюся в глубоких ложбинах между гор воду. И наматывая на гусеницы летящую во все стороны грязь. Когда в бункере «BETA» окончательно затихли взрывы и выстрелы. И наступила гробовая снова тишина.

— Рота, подъем! — прокричал, перепугав всех, майор Кравцов. Он был в состоянии бешенства и не находил себе места. Тут же с ним рядом оказался и полковник Гаврилов. И чуть ли не весь поднятый на уши ракетный бункер.

— Быстро все на ноги, полная экипировка, и марш к вездеходу! — проревел Кравцов сверкая злыми и бешенными глазами — Быстрее сволочи! Быстрее мамкины дети! В рот вас ети! — орал Кравцов как умалишенный, перепугав и чуть не сделав заиками еще совсем молодых подопечный бойцов.

Все просто, послетали с металлических солдатских постелей в небольшом, но уютном и теплом, жилом бетонном угловом спальном блоке. Вспыхнул яркий свет.

В мгновение ока, все Алексей, Федотов Степан, Светлана Лескова и Гарик Резвый были уже одеты и вооружены. И готовы были за Кравцовым в бой.

Алексей понятия не имел, что могло вдруг на него найти. И что-то случится за время их довольно долгого отдыха.

Они лишь переглянулись со Светланой, улыбнувшись, как два любовника, друг другу. После жаркого на двоих любовного отбоя.

Было уже двадцать часов вечера. И могло действительно, чего-нибудь стрястись.

— «Роботы напали!» — гудело сейчас в голове паническое у самого Алексея. Да, и, наверное, все сейчас об этом думали.

— Ну, что встали, остолопы! Быстро в тягач! Бегом марш! — Кравцов рявкнул, и Алексей и все за ним рванули с места как ужаленные змеей. И понеслись, стуча солдатскими на длинной шнурованной голяжке ботинками, и гремя на поясе магазинами с патронами от калашей и батареями для плазменных винтовок Вестингауз МЕ-25.

Буквально через каких-то двадцать или тридцать минут, пробежав длинные низкие бетонные коридоры и лестницы с поворотами, прокатившись до самого верха на лифтовом грузовом подъемнике, все повыскакивали из бункера Гаврилова. И группа из четырех человек уже сидела в вездеходе и летела в полной кромешной темноте вытаявшего полностью из снега отрогам и по ложбинам гор в сторону своего оставленного ими в сорока километрах ракетного бункера.

Сверкая только фарами и грохотом гудящего двигателя, гусеничный вездеход АТ-Л, разбрасывая жидкую вязкую земляную грязь мелькающими во тьме траками и ныряя в стоящие весенние огромные лужи, несся в сторону своего родного ракетного бункера.

Темень была, хоть глаз выколи. И ни черта не было вокруг ничего видно между гор. Только впереди в свете горящих фар ложбину и мелькающие в этом мельтешащем по сторонам свете, деревья и кустарники. Снега уже не было совсем. И нечему было, хоть мельком, да отсвечивать. В стоящих, высоко в небе от горящих звезд. И желтой полной луны. И поэтому было еще темнее, чем при лежащем на склонах гор снеге.

Кравцов только и знал, что кричал на водителя АТ-Л Павлика Морозова. Так прозвали в шутку водителя гусеничного вездехода Толика Лихого. Лихой это была настоящая его фамилия, но все его так и звали в бункере Павликом Морозовым. Потому, что он, всегда должен был находиться при технике. И частенько на морозе. Вот и кличку ему такую присвоили. Как впрочем, почти у всех кто был в ракетном бункере. Может, солдатские замашки, может, так лучше было общаться друг с другом. Но, на самом деле Алексей и вправду, многих знал теперь только по прозвищам. Все всю дорогу молчали и вот у Алексея от нарастающей тревоги, зачесался язык.

— Товарищ, майор — обратился Алексей к Кравцову.

— Что тебе солдат? — резко оборвал его обращение к себе Кравцов. Видно было, что он был вне себя от ярости и злобы. И что-то произошло крайне серьезное. Было уже на двадцать один пятнадцать вечера. И Кравцов не находил себе места. И торопил матерясь водителя тягача. А тот, только и знал, что дергал как танкист рычаги. И, молча и терпя ругательства Кравцова, вел вездеход на полном ходу в ракетному бункеру. До которого оставалось уже не более полукилометра.

Алексей, было, замолчал и не хотел спрашивать больше. Но, майор сам его спросил — Что тебе боец? — он даже повторил.