Григорий Ярцев - Хроники Каторги: Цой жив (СИ)

- Видал?

Цой поднял голову и заметил ставни.

- Личная модификация! - важно объявил он, потянувшись к пластинам, дернул их вниз и под лязг стали наглухо запечатал окно со стороны Цоя. Искатель несколько раз одобряюще кивнул и, неподдельно восхищенный узенькими смотровыми щелями, поджал губы.

- Толстопарда удержит! - закончил демонстрацию Газ, оттянув ставни обратно.

- Все творишь? - поинтересовался Цой.

- Все ходишь? - дружески парировал Газ, и рука с рычага скользнула к шее, надежно спрятанной за густой бородой, каштановые волоски которой напоминали скрученную проволоку. Если рука Газа не находилась на руле и не на рычаге переключения передач, она непременно находила пристанище под челюстью и привычно почесывала бороду, издавая еле слышимое потрескивание.

Цой кивнул.

Узковатое лицо водителя, обрамленное бородой и коротким ирокезом, выстриженном под протектор шины, едва ли не сияло от радости встречи.

Незамедлительно щелкнул переключателем, выключив радио, где еле разборчиво, борясь с помехами, бормотал звонкий голос Гида, и на секунду в салоне воцарилась полная тишина, сопровождаемая ревом многосильного двигателя.

Из четырех тягачей, Зила нравилась Цою особенно сильно. Непостижимым образом Газу удалось избавиться от всякого стороннего шума в салоне машины, в то время как в кабинах других тягачей все гремело и стучало, точно погремушка.

Газ потянул цепь, висевшую над дверью, у левой стойки и заставил паровозный гудок разродиться еще раз, попутно выпустив из-под днища грузовика клубы отравы. На мгновение искателю показалось, что они не мчатся по дороге, а плывут, рассекая ватные облака.

Газ редко отрывал зоркие янтарные глаза от Вены и за штурвалом - почему-то он называл руль именно так - всегда был максимально сосредоточен, но это не помешало на секунду взглянуть на Цоя таким многозначительным взглядом, что тому показалось, будто водитель знает его самую страшную тайну.

- За Перевал идешь? - не скрывая энтузиазма, спросил Газ и вернул жилистую руку, увязанную кожаными фенечками на штурвал.

Искатель кивнул.

- Вспышки вчера видел?

- А как же! Все видели. Мы как раз Мясникам доволь завезли, в свистопляски пуститься думали, пока нас на Догму грузить будут, а тут этот черный хер как затрещит! Как в небо выпалит! Как земля задрожит! - Газ вдруг хохотнул. - А Зиг? Зиг так вообще все портки засрал! - плечи водителя затряслись в беззвучном смехе.

- Еще кто пошел, не знаешь? - поинтересовался искатель.

- Да кто пойдет-то? - в искреннем недоумении ответил Газ. Откинул козырек, откуда выкатилась самокрутка, и ловко поймал ртом. Закурил. - Мы сами чуть не обосрались. Ну, мож из Каземат или Гона пара-другая отбитых и найдется, а из Догмы никто не сунется, штурвалом клянусь! - пыхнул дымом. - На кой оно сдалось, смотреть, что там опять на наши головы свалилось, а, Цой? Не... нахер, - водитель отмахнулся так, словно вокруг него кружилась тучка назойливых мух, - на-хер!

Цой кивнул в немом согласии. Действительно, для многих жителей Домов идти и выяснять, что в очередной раз обрушилось на землю, было риском совершенно неоправданным и ненужным. Проще сидеть за высокими стенами и ждать, - рано или поздно оно даст о себе знать, а может и нет, на что многие и уповали. Он понимал страх каторжан, но сам ему поддаться не мог - непозволительная роскошь. Цой - искатель, и узнавать о том, что творилось на просторах Каторги его работа, работа в которой он, по мнению многих, был лучшим.

Сверху вновь донеслись отголоски грома, и совсем скоро по Зиле застучал дождь; хрустальные капли, разбиваясь о лобовое стекло, не успевали расплываться, как маячащие туда-сюда дворники расплескивали их в стороны. Угловатая бежевая кость беса, укрывшая капот омывалась дождем и казалась немного белее обычного, чем и вызвала малозаметную одобряющую улыбку на лице Цоя.

- Газ машину мыть не может, Каторга поможет.

- Ой, да брось, Цой, ее моешь, а она ржавеет.

Вынесенный на переднюю панель одометр щелкнув крайним барабаном, прокрутил цифру и счетчик показал число: четыре-восемь-пять-шесть-три-два и Газ, кажется, собиравшийся посмеяться над собственной шуткой вдруг переменился и взгрустнул.

- Немало набегала, - констатировал Цой; его счетчик иной. Водитель как-то нехотя усмехнулся, дернув плечами.

- Эт скорее не она, а я, Цой, я! Не ее это счетчик, а мой. Так и живу вот от груза до груза. Донесли, получили - щелк - и по новой. Жи-и-изнь! - протяжно и все-таки довольно проговорил он. - Мне вот скоро смену готовить, - самодовольно выпалил Газ, - девчушку подвязали уже, в Догме ждет, Евой зовут.

- Хорошее имя.

- Талантливая наверно, раз мне назначили, - сильно затянулся, чуть не закашлявшись. - Натаскаю, ух, натаскаю! - с гордостью непревзойденного наставника объявил Газ. - Лучшим перегонщиком станет, штурвалом клянусь! А ты, Цой, сам бы кого поучил, того гляди, еще отличный искатель выйдет, а?

Цой не ответил, потупив взгляд в стертый до стального блеска пол тягача. Очередной щелчок барабана счетчика километража и мысль о том, что он подбирался к месту падения все ближе, потеснила терзания о вечном одиночестве и необъяснимо согрела, наполнив тело легкой едва уловимой дрожью возбуждения.

С приближением к перешейку горы приобретали более устрашающий облик; походили на острые клыки, угрожающе торчавшие из земли. Показался и Перевал - приплюснутое сооружение, неизвестно что представлявшее из себя в Старом мире, располагалось над глубоким ущельем. Часть металлических тросов и несущих балок, некогда удерживающие массивную конструкцию лопнули, поддавшись натиску природы, и обрушили тарелкообразное строение креном. Теперь преодолеть Перевал можно войдя с одной стороны, и поднимаясь по наклонной поверхности, выйти, спустившись с другой.

Попрощавшись и пожелав Цою исправного компаса и возвращения живым, Газ сбросил скорость, позволив искателю безопасно и беспрепятственно спрыгнуть, - и Цой, точно пушинка, легко опустился на мокрый искореженный асфальт.

Ливень стих. Моросил лишь дождик, а до Перевала рукой подать, но еще не время, - к этому участку необходимо подготовиться должным образом; к нему, как и ко многому в Каторге требуется свой, особый подход, - и заключался он в тролликах, поймать которых даже самым прытким хищникам удавалось далеко не всегда. Троллики - маленькие короткошерстные зверьки с крохотным телом и непропорционально бо­льшой головой, с длинными висячими ушами; при совершенно нелепом телосложении, бегали настолько быстро, что не каждому хватало скорости угнаться за маленьким юрким спринтером. Именно за их скорость и подкупающую милую внешность, жителям Каторги полюбились зверьки; они отлавливали их и, принося в Дома Баззарра или Черни, забавы ради устраивали скоростные забеги.