Иван Оченков - Смоленский поход

— А чего нам лошадей не прислали? — спросил он, выбрав минуту.

— Так не ждал нас никто, — пожал я плечами, — сам поди знаешь незваный гость хуже татарина. Сейчас оповестят короля, тогда и пришлют. Только нам тоже надо себя прежде в порядок привести.

Подаренный мне когда-то покойным королем дом сейчас пустовал. Прежде в нем останавливалось посольство Рюмина, да Янсен держал здесь контору. Но сейчас мой шкипер вместе с кораблями был в рейсе, и лишь удивленная и напуганная прислуга наблюдала за нашим нашествием. В печах немедленно запылал огонь, перед входом встали драгуны с ружьями на плечах, а над крышей затрепетал мекленбургский штандарт.

Говоря Романову, что узнав о моем прибытии, нам непременно пришлют лошадей из королевской конюшни, я ошибался. Густав Адольф услышав о моем нежданном визите, тут же прискакал сам. Сначала с улицы послышался шум копыт по брусчатке, а затем у входа раздалось властное — «Дорогу королю!» быстро спустившись, я едва не налетел на своего коронованного приятеля стремительно идущего мне навстречу.

— Иоганн, наш дорогой брат, — порывисто вскричал юный король, уже привыкший говорить о себе во множественном числе, — мы не верим своим глазам, как это возможно! Неужели ты в Стокгольме?

— Я, в смысле, мы, тоже рады тебя видеть Густав, — невольно передразнил я его, — надеюсь это для твоего величества приятный сюрприз?

— Конечно, брат мой, — сбавил немного пафос Густав Адольф, — разумеется, я рад тебя видеть, как может быть иначе. Но почему ты не предупредил о своем прибытии?

— Можешь считать, что я путешествую инкогнито. Просто у нас много дел, которые необходимо обсудить. И совершенно нет ни времени, ни возможности, чтобы отложить их до встречи в Новгороде.

— Вот как? Впрочем, ты всегда славился своей непредсказуемостью и решительностью. Кстати, я слышал тебя можно поздравить, ты взял Смоленск?

— А что про Ригу тебе еще не доложили? Боже, какие нерасторопные у тебя шпионы!

— Что ты говоришь! Ты взял Ригу, но как это возможно?

— Да так, шел мимо, вижу — лежит. Чего бы думаю не взять?

— Ты все шутишь.

— Отнюдь, сейчас там мой гарнизон. Ты помнишь Кароля фон Гершова, так вот, он сейчас там комендант.

— Поразительно, просто поразительно! Но что ты будешь с ней делать?

— С Ригой-то? Ну, я же теперь русский царь. Привезу туда медведей, буду разводить на продажу.

— Нет, это решительно невозможно! Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным?

— Быть серьезным, а зачем? Серьезность это удел таких людей как старина Аксель, кстати, как он?

— Он сейчас в отъезде.

— Теперь понятно, почему ты примчался, некому было тебя остановить… ладно, не обижайся, кстати, а как поживает моя обожаемая супруга? Я, конечно, не думал что твоя царственная сестра, узнав о моем приезде прибежит, задрав юбки, но, признаюсь, мне было бы чертовски приятно.

— Ты ничего не знаешь?

— Нет, а что я должен знать?

— Похоже твои шпионы ничуть не лучше моих.

— О чем ты?

— Ну ладно, слушай. Твой кузен-соправитель недавно умер.

— Иоганн Альбрехт?

— Именно, что за блажь взбрела в голову вашим родителям назвать двоюродных братьев одинаково. Получив известие о его смерти многие подумали, что скончался ты.

— Представляю их разочарование, когда они поняли что ошиблись, — засмеялся я, — знаешь, в России есть поверье, если про человека безосновательно думают, что он умер, значит, он проживет еще очень долго. Но что с Катариной и моим сыном?

— Они сейчас в Мекленбурге.

— Какого черта?

— Ну, Мекленбург, если ты не забыл, твое наследственное княжество и, кстати, моего племянника тоже.

— Проклятье, моему сыну скоро год, а я его еще не видел. Послушай, а как умер мой кузен? Когда я покидал Гюстров, он был здоров как бык на нашем гербе.

— Точно не знаю, но что-то там нечисто. Тетушка София была очень обеспокоена.

— И ты не нашел ничего лучшего кроме того чтобы послать туда мою жену и ребенка?

— Послушай, маленький Карл Густав твой единственный законный сын. Кому как не ему должно принадлежать наследство Никлотингов? К тому же я послал с ними Оксеншерну и выделил сестре достаточный контингент, чтобы не опасаться за их безопасность.

— Это ты сейчас так рассказываешь мне, что оккупировал мое княжество?

— Нет, конечно, что за странные идеи? Моя сестра принцесса и свита ей положена по статусу.

— И сколько полков в этой свите?

— Скажешь тоже, полков! Триста мушкетеров и эскадрон гвардейской кавалерии. Швеция сейчас воюет и у нее каждый солдат на счету. А тут еще твой полк в полном составе дезертировал в Ливонии.

— Это тебе этот старый дурак Спаре рассказал? Плюнь ему в его маразматическую морду!

— В какую морду?

— Какая будет, в такую и плюнь! Этот идиот, едва не угробил мой полк, слава богу, Гротте догадался увести его. Ей богу моя воля я бы его вздернул.

— Чтобы его красавица-жена овдовела?

— Фи, король, как вам не стыдно! Кстати, как поживает наша общая знакомая графиня Браге?

— Ладно-ладно, — засмеялся Густав, я знаю, что ты образцовый муж и верен моей сестре. Так о чем ты хотел со мной поговорить?

— Предлагаю обмен, Новгород на Ригу. Немедля, как есть, город на город.

— Неожиданно…

— А по-моему это шикарное предложение. Только думай быстрее пока твои канцлеры и депутаты все не испортили.

— Да, уж, без риксрода здесь не обойтись.

— К черту риксрод! Ты прекрасно знаешь, что Новгород вы удерживаете незаконно, тамошнее население вас терпеть не может и ничего хорошего из этого не выйдет. А Рига это очень жирный кусок и если ты его получишь, то это очень больно щелкнет по носу нашего польского родственничка.

— Ты слышал что случилось в Тихвине?

— И это только цветочки. Ягодки будут когда также полыхнет в Новгороде, поэтому послушайся доброго совета, возьми себе чистенькую и уютную Ригу, а лапотную и грязную Корелу с Новгородом оставь мне.

— Что? Ты говорил только про Новгород! Причем здесь Корела?

— Я говорил про Ригу, дружище, про Ригу! Я не приводил ее к присяге, так что она только и ждет, чтобы упасть в твой карман. Зачем забивать себе голову грязной Корелой?

— Но царь Василий…

— Царя Василия давно нет. И если бы твой несчастный брат стал бы царем перед ним встали бы те же самые вопросы. Давай решим этот вопрос полюбовно.

— Как не вовремя уехал Аксель, он хорошо умеет управляться с риксодом…

— А кто возглавляет оппозицию?

— Старый граф Юленшерна.

— Ладно, созывай заседание своего риксрода. Сдается мне, я знаю, как поладить с этим старым ярлом.

— Он тебя не очень то жалует.

— Я его семейку тоже.

— Кроме прекрасной Ульрики?

— Густав, ты пошляк!

Ответом мне был заразительный смех юного шведского короля, к которому нельзя было не присоединиться. Отсмеявшись, Густав Адольф решительно поднялся.