Джон Норман - Скитальцы Гора

— Думаю, заметив, что вы организовали охрану, — сказал я, — ренсоводы будут держать дистанцию, по крайней мере до, темноты.

— Они никогда не посмеют напасть на армию Ара снова, — заявил Лабений.

— Это позор для нас, опасаться ренсоводов, — выплюнул ветеран.

— Нападавшие, скорее всего, были косианцами, — высказался другой солдат.

— Или ими просто командовал косианец, — предположил третий.

— Я так не думаю так, — покачал я головой, — хотя и не исключаю, что у косианцев здесь найдётся немало друзей и сторонников. Они долгие годы налаживали связи с обитателями дельты. Нисколько не удивлюсь тому, что агенты Коса, под личиной, скорее всего, торговцев, заранее подготовили ренсоводов к вашему визиту. Думаю, вы и сами в состоянии предположить, какую пропаганду они здесь проводили, и что про вас рассказали местным.

Солдаты поражённо уставились друг на друга, похоже начав осознавать упущения своих руководителей, разведчиков и политиков.

— Думаю, что у большинства не возникает никаких сомнений относительно того, что агенты влияния Коса политически куда более проницательны, чем таковые из Ара, — сказал я.

Превосходным примером этого, кстати, была поддержка Косом вхождения Порт-Коса в Лигу Воска. По-видимому, в метрополии надеялись, таким образом, получить влияние и доступ к рычагам управления лигой через политику своей главной колонии на континенте, в то время как Ар отказал в такой возможности Форпосту Ара, тем самым практически изолировав свою колонию от остальных городов на реке.

— А вот теперь задумайтесь над сложившейся ситуацией: Кос присылает в дельту своих послов с улыбками и подарками, как союзник и друг, а Ар приходит незваным агрессором.

— Но ведь это ренсоводы напали на нас, — напомнил кто-то. — Мы должны наказать их за это!

— Это вы были наказаны, — указал я на его отсутствие логики.

— А нас-то за что? — удивлённо спросил мой оппонент.

— А это не вы ли только вчера разрушили деревню ренсоводов? — напомнил я.

Ответом мне была гробовая тишина.

— Не это ли было объявлено «великой победой»? — поинтересовался я.

— Но как ренсоводы смогли нанести ответный удар так быстро? — спросил офицер. — Солдаты докладывают о сотнях нападавших.

— Я и не исключаю того, что их были сотни, — кивнул я. — Подозреваю, что они собирались в течение нескольких дней, с тех самых пор, как вы вошли в дельту.

— Но они же не могут не знать, что мы пришли сюда только за тем, чтобы настичь косианцев, их экспедиционные силы на севере, — сказал кто-то.

— Думаю, что с недавнего времени им стало очень трудно поверить в это, — осадил я говорившего.

— Почему? — вскинулся тот.

Но я уже смотрел на офицера.

— Нет, — раздражённо мотнул головой Лабений. — Это невозможно.

— У нас нет никаких разногласий с ренсоводами, — заявил один из солдат.

— Мы их только что заполучили, — с горечью напомнил ему другой.

— Но почему тогда они скрывались? — спросил третий.

— Мы даже не видели их, — заметил четвёртый.

— Может быть, они напали и сбежали, как разбойники, которыми они собственно и являются, — предположи ещё один, присоединяясь к разговору.

— Конечно, — поддержал его товарищ, — по-другому и быть не может!

— Даже не надейтесь, — развеял я их надежды. — Они по-прежнему находятся где-то поблизости.

— Дельта огромна, — вздохнул мужчина, стоявший рядом со мной на палубе, обводя взглядом окрестности.

— Да уж, огромная, зелёная, кругом всё одинаковое, и одновременно совершенно другое, — согласился с ним молодой солдат. — Признаться она меня пугает.

— Сейчас нам больше всего нужна нормальная разведка, — заметил ветеран.

— Точно, нам нужны глаза, — поддержал его солдат помоложе.

— Смотрите! — крикнул наблюдатель, указывая пальцем вверх.

— Вот они наши глаза! — воскликнул тот, который уже говорил про глаза.

Приветственные крики сотен мужчин разнеслись по округе. В нескольких сотнях футов над нашими головами рисовал круги в небе одинокий тарн, появившийся с юга. Даже с такого расстояния можно было разобрать алый цвет его униформы.

— Кружит прямо над нами, — заметил ветеран, прищурившись глядя в небо и прикрывая ладонью глаза.

— Он заходит на посадку, — сказал его сосед.

Несколько человек принялись размахивать руками, приветствуя фигуру, сидевшую на спине тарна. Вместе с ними, словно приглашая тарнсмэна приземлиться, обеими руками размахивал вперёдсмотрящий, стоявший на наблюдательной площадке позади нас, на той барже, которая служила офицеру в качестве штабного судна.

Я тоже смотрел в небо вместе со всеми, только в отличие от радовавшихся вокруг меня солдат, меня не оставляло ощущение некой неправильности в небе. Полёт птицы был каким-то слишком гладким, круги слишком плавными… и вдруг. Подтверждая мои худшие опасения, тарн распростёр свои крылья.

— Берегитесь! — заорал я не своим голосом. — Он собирается атаковать!

Широко раскрытыми от ужаса глазами, я наблюдал плавное, словно скользящее, снижение тарн прямо по направлению к нам. Могло показаться, что он неподвижно завис в воздухе, просто почему-то начал быстро увеличиваться в размере. Лапы гигантской птицы были прижаты к телу, а острые когти смотрели назад.

— Берегитесь! — кричал я, озадаченно замершим людям. — Он не приземляется! Это — атака!

Ну неужели же они не видели того, что ясно видел я? Неужели не понимали, что сейчас произойдёт? Неужели так трудно сопоставить факты, и понять причину такой устойчивости птицы в полёте, почувствовать угрозу, исходящую от неподвижности этих огромных крыльев? Ведь только идиот может не понять, что то, что к ним приближалось, плавно снижаясь к поверхности воды, в действительности было невероятно устойчивой, поднятой высоко над противником платформой для стрельбы?

— Прячьтесь! — уже срывая голос орал я.

Вперёдсмотрящий на смотровой площадке, опустил руки и, озадаченно замерев, уставился на быстро увеличивавшихся в размере птицу и её всадника.

— Прячься! — крикнул ему я, уже поняв, кто именно станет мишенью.

Полёт арбалетного болта глазу был практически не виден. Только звон тетивы, свист оперения, тупой стук, крик боли и ужаса, сразу перешедший в предсмертный стон. Мощные крылья пронеслись над головами опешивших людей, взмахнули, и птица перешла в набор высоты, быстро удаляясь в южном направлении.

— Он мертв, — сообщил солдат, первым из стоявших на палубе штабной баржи, пришедший в себя и подбежавший к упавшему телу, из груди которого торчало оперение болта.

Не трудный был выстрел, всё равно, что в тире по неподвижной мишени.

— Это были не ваши глаза, — сказал я парню ошарашено смотревшему на меня. — Это глаза Коса.