Джон Норман - Танцовщица Гора (ЛП)

— Спасибо, Господин, — облегчённо прошептала я.

Я была жива!

Потом был следующий мужчина, и ещё. Я передвигалась от одного к другому, постепенно успокаиваясь и приободряясь. Каждый из них принял от меня воду. И мне показалось, что, возможно, они относятся ко мне, как к любой рабыне водоноске, обслуживающей их. У меня не было слов, чтобы описать мое облегчение. Казалось, что они не держали на меня зла за то, что я была использована в их поимке. Возможно, они приняли во внимание мою беспомощность, и то, что у меня, бесправной гореанской кейджеры, не было никакого иного выбора, кроме как безропотно повиноваться хозяину. Насколько ошеломило меня то, что они, казалось, не испытывали ко мне никакой неприязни! И как благодарна я была им за их понимание!

Наконец, я встала на колени перед тем, кто был последним на цепи, тем, кого я боялась даже больше, чем кузнеца, тем, кто знал меня лучше всех, тем, кто много раз был добр ко мне в Брундизиуме, тем, кого я столь ловко обманула в Аргентуме, доведя его до его текущего состояния.

— Воды, Господин? — спросила я.

— Да, — кивнул он.

Я наполнила для него кружку и, тем же самым способом, что и другим, предложила ему кружку. Мужчина взял её, но не выпил, а на моих глазах, глядя на меня с ненавистью, наклонил кружку и тонкой струёй вылил содержимое в песок. Всё моё облегчение развеялось, словно дым, остался только ужас. Это его действие, казалось, сыграло роль сигналом для остальных. Внезапно я обнаружила, что со всех сторон окружена мужчинами. Я маленькая, трясущаяся от страха, стоящая на коленях, оказалась в центре мрачного круга.

— Господа? — испуганно пролепетала я.

Конечно, охранник уже должен был спускаться по склону, чтобы угрожать им, и ударами плети вынудить расступиться. Но, стоя на коленях, посреди стоящих мужчин, я не могла даже видеть охранника.

— Господа? — заикаясь от страха, повторила я.

Они, молча, стояли вокруг меня и сверлили меня злобными взглядами. Куда же смотрит охранник!

— Пожалуйста, Господа, — простонал я. — Я — всего лишь рабыня. Пожалуйста, пожалейте рабыню!

— Она неплохо играет испуг, — заметил один из окруживших меня мужчин.

— Она — превосходная актриса, — прокомментировал другой.

— Пожалуйста, Господа! — взмолилась я. Тот, перед кем я стояла на коленях, отбросил кружку в сторону. С меня тут же сдёрнули бурдюк, и он полетел вслед за кружкой.

Я не отваживалась подняться с колен. Я была рабыней, и мне не дали на это разрешения.

— Ты были превосходной девкой-приманкой, — признал один из них.

— Спасибо, Господин, — пролепетала я.

Да даже если бы я набралась смелости подняться, чего я, конечно, не сделала бы ни за что, у меня не было уверенности, нашлись бы у меня силы сделать это, учитывая тот ужас, что охватил меня. А если бы и нашлись силы, в чём я сильно сомневалась, то куда бы я побежала? Они обступили меня со всех сторон, пятьдесят сильных мужчин, вокруг одной слабой девушки со скованными короткой цепью ногами.

— Она здорово меня обманула, — сказал кто-то из толпы.

— И меня, — сказал другой.

— И меня. И меня! — послышались крики со всех сторон.

— Простите меня, Господа! — взмолилась я.

Где же охранник? Почему он не появляется.

— Помогите! — в отчаянии заверещала я. — Помогите! На помощь! Господин! Пожалуйста, помогите! Спасите меня, Господин!

Ответом мне была гробовая тишина.

— А разве тебе дали разрешение говорить? — поинтересовался мужчина.

— Нет, Господин, — прошептала я. — Простите меня, Господин!

Тот, перед кем я стояла на коленях и другой, мускулистый парень, схватили меня за плечи и подняли над землёй. Другой мужчина дважды наотмашь ударил меня по лицу. Руки, державшие меня, разжались, и я грохнулась в песок, оказавшись на четвереньках. Во рту стоял вкус крови.

— Пусть она побегает, — сказал Мирус.

Я испуганно осмотрелась. Мужчины позади меня разошлись в стороны, формируя коридор, ведущий по направлению к вершине холма. Мой взгляд остановился на Мирусе. С трудом поднявшись на подгибающиеся ноги, я медленно попятилась от него. Дрожа от страха, я так и пятилась, пока не оказалась вне коридора разгневанных мужчин. Только затем я развернулась и бросилась бежать. Точнее попыталась броситься бежать. Упала я сразу, едва сделала первый, слишком широкий шаг. Я поднялась и упала снова, потом снова, а затем, уже не поднимаясь на ноги, карабкаясь, хватаясь за всё, что могло послужить опорой, оступаясь и ныряя лицом в песок и снова поднимаясь на четвереньки, начала подниматься по склону. Наконец, тяжёлый подъём остался позади. Я достигла вершины холма, и, поднявшись на ноги, дикими глазами осмотрелась вокруг. Здесь меня ждал сюрприз. Охранник на холме был уже не один. Вторая рабочая рабыня, стояла на коленях, уткнувшись головой в песок, перед старшим надсмотрщиком и мужчиной в шёлковых одеждах, раскинувшись восседавшим в паланкине, удерживаемом на весу восемью носильщиками. Мужчина был толст и лыс, в правой руке он держал лорнет на короткой рукоятке. Я поспешно, звякнув цепями, встала на колени перед паланкином, отдавая почтение.

— Вот посмотрите, — сказал надсмотрщик.

Толстяк осмотрел меня через лорнет.

— Эта девка, Тука, служила вашему поставщику Тиррению в Аргентуме. Мы купили её, согласно вашей политике, на бит-тарск дороже её прежней цены, и доставили сюда, в чёрную цепь, поскольку решили, что вам это может понравиться. Рад, что это совпало с вашей инспекционной поездкой.

Старший надсмотрщик кивнул охраннику, и тот рывком распахнул полы моей туники, и придержал их, не давая прикрыть моё тело. Я заметила, что лорнет немного приподнялся.

— Как Вы можете предположить, — продолжил надсмотрщик, — она была превосходной девкой-приманкой. На её счету двадцать три захвата.

Я задрожала.

— Ты можешь поприветствовать своего господина, — сообщил мне старший надсмотрщик.

— Я приветствую, своего Господина, — проговорила я.

Мужчина в паланкине сделал лёгкий жест лорнетом, едва заметное движение.

Охранник схватил меня сзади за плечи и швырнул назад, вниз по склону. Я полетела вниз, упала, растянулась, пробороздив по песку, подняв тучу пыли, потом перекувырнулась несколько раз, скользнула ниже, опять перевернулась. Так продолжалось до тех пор, пока я снова не оказалась у подножия холма. Меня сразу подхватили за руки двое мускулистых парней и, проволочив по песку, поставили меня на колени перед тем, кого я боялась больше всего. Я бросила дикий взгляд назад. Но там, на вершине холма, не было заметно какого-либо движения. Они просто стояли и с интересом наблюдали. Для меня больше не было загадкой, почему охранник не пришёл ко мне на помощь. Теперь-то, мне стало понятно, почему эта бригада оказалась именно в этом месте, так хорошо просматриваемом с вершины холма, зато скрытом из виду остальных рабочих групп.