Андрей Антоневич - Сын Аллогена

— Вряд ли получиться, сейчас, узнать, — сказал Альбо: — Тот дурень разбил его переговорное устройство, — и взял в руки раздавленную коробочку с помощью, которой, лицеклювый просил ему помочь.

— Это паскудство киньте к той падле и всех в город. Там разберемся, — распорядился Василий.

Акремонца затащили в салон вездехода и в сопровождении трех бойцов, вместе со связанным Димой, отправили в город.

— Что теперь с ним будет? — спросил у Василия Юра.

— С синим или с трусом? — переспросил Василий.

— И с тем, и с тем.

— Труса под суд, а синего, наверное, попробуем допросить, а там видно будет.

Из питомника подтянулись остальные отряды патрулирования и, растянувшись на всем расстоянии между вышек, бойцы залегли в засады, на случай повторной атаки акремонцев, однако оставшаяся часть ночи прошла спокойно.

Когда рассвело, Юра рассмотрел, что место, в котором он находился на позиции, было словно вспахано от воздействия импульсов серпов, которыми его пытались уничтожить нападавшие.

— Так, ты везунчик, — рассмотрев при свете утреннего солнца поле боя, сказал ему Василий.

К девяти утра все на том же вездеходе пришла усиленная смена и привела с собой хозяйственную команду, которая в данном случае занялась утилизацией трупов акремонцев. Их собрали в одну кучу, облили бензином и подожгли. Конца процедуры Юра не дождался, а забравшись в салон вездехода, сразу уснул. Через полчаса пути его растормошил водитель вездехода, и он отправился спать в казарму, где, не раздеваясь, он упал на жесткую деревянную койку и забылся в тревожном сне.

Проснулся Юра от чувства голода. Комнату он делил с Давидом, но того рядом не было. Понять сколько времени в бункере было возможно, только в случае если у тебя были наручные часы или идти в общий зал, который считался в бункере чем-то вроде центральной площади и смотреть на большие круглые часы с невероятно толстым стеклом на циферблате, которые, по-видимому, еще повесили при строительстве бункера. Немного поколебавшись, Юрка решил пойти в общий зал, а оттуда зайти на кухню и что-нибудь попросить перекусить.

В коридорах города никого не было. Это ему не показалось странным, ведь могла быть ночь на улице и жители могли просто спать в это время. Однако, приблизившись к площади, Юра услышал гул сотен голосов. На площади проходило собрание совета города. Глянув на часы Юрка понял, что он проспал больше двенадцати часов, однако отдохнувшим он себя не чувствовал — во сне вернулся голос, про который он начал уже забывать, и тот настойчиво ему что-то шептал, но что именно он так не понял.

Недалеко от него в толпе стоял дед Миша и горестно кивал головой. Юра подошел к нему и спросил:

— Дед Миша, что случилось? Почему собрание так поздно?

— Плохо дело Юрка… Беда пришла к нам.

— О чем вы говорите?

— Пока ты спал, была опять попытка прорыва. Толпы лицеклювых пошли на нас сразу с двух направлений через вторую и девятую заставу. На второй заставе их остановили, но на девятой они почему-то прошли, уничтожив бойцов из отрядов заграждения в питомнике. Пока группа реагирования шла на вездеходе ко второй вышке, отряд акремонцев вышел со стороны девятой вышки на плантации. Хорошо, что сигнал тревоги подали во время и экипажи танков были готовы к бою. Как дали им из пушек, так только ошметки их вместо удобрения сейчас на полях валяются.

— А в чем беда такая большая?

— А то, что такого раньше с момента нападения на город не было. Пошли днем и организованными отрядами. Видимо у них появился какой-то командир. А поперли они, скорее всего для того, что бы отбить то паскудство шестирукое, что ты с Альбо ночью спас.

— Неужели из-за него это, — задумчиво произнес Юрка: — а сколько наших погибло?

— Двадцать бойцов как не бывало. И молодняк пропал и несколько ветеранов.

— Если они хотят его отбить, значит, он для них очень ценен, но скорее всего они хотят его убить. Я же был там и видел все, как его гнали соплеменники.

— Это пусть совет решает, но не это самое страшное, — горестно вздохнул дед Миша.

— А что же?

— Дима Гошкевич — змея подколодная…

— Что. Что? — предчувствуя худую весть, требовательно переспросил Юрка.

— А то… Гнида эта зарезал Лао. Столько человек прошел по жизни и так чудом живой остался, а тут собственный боец зарезал как барана.

— Как?

— А вот так. Сидел тот в карцере, а Лао ему обед понес. Перед судом пошли в карцер, а там Лао в луже крови лежит, а в шее сзади Гошкевича нож торчит, а самого его нигде нету. Убил и побег как пес шелудивый. Говорил я — будьте осторожны с этим пустобрехом. Таких друзей, за одно место и в музей. Из него такой же разведчик, как из говна пуля, а вот видишь… и такая пуля убить может.

Дальше дед Миша, что-то еще бормотал, но Юра его уже не слышал. Он шел сквозь толпу и вспоминал слова Димы о том, как тот потерял нож на дежурстве, кинув его непонятно в кого. А выходит нож его был всегда при себе. Что бы человек убил человека — такого в городе еще не было.

Пробившись ближе к центру, Юра стал различать речи членов совета более явственно:

— Синее чудовище надо убить и выкинуть труп на нейтральную полосу, — высказался Хо Чан.

— Послушайте еще раз, — горячился Никита Сергеевич: — этот лицеклювый необычный и может не зря акремонцы, не считаясь с жертвами, пошли на нас в атаку. Может этот шестирукий наш козырь, который мы можем использовать против них?

— Какой такой козырь? — вступил в полемику индиец Акарш Алуру: — мы даже допросить его не можем. Переговорник сломан, а трофейные тоже не хотят функционировать. За что мы кормим наших техников не понятно?

— Может попытаться узнать у них, зачем он им нужен и попробовать поторговаться, — вступил в разговор Рауль Гальярдо — представитель латиносов города.

— Хочу вам напомнить, что в прошлый раз, когда по вашему предложению договориться по поводу расширения охотничьих угодий, мы оправили переговорщиков на нейтральную территорию — никто не вернулся. Не думаю, что в этот раз что-то получится, — ответил на предложение Рауля Абидеми Эбале — коренной африканец.

— Не забывайте, что у нас заканчиваются запасы горючего и скоро нам придется частично заселять равнину, а значит усиливать охрану. Боеприпасов к стрелковому оружию еще хватает, но рано или поздно они закончатся. Водородных элементов для танков все меньше и меньше. Их боезапас тоже ограничен. Все бывшие населенные пункты в округе доступные для дальности хода вездехода мы уже исследовали, — активно жестикулировал здоровой рукой и обрубком Никита Сергеевич: — акремонцы в отличие от нас плодятся намного быстрее, чем мы. В последнем бою у них был один молодняк и их силы превосходят нас по количеству. К тому же они стали организованными, что совсем не в нашу пользу. Как бы нам не пришлось в скором времени уходить с насиженного места на юг, через их территории и тогда этот шестирук может послужить нам проходным билетом. Я предлагаю подождать и посмотреть, что будет дальше.