Андрей Антоневич - Сын Аллогена

Горячая вода постоянно в городе была только на кухне и в яслях. В остальное время из кранов в душевой шла вода прямо из подземного озера, расположенного на самом нижнем этаже бункера. Не хочешь ждать общей помывки, когда горячую воду раз в неделю давали в душевую — мойся холодной. Во время общей помывки мылись посменно. Сначала мужчины, а потом женщины с детьми. Это было вызвано тем, что нагреть воду в системе бункера было затруднительно. Во-первых, это занимало очень много времени, а во-вторых, уходило много топлива, пока ледяная вода в накопительном резервуаре достигнет нужной температуры. Хотя в ледяном душе Юрка видел некоторые плюсы: во-первых, сразу просыпаешься и становишься бодрым, а во-вторых, очень быстро моешься.

Юрка почистил зубы, пожевав кусочек смолы пихты, потому что зубной пасты у них не было, а запасы зубного порошка, хранившегося на складе, давно в городе закончились — видимо, когда строили этот бункер, считалось, что личная гигиена для солдата не главное, и пошел в лазарет, снедаемый тревогой за здоровье пленного акремонца. К этому времени у входа в лазарет дежурил разведчик по имени Алим, который был на два года младше Юрки.

— Привет, — поздоровался в Алимом Юра.

— Ага, — ответил тот.

— Мог бы и поздороваться.

— Чего мне здороваться, — сказал Алим: — мне очень радостно охранять эту синюю тварь.

— Он очнулся? — спросил Юра.

— Откуда я знаю. Мне не интересно. Сдохло то паскудство или нет — мне без разницы. Я исполняю свою обязанность.

— Тогда, пожалуйста, отойди в сторону и не мешай мне исполнять свои обязанности, — разозлился Юрка.

Он с легкостью оттолкнул невысокого Алима от двери и зашел в лазарет. Сначала он пошел в палату, где были раненные разведчики, но те еще спали и Юра решил их не будить. Затем по небольшому коридорчику он пошел в ординаторскую и по запаху, напоминающему разлагающегося акремонца, определил, что там, скорее всего, Кьет и Юхани пьют чай. Так оно и оказалось. Пытаясь не выдать на своем лице отвращение, которое он испытывал от запаха чая Кьета, Юра отправил их двоих на кухню за завтраком для раненных. Подготовив перевязочный материал и прокипятив на бензиновой горелке инструментарий для предстоящих перевязок раненных разведчиков, Юра пошел в операционную проведать акремонца.

Лицеклювый лежал в том же положении, в котором Юра его оставил несколько часов назад. Он откинул одеяла и с удовлетворением про себя отметил, что осаднения на теле акремонца начали затягиваться синей корочкой, что свидетельствовало о том, что он все сделал правильно и организм акремонца восстанавливается. Юрка положил руки на диафрагму акремонцу и слегка надавил, что бы проверить реакцию его организма на болевые симптомы. Неожиданно пурпурный бугорок между глаз лицеклюва дернулся и разошелся. Юрка оторопел от удивления — нарост оказался лиловым глазом с вертикальными веками, который уставился прямо в глаза Юре и он услышал у себя в голове голос:

— Лучше бы меня убила Сурья еще в яйце, и я давно бы уже ушел в гунураджас [1] Гуна раджас — в современном индуизме одна из составляющих кинетической энергии наполняющей Вселенную. В данном случае синоним понятия Плерома (Вселенная). , чем сейчас мучиться от пыток этих бестолковых герадамасов.

Юра моментально отдернул руки от тела акремонца, как от огня.

— Наверное, я не выспался, — подумал про себя Юрка: — вот и мерещится всякое.

В это время акремонец открыл два своих обычных глаза, сел и уставился на Юрку.

— Может быть, зря его не добили, — промелькнула мысль у Юрки в голове и он, на всякий случай, взял скальпель в руку.

Акремонец еще шире раскрыл свой третий глаз, и Юра отчетливо услышал внутри своей головы слова:

— Ты меня можешь слышать?

— Кто ты? — вслух спросил Юра у странного лицеклювого.

Тот покачал головой, что чирикнул и Юра опять услышал голос в голове:

— Герадамас, я не понимаю твою речь, но я понимаю твои мысли, а ты мои. Ты праджапати [2] Праджапати — в индуизме божество, связанное с деторождением. Отец всех богов. своего рода?

— Кого порвать? — привыкая к такому общению, в своих мыслях спросил Юра у акремонца: — я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я праджапати своего рода. Если я могу общаться с тобой, значит ты тоже праджапати.

— О чем ты? — опять вслух спросил Юрка.

В это время открылась дверь, и в операционную зашел Алим.

— С кем это ты разговариваешь? — спросил он у Юры, осмотревшись в помещении: — это что глаз у синей твари?

Акремонец повернулся к Алиму и еще шире раскрыл свой третий глаз, прикрыв веками два своих обычных глаза.

— Чего он на меня таращится? — спросил Алим: — Вот гадость. Сейчас дам раз в голову и будешь дальше таращиться — только уже мертвый, — адресовал свои слова Алим акремонцу.

Тот видимо понял, что общение с Алимом ничего хорошего ему не принесет и лег, закрыв все свои три глаза, на операционный стол обратно.

— Видишь, плохо ему, а мне надо его подготовить для повторного допроса, — попытался разрядить обстановку Юра: — иди, пожалуйста, мне надо его осмотреть.

Алим ничего не ответил, а лишь презрительно сплюнул на пол операционной и вышел за двери.

Юрка обернулся к акремонцу и мысленно спросил:

— Ты меня слышишь?

Тот по-прежнему лежал с закрытыми глазами и не шевелился.

— Кто ты такой? — еще раз мысленно спросил он.

— Я, Савитар, — открыв третий глаз, мысленно ответил акремонец: — мне очень больно. Твои бхакты [3] Бхакт (преданный) в индуизме — поклоняющийся богу. В данном случае представитель рода акремонцев. Термин перешел в религию с момента, когда инопланетные существа, после разгрома армии архонтов на планете, жили среди людей (см. «путь Аллогена»). меня очень били, но я не понимал, что они от меня хотели.

— Какие бхакты? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Герадамасы, которые тебе подчиняются, меня били, а я не мог им ответить, потому что мой дамару [4] Дамару — маленький двухмембранный ритуальный барабан в форме песочных часов. На изображениях бога Шивы, в индуизме, неотъемлемый атрибут божества. В данном случае техническое средство для перевода речи, используемое акремонцами. сломался, когда меня бил тот герадамас, который сейчас в нашем ашваттхе [5] Ашваттха — в индуистской мифологии священное дерево. Жилище богов. обещает Сурье оказать помощь в обмен на свою жизнь.

— Кто такая Сурья, — вслух спросил Юра.

— Я очень хочу, есть, — вместо ответа услышал у себя в голове Юра: — я себя плохо чувствую. Принеси мне поесть, и я тебе все объясню. Я не хочу быть против вас… Я хочу вернуться…

— Что тебе дать поесть? — спросил Юра.