Александр Федоров - Белая Башня (Хроники Паэтты)

Найр принял наших путешественников в свои влажные, пахнущие морем объятия. Улицы города были полны народом почти так же, как улицы Лоннэя в ту пору, когда троица проезжала через него в первый раз. Но если на улицах Лоннэя толпа казалась чужеродным телом, возмущающим и нарушающим гармонию, то здесь она была неотделимой частью самого города, и он без неё казался бы пустым и неполным. Найр был во многом похож на Латион, что вызвало определённую ностальгию в Коле, и особенно в Бине.

Поскольку планировалось пробыть в Найре некоторое время, быть может, даже и целый месяц, то нужно было найти гостиницу поприличнее. Хотя Каладиусу не давала покоя мысль о том, что ассассины Ордена уже вполне могут начать распутывать ниточку, ведущую к лирре, исходя из того, что им удалось определить положение Варана. Тем не менее, он пока решил не отказываться от первоначального плана и пробыть в Найре достаточно времени, чтобы прибыть в жаркую Саррассу в разгар зимы.

– Я думаю, что стоит пожертвовать определённым комфортом в пользу большей анонимности, – сказал Каладиус, вновь восседая на козлах рыдвана. – Поэтому я бы посоветовал искать гостиницу не в самых богатых кварталах – подальше от центра и подальше от порта.

– Позволю себе не согласиться, – возразил Варан. – Напомню, что у меня имеется кой-какой опыт в розыске людей, поэтому хочу сказать одно: если нас ищут, то обязательно найдут. Так зачем же отказывать себе в удобствах?

– Мне трудно спорить с вашим жизненным опытом, – не сдавался маг. – Однако, на мой взгляд, иной раз большее значение имеет не сам факт разыскивания, а время, за которое этот факт свершится. Нам нужно выиграть время.

– И если бы речь шла о нескольких днях, то я бы с вами не спорил. Однако, если мы планируем провести здесь месяц, а то и более – те лишние два-три дня, что мы выиграем, поселившись на отшибе, не сыграют никакой роли. Я бы предпочёл комфорт.

– Я и сам – большой поклонник комфорта, и вы это прекрасно знаете. Но можно найти уютную тихую гостиницу и подальше от людных мест.

– Для человека, который знаком с городом – да, – Варан продолжал упорно отстаивать свою точку зрения. – Однако, в нашем случае мы гораздо больше привлечём к себе внимания, слоняясь по немноголюдным улочкам такой оравой. Нас запомнит и опознает каждая собака.

– Что скажете, дорогая? – Каладиус решил поставить точку в споре, обратившись к сидящей рядом лирре.

– Прошу прощения, мессир, – Мэйлинн сидела, наклонив голову, полностью скрыв от прохожих лицо своим безразмерным капюшоном. – Но в данном вопросе я предпочту положиться на мнение профессионала. Варан столько раз разыскивал нужных ему людей, что лучше остальных знает, как можно укрыться от этих розысков, и можно ли. Как говорится, дерево лучше прятать в лесу. Так что, думаю, на полнолюдных улицах и в переполненных гостиницах мы сможем затеряться не хуже, чем в небольшом постоялом дворе с дюжиной постояльцев.

– Воля ваша, – Каладиус понял, что нет смысла искать одобрения своего плана и у других членов команды. – Тогда ищем самую приличную гостиницу.

– Вот это разговор! – тут же приободрился Кол. – Побывать в Найре и прожить в занюханном трактире – то же самое, что побывать на королевском балу и станцевать лишь со старым мажордомом.

– Ты непревзойдённый мастер аналогий, – фыркнул Варан, а Бин и вовсе закатился хохотом, вероятно, представив себе, как Кол отжигает мазурку со стариком в огромном парике.

– Как мне будет не хватать твоего остроумия, приятель! – с лёгкой грустью воскликнул Палаш.

– Так оставайтесь с нами! – тут же предложила Мэйлинн.

– Увы, моя госпожа, но я – простой аптекарь, волею судьбы вдруг ставший кем-то большим. Но предел моих внутренних сил уже исчерпан, и я не могу себе даже представить, чтобы совершить то путешествие, которое вас ожидает. Нет уж, я осяду здесь. В Найре столько жителей, из которых огромное количество моряков, путан и других субъектов, ведущих нездоровый образ жизни, так что аптекари тут всегда будут в почёте. Даже такие неважные, как я.

– Жаль, – искренне ответила Мэйлинн.

– Мне тоже, – немного печально улыбнулся Палаш.

– Ну так куда мы сейчас всё-таки направляемся? – поскольку Каладиус правил рыдваном, он всё-таки решил до конца добить вопрос проживания.

– Предлагаю сразу в портовый квартал, – отозвался Варан. – Думаю, это единственное место в Пунте, где люди не станут, выпучив глаза, пялиться на лирру.

– В мои планы не входит раскрывать свою внешность, – предупредила Мэйлинн.

– Конечно же. И тем не менее, если это вдруг произойдёт, то пусть лучше это будет где-то в окрестностях порта.

– Ну тогда, значит, едем в портовый квартал, – подытожил Каладиус.

В большинстве городов мира портовые кварталы – это грязь, вонь тухлой рыбы и гнилых водорослей, кабачки и питейные дома самого низкого пошиба, шлюхи и чернорабочие. В общем, криминальные грязные районы. Но только не в Найре. Для Найра порт – это ворота, витрина. Большинство гостей попадают в город именно через него. Поэтому портовый квартал Найра был одним из самых шикарных кварталов города. Это целые улицы гостиниц, игорных домов, ресторанов, где чашку чая подадут вам не меньше, чем за доррин. Это разноцветные уличные фонари, искушающие приезжих окунуться в соблазнительную ночную жизнь города. Конечно, за всем этим ярким лоском скрывались и грязные закоулки, и вонючие трущобы, и бесконечные склады, но Найру удивительным образом удавалось маскировать всё это подобно престарелой кокетке, скрывающей старческие пятна на коже пудрой и румянами.

Гостиницы Найра в прямом смысле боролись за постояльцев. Не успел рыдван въехать на улицу, где стояли отели, как к нему наперерез бросилось с десяток людей в ливреях разных цветов и стали наперебой предлагать остановиться именно в их гостинице, увлекая всевозможными посулами и соблазнами – начиная от скидок и заканчивая совершенно недвусмысленными предложениями в организации определённого вида досуга. К такому навязчивому сервису, кажется, никто из присутствующих не был готов, поэтому всадники с недовольными лицами жались всё ближе к карете, а Каладиус с негромкими проклятиями то и дело осаживал лошадей, дабы они не растоптали своими широкими копытами не в меру ретивых зазывал.

По мере того, как рыдван проезжал всё дальше, зазывалы один за другим отставали, возвращаясь к дверям своих отелей. Из чистой вредности Каладиус решительно направил лошадей к одной из гостиниц, от которой, как оказалось, никто к нему не подбежал просто потому, что никакого зазывалы возле неё не было. Тем не менее, стоило экипажу приблизиться, как из стеклянных дверей выскочил портье в идеально сидящей ливрее, который, однако, с известным достоинством осведомился у путешественников, что им угодно. Каладиус несколько сварливо ответил, что им угодно получить четыре номера на довольно продолжительный срок – два двуместных и два одноместных. Портье ответил, что у них есть именно то, что ищут господа, тут же вызвал трёх конюхов, чтобы те препроводили экипаж и лошадей в конюшню, а затем распахнул двери для входящих гостей обещая, что в течение четверти часа весь багаж будет доставлен им прямо в номера.