Михаил Ланцов - Орел

А уже на следующий день Великий князь направился домой, о чем и сообщил своим сподвижникам. Мог бы и раньше, но он боялся, что те проболтаются, где и противники успеют на пути поставить засаду или еще какую каверзу.

- Ты так успешно воевал! И не пойдешь дальше? - Удивился Энрико, когда, узнал намерения Великого князя.

- Дальнейшее наступление ставит под удар все то, что я завоевал на текущий момент.

- Боишься?

- Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть. - Процитировал Дима своему итальянскому родичу один из тезисов Бусидо. - Риск ради риска - это глупо. Да и переварить мне нужно тот кусок, что откусил. А то еще подавлюсь ненароком.

Итальянец лишь пожал плечами. Не хочет, так не хочет. В конце концов, он лучше местную конъюнктуру знает.

Перед непосредственным выходом заглянули в церковь.

Диме это было не нужно, в связи с полным отсутствием веры в любую мистику. Так сложилось, что он еще с прошлой жизни оказался совершенно непробиваемой и абсолютно бездуховной скотиной. Это сильно повышало трезвость восприятия и адекватность оценок. То есть, было крайне важно для успеха. А вот окружающим этот социальный ритуал требовался. Причем безотносительно содержания. Этакий вариант традиционной для XX века привычки 'присесть на дорожку'.

На выходе же из церкви случилось маленькое 'ЧП', изрядно пропитанное мистикой. Для аборигенов, разумеется. Сам же Великий князь отреагировал, так как и должно цивилизованному человеку - невозмутимо с некоторой толикой интереса к нештатному событию.

Рядом с церковью в траве барахтался оперившийся птенец ворона. Как он туда попал - не ясно. Наверное 'не справился с управлением' во время первого полета и упал. Выживет он или нет - не ясно. Мог что-то и травмировать.

В древности ворона почитали как птицу Богов практически во всех культурах. Что и не удивительно. Ведь у нее удивительно высокий интеллект и сложная социальная организация. Однако с приходом христианства все изменилось - ее теперь называли не иначе как дьявольской птицей. И это не было удивительным. Христианство, особенно раннее, очень долго и тяжело насаждалось среди людей. Причем нередко огнем и мечом. Слишком много в нем было чуждого для местных жителей . Именно тогда ворона и заклеймили, постаравшись очернить все, что почитали язычники. Позже, по мере насаждения, многие старые традиции христианству пришлось принять и ассимилировать. Но вот с культом ворона как-то не сложилось.

Как несложно догадаться, один из церковных служек, увидев вороненка, сразу бросился прогонять эту нечистую силу. А если не уйдет сама, то и побить. Для чего схватил палку.

- Стоять! - Крикнул Дмитрий, видя это непотребство.

Церковный служка замер, чуть не споткнувшись. И удивленно посмотрел на Великого князя.

- Ты чего делать удумал?

- Так вот - бесовскую птицу прогнать.

- Отче, - обратился Великий князь к находящемуся рядом с ним митрополиту, - Могут ли нечистые птицы вить свои гнезда рядом с храмом?

- Не думаю, сын мой. Но к чему ты спрашиваешь? Это же ворон, птица сатаны.

- И бесовская птица пойдет искать спасения и защиты в храм Господень?

- Ну... - задумался митрополит.

- Вон гнездо, - указал Дмитрий на дуб, стоявший невдалеке от храма. - Он, верно, оттуда выпал. И прибежал сюда за защитой и спасением. Согласись - странное поведение для нечистой силы?

- Странное, - кивнул Алексий задумчиво. - Хотя святые отцы и указывали на иное.

Великий князь же аккуратно подошел к вороненку и взял его в руки. Тот поначалу пытался больно укусить его за палец, но не вышло - слишком юн и слаб. А потом как-то затих. Дмитрий держал вороненка аккуратно, руки были теплыми, да и сам Великий князь угрожающим не выглядел. Поэтому через несколько минут он затих и стал с любопытством рассматривать людей вокруг.

- Кар!

Раздался довольно громкий глухой птичий крик со стороны. Все обернулись на звук и увидели на небольшой изгороди двух больших воронов. Иссини черных. Некоторые люди перекрестились, испугавшись.

- Так вот чей это птенец, - сказал Дмитрий и медленно пошел к ним. Оба ворона немного напряглись, но не улетели. - Серебро, - произнес Великий князь, доставая из мошны персидский дирхем и вытирая его о подол.

- Чистый металл, который боятся любая нечистая сила. - С этими словами он протянул монетку ворону.

Расчет полностью удался. Дима знал, что все врановые неравнодушны к блестящим вещами. И ворон не подвел. Он наклонил голову вбок, рассматривая сверкающий в лучах солнца кругляшек, и осторожно взял его клювом. После чего отлетел в сторону.

- Как вы видите, - обращаясь к окружавшим его людям, продолжил Дима. - Ворон не может быть нечистой силой, потому как ничто божественное эту птицу не отталкивает. Она даже селиться поближе к церкви.

Сказал и задумался.

Как быть дальше? Осмотр вороненка явных повреждений не показал. Однако очевидно, что с ним что-то случилось. Иначе он бы просто улетел. Оставить его - значит обречь на гарантированную гибель. По идее - ну помрет и помрет. Невелика беда. Однако в Диме явно заиграли какие-то странные эмоции. Вдруг захотелось завести необычного питомца. А ворон умен и игрив. Да и живет долго. Семьдесят-восемьдесят лет. Столько в те годы не каждый человек жил. Поэтому, немного постояв в раздумьях, он направился к лошади. Требовалось придумать как птицу вести с собой и чем кормить. Пусть ведь предстоял неблизкий.

Толпа же, вместе с митрополитом и прочими церковниками, от увиденного довольно сильно загрузилась. На ее глазах треснула одно из вполне устоявшихся поверий. Ведь если все так, как сказал Великий князь, то получалось, что ворона оклеветал лукавый.

- Не понимаю, - косясь на вороненка, произнес митрополит, когда они уже отъехали.

- Что Отче?

- Почему же тогда вороны едят падаль?

- Так что в том неясного? Если падаль вовремя не прибрать - от нее болезни пойти могут. Вот Всевышний и заботиться о нас. Непривычно, необычно, но не нам его судить. Просто ворона, как и кошку, оклеветал лукавый. Он же мастер лжи и навета.

- Странно все это. - Скептически покачал головой митрополит. - Может быть, ты еще знаешь о том, как эти болезни лечить?

- Знаю. Но нам с тем пока не совладать. Мы слишком слабо познали законы Господа нашего.

- Отчего же? - Возмутился митрополит. - Нам даны заповеди.

- Разве по заповедям живет мир вокруг? Птицы, звери, рыбы, жуки и прочее? Разве по заповедям зима сменяется летом? И так далее. Всевышний установил свои законы, когда создавал наш мир. Люди же, вкусив яблока познания, оказались обречены на их изучение. Потому как изначально они скрытых от взора человеческого.

- Сын мой, ты говоришь еретические вещи.