Сим Никин - Ворон. Дилогия (СИ)

Вчера, после восстановления документов Тамары, влюбленные подали заявление в загс и, под неодобрительное бурчание своего нового друга, решительно не приветствующего спиртное в любом виде, отметили это дело распитием бутылки шампанского, и теперь мирно спали, обнявшись и чему-то улыбаясь во сне.

Ворон действительно негативно относился к алкоголю. Он хорошо помнил, как необдуманно вел себя в первый день, когда по незнанию вместо воды выпил не менее ста грамм водки. Помнил и нехорошие ощущения в организме, после того, как колдовское действие этого напитка закончилось. А когда выяснил, что невероятно плачевным состоянием печени отличались в основном любители этого зелья, то стал заявлять каждому, кого холера или Герла приводили на восстановительные сеансы, что лично убьет того, кто не прекратит злоупотреблять спиртным. Совсем запрещать не стал, ибо понимал, что такое не под силу многим аборигенам, начавшим впитывать эту отраву еще с молоком матери.

С курением было проще. Как только оборотень очищал организм очередного пациента от никотина и восстанавливал пострадавшие органы, желание курить у того пропадало само собой. Были и исключения, но среди особо приближенных к его приятелям таких не случалось, потому эти случаи никого особо не волновали.

Потому-то, отвыкшие за три месяца общения с Вороном от спиртного, будущие молодожены изрядно опьянели от принятой бутылки шампанского, и теперь их пришлось долго толкать, прежде чем они поочередно открыли осоловелые глаза и, не разжимая объятий, недоуменно уставились на нарушителя их сонной идиллии.

— Ты чо, блин? — первой вопросила Герла.

— Ноут заглючил? — предположил Холера, которого оборотень уже будил однажды, когда завис фильм на ноутбуке.

— Открой люк на крышу, — без всяких пояснений потребовал Ворон, выдернув бывшего бомжа из кровати и толкнув его к дверям.

Поняв, что интересоваться причиной неожиданного желания товарища не стоит, тот лишь сказал:

— Щас, только штаны накину.

Ключ к замку от люка на крышу Холера подобрал месяц назад, когда приобрел спутниковую антенну и решил установить ее на лифтовой надстройке. Первое время Ворон хотел попросить, чтобы тот сделал такой же ключ и ему, но приноровившись отправляться в ночные полеты и возвращаться через балкон, отказался от этой идеи. Теперь пришлось будить приятеля.

Как только Холера открыл замок, оборотень отстранил его в сторону, одним движением взлетел в открывшийся проем и вскоре показался из него снова, на этот раз осторожно ступая по крутым металлическим порожкам. Бывший бомж удивленно вытаращил глаза и раскрыл в немом изумлении рот, когда увидел в сильных руках Ворона тело девушки, которая либо спала, либо находилась без сознания. Особое внимание привлекала ее гладко выбритая голова, резко контрастирующая незагорелой кожей с кажущимся в сумраке подъезда смуглым лицом.

— Дорогу, — требовательно сказал оборотень остолбеневшему приятелю.

Тот поспешно отскочил в сторону, после чего направился следом в квартиру, забыв запереть ход на крышу.

Безрезультатно Герла с Холерой пытались выяснить у Ворона, откуда на крыше взялась бритая наголо девушка, и какое он имеет к этому отношение. Тот будто бы вновь стал таким же ничего не понимающим дикарем, каким они встретили его три месяца назад, и лишь твердил, что это его избранница и он честно ее похитил.

— Кабздец! — сокрушенно причитала Тамара. — А я-то надеялась зажить по-человечески. Валерик, ты понимаешь, что нас теперь посадят заодно с этим полудурком? Причем, его в психушку, откуда он скорее всего и сбежал, а нас конкретно на нары.

— Да погоди ты, Томарик, — успокаивал ее будущий муж. — Мы же еще толком ничего не знаем.

— А чего тут знать? А? Он же сам сказал, что украл девку.

— Ну, не знаю. Пойдем, попробуем привести ее в чувство?

— Пойдем, — согласилась женщина. — А то этот… еще сотворит с ней что-нибудь непотребное. Я от него теперь всего могу ожидать.

Когда они зашли в комнату Ворона, девушка уже пришла в себя и сидела в углу дивана, поджав ноги и испуганно взирая на стоящего над ней могучего похитителя. Бросив затравленный взгляд на вошедших, она спросила:

— Кто вы? Что вам от меня нужно?

— Ты принадлежишь мне, — гулко ударил себя в грудь Ворон, заставив несчастную вздрогнуть, после чего привел весомый, по его мнению, аргумент: — Я тебя честно похитил.

— Не ну, я же тебе сказала, что это кабздец? — плаксиво сказала Холере подруга.

— Погоди, Тамарик, погладил тот по плечу Герлу и обратился к спятившему товарищу: — Извини, Ворон, можно тебя попросить, дать нам несколько минут поговорить с девушкой?

— Она принадлежит мне, — снова ударил себя в грудь тот, грозно надвинувшись на бывшего бомжа.

— Тебе-тебе, — отступил тот, — Я на нее не претендую. Ты ж знаешь, у нас с Тамариком через месяц свадьба. Мы просто поговорим с девушкой. Объясним ей, что не стоит тебя бояться, понимаешь?

Оборотень какое-то время подумал над словами друга, потом кивнул:

— Хорошо. Говорите.

Однако выходить из комнаты решительно отказался. Сел прямо на пол, проигнорировав стоящий рядом стул, и, скрестив ноги, застыл, вперив в похищенную немигающий взгляд.

Очень долго Герле с Холерой пришлось убеждать девушку, что они не имеют ни малейшего отношения к ее похищению, и даже не представляют, каким образом она тут оказалась.

— Я сама офигиваю, — доказывала Тамара, кивая на Ворона. — Он же вечером ушел спать в свою комнату, в смысле, сюда. И вдруг ночью будит нас и требует, чтобы холерик открыл люк на крышу. А с крыши, прикинь, приволок тебя. Вот как, скажи на милость, ты на крыше-то оказалась.

— Не знаю, — искренне пожала плечами пленница.

— Девочки, тут без поллитры крепкого кофе не разобраться, — вмешался Холера. — Пойдемте на кухню.

— Пойдем, Марин, и правда кофейку хлебнем, — взяла девушку за руку успевшая познакомиться с ней Герла и увлекла вслед за приятелем.

Проводивший их взглядом оборотень одним движением поднялся и тоже прошел на кухню.

— Да ты не бойся его, Марин. Он вообщето добрый, — сказала Тамара, заметив, как напряглась девушка, когда Ворон вошел вслед за ними, и, повернувшись так, чтобы тот не увидел, постучала себя по виску указательным пальцем, пояснив: — правда слегка того. Ну, типа большого ребенка. Как блин, тот Тарзан. Не тот, что с Наташей Королевой, а тот, что в кино по джунглям скакал.

Несколько минут молча пили кофе и дружно хрустели сушками.

Неизвестно, что так подействовало на пленницу, возможно уютная домашняя обстановка, но после очередного вопроса Тамары, ее вдруг прорвало. Она рассказала все, начиная с того телефонного звонка — и как отец отправил ее в Оскол, и как ее похители, как брили на лысо, снимая процесс на камеру, как приставал пьяный бандит.