Скотт Линч - Хитрости Локка Ламоры

– Полноте, сударь, полноте. – Дон Сальвара вскинул ладонь, а другую руку заложил за пояс. – Я сделал всего лишь то, чего требовала моя честь. А изъявлений признательности я получил сегодня уже с избытком.

Дон Лоренцо и «господин Эккари» еще пару минут обменивались изысканными любезностями. В конце концов Галдо внял наивежливейшей из всех возможных версии фразы «Спасибо, но отвяжись уже от меня, а?» и с сокрушенным вздохом промолвил:

– Что ж, я безмерно рад был с вами встретиться, сударь, но, к сожалению, меня ждет клиент. Да и у вас с Лукасом определенно какие-то дела, от которых мне не следует отвлекать вас. С вашего позволения…

– Конечно, конечно. Приятно было познакомиться, господин Эккари.

– А уж как мне приятно, сударь! Лукас, если у тебя выдастся свободный часок, ты знаешь, где меня найти. И если вдруг возникнет надобность в моих скромных умениях, я всегда к твоим услугам…

– Разумеется, Эванте! – Локк обеими руками схватил правую руку Галдо и с воодушевлением потряс. – Полагаю, рано или поздно нам придется обратиться к тебе за помощью.

Он приложил палец к носу сбоку, и Галдо кивнул. Затем последовал общий обмен поклонами, рукопожатиями и прочими прощальными любезностями. Напоследок Галдо подал товарищам несколько условных знаков, так и этак поправив шапочку на голове: мол, о Клопе ничего не знаю; отправляюсь на поиски.

Дон Сальвара проводил мнимого стряпчего задумчивым взглядом, потом вновь повернулся к Локку, и маленькая компания продолжила путь к гостинице «Фрегат». Светская беседа сама собой сошла на нет. Локк – Фервайт без труда изобразил, как радость от встречи с «Эккари» постепенно угасает в нем. Вскоре он являл собою воплощенное уныние, каковое свое настроение объяснил головной болью, разыгравшейся вследствие долгого удушья от удавки. В цитрусовом саду перед гостиницей дон Сальвара и Конте распрощались с двумя Благородными Канальями, настоятельно посоветовав обоим хорошенько отоспаться и отложить все дела до завтра.

Как только Локк и Жан (несший на плечах вьюки с «ценным товаром») оказались в своем номере, они мигом скинули измазанные в грязи богатые наряды, надели простое неприметное платье и поспешили к условленному месту встречи, чтобы там ждать известий о Клопе (если таковые вообще появятся).

На сей раз никто из них не заметил странной черной тени, которая бесшумно следовала за ними, стремительно перелетая с крыши на крышу.

Лжесвет постепенно угасал. Насыщенный болотным туманом Ветер Палача пропитывал влагой одежду, неприятно липнувшую к телу, и не рассеивал, а, казалось, напротив, сгущал серые клубы табачного дыма, окутывавшие Кало и Галдо. Близнецы в низко надвинутых капюшонах сидели, обливаясь по́том, в глубокой дверной нише одной из ссудных лавок на севере Старокрепостного квартала. Ломбард был уже заперт на ночь – засовы заложены, ставни закрыты, – и семья владельца, по всей видимости, предавалась веселым возлияниям двумя этажами выше.

– Первый шаг удался, я считаю, – сказал Кало.

– Ага, что верно, то верно.

– Лучшее наше выступление. Нам ведь с тобой обличье изменить ой как непросто, таким видным красавцам.

– Признаться, я не думал, что ты и меня держишь за красавца.

– Брось, не умаляй свои достоинства. Внешне ты ничем мне не уступаешь. Чего тебе не хватает, так это моих способностей к наукам. И моего беспечного бесстрашия. И моего дара обольщения женщин.

– Если ты говоришь о легкости, с которой швыряешься деньгами во время гулянок с девками, то ты прав, конечно. Для каморрских шлюх ты щедрейший благотворитель и жертвователь.

– Зря ты так, – насупился Кало.

– Твоя правда – зря. – Несколько секунд близнецы молчали. – Извини. Просто на душе муторно. Как подумаю о мальце, так под ложечкой холодеет. Видал, что творится на улицах?

– Ага. Усиленные патрули. Все злые как черти. Свистят беспрерывно. Интересно знать, что там Клоп выкинул и почему.

– Вероятно, у него были свои причины. Если первый шаг у нас и впрямь удался, так только благодаря мальчишке. Надеюсь, он жив-здоров, и мы сможем со спокойной совестью задать ему взбучку.

В слабо подсвеченном тумане неясными тенями проплывали редкие прохожие. На Старокрепостном острове почти не было Древнего стекла, поэтому бледное сияние лилось издалека. Откуда-то с юга донесся приближающийся стук копыт.

Локк сейчас, несомненно, затаился где-то около Дворца Терпения и пристально следит за патрульными стражниками, снующими взад-вперед по Черному мосту: не ведут ли они знакомого маленького пленника или не тащат ли знакомое маленькое тело. А Жан наверняка ждет в другом условленном месте, взволнованно ходит взад-вперед, хрустя пальцами. В храм Переландро Клоп сегодня точно не вернется и к гостинице «Фрегат» близко не сунется. Старшим Благородным Канальям остается ждать его на улице, в парной духоте каморрской ночи.

Загрохотали деревянные колеса, раздраженно всхрапнула лошадь. Едва различимая в тумане повозка со скрипом остановилась футах в двадцати от братьев Санца.

– Авендандо? – раздался громкий, но неуверенный голос.

Кало и Галдо разом вскочили на ноги – имя Авендандо служило тайным сигналом, оповещающим о непредусмотренной встрече.

– Здесь я! – крикнул Кало, бросив окурок и забыв притоптать.

Из тумана возник плешивый бородатый мужик, с мощными ручищами мастерового и солидным брюшком горожанина среднего достатка.

– Я не шибко понимаю в ваших делах, – пророкотал незнакомец, – но если один из вас Авендандо, то мне было обещано, что я получу десять солонов, коли доставлю к этому ломбарду вон ту бочку. – Он ткнул большим пальцем в сторону телеги.

– Бочка! Ну да! – С колотящимся сердцем Галдо полез за кошельком. – А что в бочке-то?

– Не вино, – ответил мужик. – И не самый вежливый на свете мальчишка. Но он мне посулил десять серебряков.

– Конечно, конечно. – Галдо быстро отсчитал в ладонь мастерового блестящие монеты. – Вот десять за бочку. И еще одна за то, чтобы вы напрочь забыли о нашей встрече. Лады?

– Черт, совсем башка дырявая стала: уже и не помню, за что вы мне платите.

– Вот и славно.

Галдо сунул кошелек обратно под плащ и поспешил на помощь брату, который забрался на телегу и стоял над средних размеров деревянной бочкой. Затычка в крышке отсутствовала, и через маленькое круглое отверстие внутрь поступал воздух. Кало трижды стукнул по крышке, и в ответ изнутри послышалось три слабых удара. Радостно ухмыляясь, близнецы Санца сгрузили бочку на землю и кивнули возчику на прощанье. Мужик уселся на передок телеги и, весело насвистывая, укатил в темноту; в кармане у него позвякивали монеты на общую сумму, двадцатикратно превосходившую продажную стоимость бочки.