Кен Лю - Королевские милости

Однажды Джин шла по улице, никого не трогала, и вдруг ее остановил незнакомый крупный мужчина.

– Это возмутительно: такой худосочный человечишко разгуливает с мечом. Мне, конечно, говорили, что ты мастер, но что-то я не верю. Предлагаю выбор: либо сразись со мной и я пущу тебе кровь, как грязному поросенку, либо проползи между моими ногами и я сохраню тебе жизнь.

Для жителя Гэфики проползти между чьими-то ногами считалось тягчайшим унижением, которое невозможно перенести. Вокруг них сразу же образовалась толпа в предвкушении захватывающего зрелища.

Джин окинула мужчину внимательным взглядом: высокий и широкоплечий, взгляд надменный – явно получает удовольствие, оскорбляя других. На его гладком лице и руках шрамов не было, из чего следовало, что едва ли он провел много времени в темных переулках Димуши, а значит, драться по-настоящему не умел. Она могла его убить еще до того, как он поймет, что происходит, однако тогда ей придется отказаться от той жизни, которую сейчас вела. Придется выбирать: или проглотить оскорбление, или убить, – других вариантов не существовало.

Джин положила меч на землю и на четвереньках проползла у мужчины между ног.

Толпа довольно взревела, мужчина рассмеялся, а Джин покраснела до ушей. В ее сердце поднялась чернота, понуждая схватить меч и вогнать по самую рукоять в живот этому самодовольному типу, однако она сумела побороть мрак.

(«Если собираешься бросаться в бой всякий раз, когда тебя заденут, то умрешь, так и не поумнев».)

Каждую свободную минуту Джин тратила на чтение пособия по «купе» и книг по военной истории и мечтала о невозможном.

А потом началось восстание и весь мир перевернулся. Доки Димуши наполнились военными кораблями, спекулянтами и контрабандистами, которые вытеснили обычных купцов. Работы становилось все меньше и меньше.

Однажды начальник порта пригласил Джин к себе в контору.

– Я слишком стар для этого хаоса: пора возвращаться домой, в родную деревню. – Он немного помолчал, улыбнулся и протянул Джин небольшой кошель. – Этого хватит, чтобы купить хороший меч и доспехи. Береги себя, дочка.

Джин удивленно взглянула на него: «Дочка», – попыталась что-то сказать, но не сумела произнести ни слова.

– Да знал я, знал. Ты превосходно маскировалась, но я вырос в окружении сестер. Надеюсь, когда-нибудь ты будешь жить в мире, где не придется бояться признать себя женщиной.

Джин купила новый меч и кожаные доспехи, а чтобы избежать вербовки на флот, покинула Димуши и присоединилась к одной из бродячих шаек разбойников. Они рыскали по сельской местности, поднимая тот флаг, который им был удобен в данный момент. Когда появлялась имперская армия, разбойники становились лояльным ополчением Ксаны, которое взялось за оружие, чтобы поддержать императора, а когда приходили повстанцы – превращались в отважных воинов Аму или Кокру, готовых сражаться за свободу.

Через некоторое время Джин осознала, что у нее есть организаторские способности. Из-за хрупкого телосложения она не была сильным воином на поле боя, но зато могла все правильно рассчитать, так что ее подельники не раз выходили победителями из разных ситуаций благодаря ее стратегическим талантам.

Однако из-за того, что она не производила впечатления могучего воина, ее победы объясняли удачей, а не умением, и всякий раз оттесняли в сторону, когда начиналась борьба за власть.

Джин перемещалась по Хаану, Риме и Фаче, короткое время служила в разных армиях, надеясь, что сможет постепенно подняться к высоким должностям, но офицеры не желали принимать всерьез советы хрупкого молодого человека. Командиры были убеждены, что он не может разбираться в военной стратегии, потому что особо не выделялся на поле боя.

Даже великий маршал Цзинду, чьим великолепным гамбитом на Волчьей Лапе Джин так восхищалась, не дал ей шанса себя показать. Она подкупила охрану, чтобы получить аудиенцию у Мата Цзинду, и предложила маршалу стратегический план, который позволил бы быстро и без серьезных потерь уничтожить оставшиеся очаги сопротивления империи в Гэджире, однако он не счел ее идеи достойными внимания.

Тогда Джин присоединилась к разношерстной армии Куни, которая отправлялась на Дасу. До нее доходили слухи, что лорд Гару достойный правитель и собирает вокруг себя достойных людей, единомышленников, но у нее никак не получалось с ним встретиться. Джин не сумела сдержать раздражение и накопившиеся обиды, напилась и в ярости принялась ломать столы в одной из таверн Дайе. Такие нарушения дисциплины жестко карались Таном Каруконо и Муном Чакри. Джин взяли под арест, чтобы в дальнейшем устроить публичную порку.

В тот день Кого Йелу случайно проходил мимо столба для наказаний.

– Королю Куни нужен великий воин? – крикнул ему молодой человек, которого собирались высечь.

Кого Йелу остановился и посмотрел на привязанного к столбу. Он был в одной рубашке, но по валявшейся рядом форме Кого понял, что юноша всего лишь капрал.

– Ты не похож на великого воина.

– Тот, кто способен мечом убить нескольких врагов, лишь живое оружие. Великий воин может убивает тысячи всего лишь с помощью ума.

Кого был так заинтригован, что приказал освободить пленника, которого звали, как выяснилось, Мазоти.

Набор для игры в «купу» стоял в гостиной Кого Йелу. Камни на доске были расставлены по знаменитой схеме – финальной позиции игры между двумя великими мастерами «купы»: графом Соингом, знаменитым стратегом Аму, который, играя белыми камнями, уступил победу герцогу Фино, прославленному советнику короля Кокру, игравшему черными, – двести лет назад.

– Ты играешь в «купу»? – спросил Кого.

Мазоти кивнул.

– Я всегда считал, что Соингу не следовало сдаваться: у него еще оставалась надежда на победу.

Кого не был сильным игроком, но хорошо разбирался в истории «купы» и военной стратегии. Заявление Мазоти показалось ему бессмысленным: большую часть доски контролировали черные камни, а у белых, сбившихся в центре, жизненного пространства оставалось совсем мало.

Любой, даже начинающий, игрок знал, что Соинг не мог исправить положение.

– Может, покажешь как? – предложил Кого.

Они сели за стол и начали играть. Кого немедленно бросил черные камни в атаку, а Мазоти поставил камень далеко от своих основных сил, к углу доски. Кого оценил позицию, но не увидел никакой угрозы: ход показался ему совершенно бессмысленным. Белые камни как будто ретировались: вместо того чтобы вступить в схватку, Мазоти лишь ухудшал свое положение.

– Ты уверен? – удивился Кого.

Мазоти спокойно кивнул, сохраняя полную невозмутимость.

Кого начал выстраивать новую колонну своих камней, чтобы отсечь отступление Мазоти и вынудить вступить в схватку в центре, где у черных было полное преимущество.