Кен Лю - Королевские милости

Куни вяло кивнул.

– У вас есть право сердиться на меня.

– Сердиться? Мы здесь для того, чтобы сражаться вместе с тобой.

Куни смотрел на них, ничего не понимая.

– Мне пришлось заложить свою землю, чтобы достойно похоронить жену, но с учетом погоды в этом году – складывается впечатление, что Киджи и близнецы рассердились друг на друга, – я не смогу выкупить ее обратно. У нас с сыном остается один путь – в разбойники, но никто из главарей других шаек не соглашался принять калек. А потом мы узнали про твой отряд…

– Только разбойник-то из меня никудышный, – вздохнул Куни. – Я не знаю, как руководить людьми.

Муру покачал головой.

– Я помню, когда ты был начальником тюрьмы, где играл с нами в карты и делился пивом, а своим людям приказал не сковывать мне ноги, потому что я подвернул лодыжку. А теперь про тебя говорят, что ты выбрал путь благородного разбойника и защищаешь слабых. Говорят, ты убил змею, чтобы спасти своих людей, и отступал последним, когда ваш рейд не удался. Я верю, что ты хороший человек, Куни Гару.

Куни так растрогали эти слова, что, не выдержав, он заплакал.

Довольно скоро Куни расстался с романтическими представлениями о жизни разбойников и стал обращаться за советом к своим людям, в особенности к тем, кто оказался по ту сторону закона еще до того, как был приговорен к каторжным работам. Он стал намного осторожнее, его разведчики тщательнее изучали объекты перед рейдом, к тому же Куни выработал систему сигналов. Перед тем как отправиться на операцию, он разделял отряд на несколько групп, чтобы они могли поддерживать друг друга, и у него всегда имелся план на случай неудачи. От него зависела жизнь других людей, и он решил, что больше не позволит себе действовать неосмотрительно. Его репутация набирала силу, все новые и новые мужчины и женщины, потерявшие последнюю надежду, приходили к нему, в особенности те, кого не принимали в другие шайки. Это были, как правило, калеки, или юнцы, или, напротив, старики, а также вдовы.

Куни не отказывал никому. Иногда его помощники ворчали, что новоприбывших нужно кормить, а они практически бесполезны, но Куни для всех находил дело. Из тех, что годились для участия в операциях, порой получались идеальные разведчики, и их информация помогала устраивать засады на караваны так, что не приходилось даже обнажать мечи. Он совершал налеты на чайные дома, где его люди подсыпали купцам в чай снотворное.

Но главной целью Куни был вовсе не разбой. Под ударом за то, что не сумел вовремя привести отряд рабочих в Пэн, оказалась его семья. И хотя гарнизону в Дзуди хватало других забот – весть о восстании давно докатилась до города, – там так и не начались массовые репрессии. Возможно, начальник гарнизона выжидал, чтобы понять, откуда подует ветер, однако Куни не хотел рисковать. Может, мэр попытается защитить своего друга Гило Матизу и его дочь Джиа, но кто знает, как долго он сохранит такую возможность? Его родители, брат и семья Джиа не могли бросить все и бежать, и он сомневался, что сумеет убедить их присоединиться к нему, но жену он хотел спасти как можно скорее.

Когда стало очевидно, что придется строить постоянный лагерь, Куни решил послать кого-нибудь за Джиа, чтобы она была рядом. Для этого требовался человек, которого не узнали бы солдаты гарнизона и которому он мог бы полностью доверять. После долгих размышлений Куни остановил свой выбор на Ото Крине.

– Разве мы уже здесь не проходили?

До этого момента Джиа совершенно спокойно шла за костлявым молодым человеком, хотя он и не вызывал у нее доверия, однако они оказались на этой поляне в третий раз и стало уже совсем темно.

Ото Крин весь последний час старался не смотреть на Джиа, и теперь, когда он наконец повернулся к ней, паника на его лице подтвердила ее подозрения: они заблудились.

– Я уверен, что мы где-то рядом, – пробормотал нервно проводник, не глядя Джиа в глаза.

– Откуда ты, Ото?

– Прошу прощения?

– По твоему акценту я вижу, что ты не из Дзуди, а стало быть, местности не знаешь, верно?

– Да, госпожа.

Джиа вздохнула, понимая, что сердиться на несчастного худосочного парня бесполезно. К тому же она устала, потому что была беременна. Они с Куни давно хотели ребенка, но у них ничего не получалось, однако как раз перед его уходом ей удалось подобрать удачное сочетание лекарственных растений. Джиа не терпелось поскорее рассказать новость Куни, но сначала отругать как следует за то, что на целый месяц бросил ее одну и не прислал ни единой весточки. На мужа она сердилась не потому, что стал разбойником, а потому, что не посвятил ее в свои планы. По правде говоря, она уже начала беспокоиться: видимо, пришло время для их с Куни приключений, – но понимала, что придется взять руководство в свои руки.

– Давай переночуем здесь, а завтра с утра пораньше двинемся в путь.

Ото Крин посмотрел на Джиа: девушка была едва ли немного старше его самого, не повышала голос, но взгляд ее напомнил юноше мать в те моменты, когда та собиралась его отругать. Он опустил голову и молча согласился.

Джиа набрала веток и листьев, чтобы сделать для себя постель, а когда увидела, что Ото беспомощно стоит на месте, принесла еще веток и устроила постель для него, потом спросила:

– Ты голоден?

Молодой человек кивнул, и она скомандовала:

– Тогда за мной!

Джиа бодро зашагала в глубь леса, и Ото молча следовал за ней. Вскоре по следы помета она возле звериной тропы обнаружила подходящее растение, сорвала и аккуратно разложила стебли на земле, после чего вытащила из сумки маленькую бутылочку и посыпала их каким-то порошком.

Приложив палец к губам, она жестом позвала Ото за собой, и, отойдя футов на пятьдесят, они спрятались в кустах и стали ждать.

Вскоре на тропу выскочили два зайца и, подозрительно озираясь, принялись обнюхивать стебли, разложенные Джиа. Не заметив ничего подозрительного, зайцы принялись за еду, но через несколько минут навострили уши, принюхались и пустились наутек.

– Давай за ними, – прошептала Джиа.

Ото старался не отставать, поражаясь тому, как легко и быстро двигалась эта женщина по лесу, поскольку знал, что она из богатой семьи, где наверняка не принято совершать подобные прогулки.

Они подошли к ручью – оба зайца лежали возле воды и не шевелились.

– Ты сможешь убить их быстро и так, чтобы не испытали боли? Я бы сама, но в моем положении этого не следует делать…

Ото кивнул, не осмеливаясь спросить, что Джиа имела в виду, и большим камнем размозжил животным головы.

– Теперь у нас есть обед! – весело воскликнула Джиа.

– Да, но… – Ото покраснел и замолчал.

– «Но» что?

– Ведь яд…

Джиа рассмеялась:

– Это вовсе не яд. Зайцы очень любят то сладкое растение, а порошок, которым я его посыпала, мое собственное изобретение: смесь пепла, окиси натрия и сухого лимона. Смесь вполне безопасна, но, когда вступает в контакт с жидкостью, появляется множество пузырей, так что на некоторое время зайцам становится худо. Они пришли к ручью, чтобы напиться, но от этого им стало еще хуже: их животы были полны воздуха и они не могли дышать. Мясо можно есть без всяких опасений.