Джоанн Харрис - Евангелие от Локи

Среди таких, если не считать Хеймдалля, был и Фрейр Потрошитель со своей сестрицей-близняшкой Фрейре [32], потаскухой с наглыми глазами, которой Один пожаловал титул богини страсти. Брат и сестра были очень хороши собой – высокие, рыжеволосые, голубоглазые, и оба просто оторваться не могли от собственного отражения в каждой подходящей поверхности.

Затем следует назвать скальда Браги и его жену Идунн Целительницу, хранительницу молодильных яблок; эти двое обожали играть на лютне и смотреть в магический кристалл – то есть относились к самому что ни на есть занудному типу богов; оба свято верили в целительные свойства песен и в волосах вечно носили цветочки. Еще там были Ньёрд Рыбак, который большую часть свободного времени занимался тем, что руками ловил в реке форель, и Эгир Мореход, который вместе со своей невзрачной женой Ран присвоил себе роль повелителя вод. Подводные чертоги Эгира охраняли светящиеся медузы. Когда Эгир и Ран сидели на своих тронах, сделанных из перламутра, их длинные волосы развевались в воде, как морские водоросли.

Самым известным из асов был старший сын Одина, Тор, известный также как Громовник или Громовержец (я, правда, сперва решил, что его так прозвали из-за неладов с кишечником, потому что у него постоянно очень громко бурчало в животе). Это был здоровенный, мускулистый дуболом, наивный, как ребенок; вся физиономия его заросла густой бородой; волос в этой бороде было куда больше, чем мозгов у Тора в голове. Он увлекался спортивными играми и очень любил наносить удары своим молотом. Его женой была Сив Золотоволосая – склонная к полноте блондинка, которой Один присвоил (и не без юмора, как мне показалось) титул богини изобилия и плодородия.

Затем следует назвать Фригг Чаровницу [33], спокойную и многотерпеливую жену Одина. Далее следуют Хёнир по прозвищу Молчаливый – так его не без намека назвали за способность говорить без передышки и явное неумение хоть когда-нибудь прикусить свой болтливый язык; Тюр, бог войны, сильный и как раз весьма молчаливый тип с прикусом, как у бульдога; Хёд, слепой сын Одина, и его младший брат Бальдр, прозванный Прекрасным, которого я с первого взгляда особенно сильно возненавидел.

Чем же мне так не угодил именно Бальдр, спросите вы? Видите ли, иной раз отношение к кому-то базируется на чистом инстинкте. И дело даже не в том, что я ему не нравился – это, в конце концов, для меня было делом обычным. И не в том, что женщины Бальдра просто обожали, а мужчины стремились стать таким, как он. И не в том, что Бальдр действительно был красив, храбр, добр и честен; и не в том, что, стоило ему пукнуть, как вокруг начинали петь птицы, расцветали цветы, а пушистые лесные зверьки сбегались к нему веселой толпой и начинали играть. Честно говоря, я и сам толком не знаю, почему я так невзлюбил Бальдра. Возможно, потому что он так сильно был любим всеми остальными; возможно, потому что ему никогда не приходилось сражаться за свое законное место среди других. Скажем прямо: этот парень родился не просто с золотой ложкой во рту [34], а с целым золотым столовым набором; и если он действительно проявлял ко всем исключительную доброту, то это только потому, что злым ему быть никогда не приходилось. Но хуже всего было то, что именно Бальдр первым подал мне чашу вина, надел на меня венок и с улыбкой сказал: «Добро пожаловать!»

Надо же, Добро пожаловать! Лицемер вонючий!

Добро пожаловать? Вряд ли меня на самом деле встретили с тем добром и гостеприимством, которые обещал Один. И ведь я чувствовал, что, несмотря на все попытки Бальдра ввести меня в круг богов – он старался увлечь меня спортом, знакомил с незамужними девицами, уговаривал перестать себя сдерживать и, наконец, «расслабиться», – большинство обитателей Асгарда по-прежнему втайне меня презирали. Наконец-то у них появился мальчик для битья! Козел отпущения! Существо, которое можно безнаказанно презирать, обвиняя буквально во всех смертных грехах. Что они, черт побери, постоянно и делали!

Если у Фрейи вскакивал на носу прыщик, то виноват был, разумеется, Локи. Если у Браги была расстроена лютня, если Тор где-то посеял свою латную перчатку, если кто-то громко пукнул во время одной из речей Одина – десять к одному, что виноватым сочтут меня.

У всех богов были свои личные чертоги. Я же так и застрял в сырой и мрачной комнатенке с выходом на задний двор; там даже водопровода не было, там постоянно гуляли сквозняки; и до всех главных залов черт знает как далеко было тащиться. У меня не было ни слуг, ни красивой одежды, ни какого бы то ни было положения в обществе. Никто не предложил мне показать окрестности или с кем-нибудь познакомить. Если угодно, можете считать меня мелочным, но я надеялся, что к новоиспеченному брату самого Одина в Асгарде все же отнесутся с должным уважением.

Кстати сказать – и у вас еще будет возможность обратить на это внимание, – История умалчивает, что сталось с родными братьями Одина, Вили и Ве, упоминаемыми в мифах и легендах [35]. Возможно, их прах похоронен под плитами чьего-либо патио или развеян по ветру Девяти миров. Но это так, к слову. Меня же, кровного брата Одина, все мои новые «друзья» воспринимали со скрытой враждебностью – правда, у дам я все же пользовался большей благосклонностью.

Ну я же не виноват, что дамы находят меня чертовски привлекательным! Почти все демоны привлекательны. И потом, в Асгарде и соревноваться-то в этом отношении было не с кем. Потные, волосатые воители, в которых не было ни капли лоска! Умелого обхождения с дамами они не знали и были уверены, что хорошо провести время – значит убить парочку великанов или вступить в единоборство со змеем, а потом, даже не умывшись и не приняв душ, слопать зажаренного на вертеле быка и полдюжины молочных поросят и начать голосить популярные песни. Естественно, дамы обращали внимание прежде всего на меня. И потом, я ведь всегда считался «плохим мальчиком», а женщины находят это чрезвычайно интересным! К тому же я был весьма красноречив, настоящий златоуст.

Одна из горничных Фрейи, похоже, увлеклась мной всерьез. Ее звали Сигюн. Любовь у нее была какая-то чересчур спокойная, материнская. Впрочем, она была ласковая; глаза бедовые и очень неплохая фигура, которую она, к сожалению, тщательно скрывала под бесчисленными дурацкими одежками в цветочек.

Моим чарам не смогла противиться даже жена Тора, Золотоволосая Сив. В отличие от ее мужа, я прежде всего предпочитал умную беседу и никогда не проявлял нелепого желания во что бы то ни стало немедленно продемонстрировать свою силу и под воздействием тестостерона вдребезги расколошматить первое, что попадется под руку. Сив мое обходительное отношение было явно приятно, а сама она была весьма соблазнительна, так что…