Серж Брюссоло - Клятва огня

Милостивые боги! Они действительно готовы были на любые ухищрения, лишь бы заставить его снять шлем. Испытав все прочие средства, они в конце концов решили, что нехватка воздуха завершит дело там, где не справилась дипломатия.

«Я не должен, не должен его снимать! – исступленно твердил себе Нат. – Надеюсь, я не успею задохнуться прежде, чем доберусь до корабля».

Он спотыкался, каждый удар сердца гулом отдавался в висках. За спиной смутно чувствовалось присутствие настигающей его толпы. К счастью, он все еще заметно опережал их.

Дважды он натыкался на камни и падал. С каждой минутой ему становилось все труднее удержаться от того, чтобы сорвать наконец шлем и вдохнуть полной грудью свежего воздуха. Но он терпел, понимая, что именно этого и ждут от него враги.

Почти теряя сознание, он ввалился в спасательный шлюз и захлопнул за собой дверь люка, после чего резко сорвал с головы прозрачный шлем и хрипло, со всхлипом наполнил измученные легкие. Самое время. Если бы он упал без чувств, не добежав до ракеты, Ангусу и его приспешникам не составило бы труда захватить его в плен.

Он так и остался лежать на решетчатом полу шлюза, ожидая, пока сердце немного успокоится и пульс вернется к нормальному ритму.

Пронзительная головная боль, вызванная удушьем, постепенно отхлынула. Он сразу же почувствовал себя намного лучше, хотя его не оставляла мысль, что он только что чудом избежал лютой гибели.

Он как раз стаскивал с себя скафандр, когда по корпусу корабля загремели первые удары. Силы преследователям недоставало, зато упорства хватало с избытком.

– Уважаемый пассажир, – ожили под потолком динамики, – по-видимому, у трапа собралась группа ваших друзей, явившихся с визитом. Они вызывают вас громкими криками и при этом проявляют явное нетерпение, о чем предположительно свидетельствуют выражения: «А ну покажись, грязная крыса!» или «Вылезай из своей норы, я тебе башку оторву!» Вероятно, это форма проявления человеческого юмора, однако, будучи программой, я не могу оценить его истинного значения. Следует ли мне открыть им доступ в корабль?

– Ни в коем случае! – всполошился Нат, бросаясь к иллюминатору.

В свете прожекторов он увидел столпившееся у трапа все население города. Некоторые подобрали с земли камни и теперь лупили ими по титановому корпусу. Лица пылали необъяснимой свирепой ненавистью. Солана особенно выделялась своей неистовостью, и ее искаженное злобой лицо превратилось в жуткую уродливую маску. Нат попятился от стекла, опасаясь обнаружить свое присутствие и вызвать в толпе еще большее волнение.

«Почему они так на меня злятся? – удивлялся он. – Что я такого сделал?»

Подавленный и недоумевающий, он отказался от еды, которую предложил ему компьютер, и устроился в колченогом, но уцелевшем при крушении кресле.

Удары сыпались на ракету три часа подряд: осаждающие колотили по металлу камнями с удручающей размеренностью, не ведая усталости – вероятно, рассчитывали, что их упорство в конце концов сломит сопротивление неподатливого люка.

Затем поднялся ветер, с яростным визгом разметав все, что было на равнине.

Нат заткнул уши, чтобы не слышать его завываний. Усталость взяла свое, и он уснул, видя во сне, как огромные волки бегут по равнине, задирая к луне узкие морды и оглашая ночь леденящим душу воем.

Когда он проснулся, уже давно рассвело. Первым делом он метнулся к иллюминатору и стиснул кулаки. Серый город снова исчез, словно его и не было. Унылая, ровная, как стол, земля опять опустела до самого горизонта.

Как же это понимать?

Все утро Нат просидел в засаде возле иллюминатора, но снаружи ничего не происходило. Город с огненными окнами исчез, испарился… Подобная череда появлений и исчезновений подозрительно напоминала магию. Но, несмотря на опасность, Нат ощущал настоятельную необходимость разобраться с этой тайной.

– Я хочу снова выйти наружу, – сообщил он бортовому компьютеру. – Есть у вас в резерве какой-нибудь транспорт? Хотя бы погрузочный электрокар?

– Да, разумеется, – раздался внятный ответ. – Вы можете получить в свое распоряжение грузовую тележку с автоматическим управлением, развивающую скорость до десяти километров в час. Вас это устроит?

– Отлично, – обрадовался юноша, направляясь к шлюзу. – Ты можешь выгрузить ее на землю?

– Будет сделано через пятнадцать минут.

Это время Нат потратил на то, чтобы должным образом экипироваться. Осмотрев свой вчерашний скафандр, он обнаружил, что шланг респиратора и в самом деле был надрезан ножом. Вот почему он вчера едва не задохнулся… Он подобрал себе новый комбинезон, надел его и вышел из ракеты, прихватив с собой трехдневный запас провизии и воды.

Погрузив припасы на тележку, он устроился на пассажирском сиденье и отдал машине команду двигаться вперед. При свете дня равнина казалась совершенно бесплодной – настоящая мертвая зона.

«Куда же подевался тот лес, который был здесь вчера? – недоумевал Нат. – Ни деревца не осталось! Галлюцинации у меня были, что ли?»

Землю покрывал пепел. То здесь, то там виднелись обугленные остатки домов или каких-то других сооружений. Когда налетал ветер, пепел превращался в текучий туман, который ложился липким слоем на стекло шлема, ничего не давая видеть. Атмосфера становилась все более гнетущей.

Добравшись до места, где еще вчера высился город с мерцающими огнем окнами, он не нашел ничего, кроме обгорелых руин. Значит, когда-то здесь и впрямь жили люди – до того, как метеорит смел их жилища с лица земли.

«Неужели я видел призраков?» – с содроганием подумал он.

Опасливо оглядываясь, он проехал по главной улице до той самой площади, где ночью толпа собиралась устроить в его честь пирушку. Здесь он приказал тележке остановиться и спрыгнул на землю, чтобы осмотреться повнимательнее. Пройдя несколько шагов, он оцепенел, заметив полузасыпанный пеплом глиняный кувшин и рядом – две кружки… У одной из них был отбит край, словно ею обо что-то сильно ударили… может быть, об чей-нибудь шлем?..

Нат сглотнул. Если у всех этих тайн и было какое-нибудь объяснение, то ему оно было неведомо.

Оставив руины за спиной, он двинулся дальше. Пейзаж, по которому медленно ползла его тележка, выглядел так, словно побывал свидетелем конца света: перекрученная, оплывшая арматура зданий, застывшие кляксы металла вместо автомобилей… Все это валялось беспорядочными грудами, похожими на кучки переваренной лапши – жар от метеорита расплавил все вокруг. Даже камень не выдержал: горы как будто подтекали, похожие на недозрелый сыр камамбер.

Отчаявшись отыскать хоть какие-нибудь признаки жизни, Нат остановил тележку. Огонь убил все, сделав местность совершенно стерильной. Песок спекся от чудовищного жара в сплошные монолиты стекла, и Нату казалось, что он бредет по исполинским зеркалам, которые слегка потрескивают под его подошвами.