Глен Кук - Властелин Безмолвного Королевства

Святош в черном Элспет ненавидела: они служили либо в Конгрегации по искоренению богохульства и ереси, либо в Братстве Войны, либо в Граальском ордене. И по ту сторону Джагских гор могущество двух знаменитых рыцарских орденов крепло с каждым днем.

Рыцари Граальского ордена с презрением относились к членам Конгрегации и Братства, а потому те не сумели широко распространить свое влияние на севере от Джагских гор. Там, где епископальная вера сталкивалась с язычеством, Граальский орден – некое подобие Братства, только северного толка – имел большой вес.

Из задумчивости Элспет вывел Феррис Ренфрау: всем присутствующим на церемонии пришла пора преклонить колена перед новой императрицей. Феррис и принцесса опустились на колени, епископ Карбонский благословил императрицу, а затем последовал долгий обмен ритуальными фразами. Элспет выговаривала нужные слова механически, не концентрируясь на них, – обычный ритуал на церковнобротском, даже пятилетний ребенок не сбился бы, да еще и успел бы учинить какую-нибудь проказу.

– Принцесса, – обратился к ней Ренфрау, когда они вышли из церкви, громко, словно бы ничуть не опасаясь, что их подслушают, – по возвращении в Племенцу вы, возможно, столкнетесь с большими трудностями. Патриарх, несомненно, будет испытывать на прочность новую власть.

– Безупречный увидит, что с дочерями Иджа иметь дело ничуть не проще, чем с их отцом.

Элспет вспомнила о бротском главнокомандующем: быть может, их пути больше не пересекутся.

– Я надеюсь на это, однако, к несчастью, все может оказаться не так просто.

– Что вы имеете в виду?

Ренфрау оглянулся на Альгреса Дриера, который, как всегда, на публике и во время официальных мероприятий не отходил от принцессы ни на шаг.

– Время покажет, принцесса. Мне пора. Позаботьтесь о ней, капитан.

И Ренфрау исчез. В мгновение ока – вот он здесь, а отвернешься на секунду – и его уже нет.

– Как он это делает? – удивилась Элспет.

– Да еще в таком возрасте. Колдовство? Человек ли он вообще? – отозвался Дриер, который уважал Ренфрау, но не любил – ни самого Ферриса, ни тех взглядов, которые тот навязывал принцессе.

– В каком таком возрасте?

– Он уже целую вечность направляет Империю. Незаметно. Кое-кто думает, что именно он стоит за избранием вашего отца. И за Актом о престолонаследии.

– Отец действительно говорил, что Ренфрау известно множество секретов. И что он охотно использует их при случае.

– К счастью, вы слишком молоды и у вас секретов еще нет.

– К счастью. Можно подумать, у меня когда-нибудь была возможность сделать такое, что нужно было бы скрывать.

К ним уже спешили приближенные к Элспет дамы. Они не могли допустить, чтобы принцесса беседовала со своим телохранителем у всех на виду, ведь так могла пострадать ее репутация.

Когда Катрин заперлась с тремя святыми отцами – наедине, без компаньонки, императорский двор отнесся к этому спокойно. Хотя репутация у священников тогда была похуже, чем у иных мирян. Но вот когда Катрин объявила, что намерена исправить ошибку отца и оказать поддержку не Вискесменту, а Броту, все всполошились.

Как будто этого было мало, новая императрица объявила вельможам, что отправится в вечный город, чтобы там ее короновал сам патриарх.

– У эрцгерцога наверняка случится апоплексический удар, – предположил Альгрес Дриер.

Удар не удар, а эрцгерцогу придется ехать вместе со всеми.

– Вряд ли эрцгерцогу Хиландельскому хватит на это воображения, – отозвалась Элспет. – Он сам виноват: мог бы приехать и раньше. Но империя ведь существует исключительно для его удовольствия, именно в этом он хотел убедить всех и каждого. Решил, что дочь Йоханнеса Иджа растеряется. Но Катрин не глупее Мусина, а может, даже и умнее. Она не стесняется выказывать свое неуважение к этим типам. Однако не следовало сестре таким образом демонстрировать всем свою самостоятельность.

Дриер предостерегающе хмыкнул. Поблизости, как обычно, толклись фрейлины и, разумеется, подслушивали. Одни побегут докладывать императрице, другие – советникам.

Лишь немногие из имперской знати поддерживали Безупречного, основная же, наиболее влиятельная и решительно настроенная часть аристократии была против него.

Когда подданные подготовились к отъезду, Элспет отправила сестре послание, испрашивая позволения вернуться в Племенцу.

К ней подошла госпожа Шевра. Он была очень взволнована, на лице ее попеременно проступали тревога, робость и, наконец, злобное торжество.

– Да? – обратилась к ней Элспет.

Старая корова, несомненно, принесла дурные вести. Очень хочет поступать благородно, но не может не радоваться чужому несчастью.

– Ее величество отказали вам в вашей просьбе. Вы должны отправиться в Брот вместе с ней.

– Капитан Дриер, планы меняются. – (Дриер кивнул.) – Договоритесь со свитой императрицы. Мы сможем сэкономить, если в Фиральдии будем останавливаться в имперских городах.

Шевра поджала губы. Она-то надеялась помучить девчонку, но та приняла дурные вести не моргнув глазом.

Элспет Идж больше не будет хныкать. Никогда. Ни по вине эрцгерцога Хиландельского, ни по вине императрицы Катрин Идж.

Нет худа без добра: чтобы не лишиться своего влияния, эрцгерцогу придется отправиться в самое сердце Фиральдии вместе с Ганзелевыми дочерьми. А ему это совсем не по нраву. В Фиральдии ведь никто даже не знает, кто он такой. Там на него всем плевать.

Их ждал Брот. А именно там квартирует со своей армией главнокомандующий.

Элспет охватило волнение.

Может, все не так уж и плохо.

– Принцесса, вам нехорошо? – поинтересовалась Дельта ва Кельгерберг. – Вы так покраснели.

Да, она действительно покраснела, а еще никак не могла выровнять дыхание.

Эрцгерцог не обдумал толком своих действий: он слишком высоко себя ценил и не собирался уступать этой паршивке.

Вне себя от гнева, он покинул Альтен-Вайнберг и устремился на юг. Необходимо во что бы то ни стало добраться до Фиральдии вовремя, чтобы остановить безумную девчонку. Она не должна пасть на колени перед этим бротским растлителем мальчиков, перед этим грязным сифилитиком Безупречным V.

После отъезда из Альтен-Вайнберга в свите эрцгерцога Хиландельского насчитывалось сорок три человека, но почти сразу же отряд начал редеть. В Хоквассере куда-то подевалось с полдюжины подданных. Проклиная всех и вся, эрцгерцог отправился в Джагские горы, хотя бушевала необычная для того времени года метель.

Кое-кто из приближенных хотел укрыться и переждать непогоду, но у них было с собой слишком мало провизии – оставалось либо повернуть назад, либо пробиваться дальше.

Кое-кто повернул.