Юрий Никитин - Начало всех Начал

Он посмотрел в сторону, приложил палец к губам и пропал из виду. Адам обернулся, с холмов спускался к домам Каин, взлохмаченный, в разорванной одежде, со сбитыми локтями и коленями.

Адам не дал ему подойти к своему дому, откуда уже выглядывали испуганная жена Каина и его дети.

— Что тебе сказал Творец? — спросил он резко.

— Я был наказан, — ответил Каин угрюмо, — но я признал свою вину, и потому мое наказание уменьшено наполовину. Может быть, со временем будет снято вовсе… Господь милосерден!

Адам охнул:

— Это Творец тебе так сказал?

— Да.

Адам всплеснул руками.

— Неужели так велика сила покаяния и признания вины? Неужели можно вот так стереть прошлые злодеяния… и они уже… их как бы и не было?

— Не знаю, — буркнул Каин. — Для меня это слишком сложно. Мне надо уходить, иначе земля разверзнется…

Он не договорил, отпрыгнул в сторону. Земля, где он стоял, начала оседать, проваливаться в яму. Каин побледнел, Адам видел в его глазах страх и отчаяние.

— Иди, — ответил Адам обреченно. — А я сам… раскаиваюсь в своих прегрешениях, прошу у Господа прощения за свои дерзости и неповиновение. Сам накладываю на себя наказание… буду поститься и отныне воздерживаться от близости с Евой.

Каин побледнел, глаза расширились:

— Это из-за меня? Не делай этого!

Адам сказал горько:

— Эх, Каин… даже тогда, уже после того преступления… можно было признаться и раскаяться! Когда Творец спрашивал меня, где я, он что, не знал?.. Ладно, на меня еще можно было подумать, что во мне самом что-то не так, но ты был в здравом уме и крепкой памяти. Но — убил. Ты понимаешь, Создатель все это время тебя любил, хотя ты посчитал, что Он отвернулся от твоих даров! Да, отвернулся. Но любить продолжал. Иначе с чего бы Он с тобой заговорил? С убийцей? Первым убийцей на земле? Он же с тобой разговаривал спокойно, без раздражения или злости. Тебе стоило только признать себя виноватым… и все было бы прощено! Даже убийство брата.

Каин буркнул:

— Даже убийство брата?

— Да, — ответил Адам после минутного колебания. — Все-таки у тебя был повод обидеться. Господь в самом деле жертву Авеля принял, а твою — нет. Но Он не принял жертву, а не тебя! Ты-то оставался любимым!.. Он продолжал с тобой общаться… как уже давно не общается со мной. А ты… что ты наделал?

Каин вздохнул, сделал жест в сторону своего дома. Оттуда выскочила жена Аван, а дети попрятались. Он кивнул ей и пошел прочь.

Адам стиснул голову ладонями, смотрел вслед и ничего больше не видел, кроме уходящего навсегда единственного оставшегося сына, а перед глазами встало воспоминание о блестящем и хитром Змее. Прелюбодеяние, которое допустила Ева по глупости и женской слабости, — это преступление против любви. Несхожее, противоестественное не может любить друг друга. Это обязательно закончится разрывом, а разрыв — убийца этого союза.

Каин и Авель рождены от прелюбодеяния, потому путь к убийству был очень короток. Змей, обольстив Еву, продлил себя в потомстве, но тем самым убил и Еву, и Адама. Господь сказал, что в Адаме два мира: духовный и материальный, но теперь человек духа убит, а человек-животное вырвался на волю…

Куда ушли Каин с Аван? Куда бы он ни пошел, там будут плодиться и размножаться люди-животные.

Адам долго глядел вслед Каину, даже когда две человеческие фигурки растаяли в плотном влажном воздухе. Там дальше пустыня, он бывал в тех краях, когда гонялся за зверьем, желто-оранжевая, каменистая, но Каину все равно отныне зерно не сеять, а выжженная почва не сразу обвалится под ногами.

На горизонте виднеются горы, Адам однажды назвал их Ханаанскими, понравилось звучание, сейчас напоминают тяжелую грозовую тучу, что очень медленно двигается в эту сторону, грозя раздавить все немыслимой громадой.

Он прошептал почти беззвучно, чувствуя, как в глазах закипают злые слезы:

— Ну почему… почему Ты предпочел жертву Авеля жертве Каина? Взял бы обе, никакого братоубийства не было бы!

Он не удивился, когда раздался вселенский Голос, заполнивший мир, но слышимый только ему:

— Снова хулишь Творца? Снова возлагаешь вину на Меня?

— Да, — ответил Адам дерзко. — Что, и отсюда изгонишь, как изгнал из рая? Или, думаешь, мне есть чего страшиться?

— Человеку всегда есть чего страшиться.

— Я только что потерял обоих сынов! Что может быть страшнее?

Голос ответил:

— Есть, Адам. Хорошо бы, чтобы ты этого не узнал… Но можешь и узнать. Ты свободен в словах и поступках. Но так же свободны те, кто тебя слушает, этого не забывай. И от того, что говоришь и как поступаешь, зависит, как будут относиться к тебе самому. Насчет жертвы… сам подумай. Ведь они твои дети… как и Мои, кстати, оба Мне дороги. И Я бы не стал так поступать без причины.

Адам сказал резко:

— Так скажи мне ее!

В голосе прозвучала горечь:

— Хорошо. Оба принесли Мне дары, но один это сделал с чистым сердцем, а второй с мыслями о том, как ему за эти дары получить нечто от Меня, обойти брата, возвыситься над всеми, даже тебя отодвинуть в сторону, как не умеющего управлять уже не семьей, а целым племенем!..

— Что? — спросил Адам потрясенно. — Мой сын Каин так… думал?

— Так замыслил, — поправил голос. — Думать можно всякое, хотя о плохом лучше и не думать, но… иногда проскакивает, а вот замыслить — это уже серьезное деяние. Да, он такое замыслил. Да, он считает, что ты отстранился от управления племенем… что вообще-то верно.

Адам уронил голову на кулаки. Плечи его содрогались, наконец он прошептал:

— Да, он прав. Я не гожусь для управления такой разросшейся семьей. Авель и Каин уже в двадцать лет были взрослыми мужами, а сейчас они и вовсе обросли детьми и внуками… Их нет, а внуки есть.

Голос спросил:

— Так почему не передавал власть кому-то из сыновей? Или внуков?

Адам покачал головой.

— У меня была такая мысль. Потом подумал… а зачем? У нас все хорошо. Это если бы на нас напало, скажем, стадо львов, понадобился бы жестокий военачальник, чтобы организовал оборону. А у нас все мирно, тихо. Пасем скот, возделываем землю… Я один верен охоте. Стар я, наверное, обучаться новому.

Голос произнес понимающе:

— Адам, Адам… Ты споришь со Мной, но сердце у тебя доброе. Даже Мне не хочешь сказать, что сам опасался нрава сына своего. Но ты прав, не нужен племени вашему вождь. И еще долго не будет нужен.

Адам спросил тревожно:

— Но когда-то будет нужен?

Голос ответил сухо:

— К тому времени ты даже голоса Моего слышать не сможешь.

Земля не принимала тело Авеля, и как бы глубоко ни рыли могилу, к утру тело Авеля всякий раз оказывалось на поверхности. Адам в гневе и отчаянии вскричал:

— А это что за мелочная месть? Она к чему?.. Почему этот невинный ребенок не может быть предан земле?