Юрий Никитин - Зачеловек

— Научились координации… раньше у них с этим было туго.

— Поручили компьютерам? — поинтересовалась Виктория.

— Нет, сами.

— Да ну? Небось в советниках сидят какие-нибудь иваны или джоны, опытные вояки, которых вышибли из своих частей за аморальное поведение.

Тигги хитро улыбнулась:

— Якобы вышибли? Я о таких случаях слыхала. Они числятся с позором уволенными, а им тайно жалованье идет, повышения в званиях, ордена…

Виктория широко улыбнулась:

— Если даже ты слышала… Но здесь, думаю, уже не русские или американские иваны, а китайские. Китай начинает борьбу за передел мира. Пока еще так, но, если не остановить, перейдет и к громким акциям.

— Виктория, — испугалась Тигги, — ты чего?

— Увы, Тигги, когда-то Китай выступит и сам. Это реальность.

Она посматривала искоса на Олега, правильно ли говорит, его мнение очень важно, он дал понять взглядом, что одобряет, повернулся к экрану. Танки встретили на пути, тщательно скопированный инженерами сразу с нескольких американских городов, куда нарочито внесены и здания в чисто русском или немецком стиле, с ходу обрушили на него шквал огня, солнце померкло от ослепительной стены плазменно-белых вспышек.

Тигги передернула узкими плечиками.

— Господи, да когда же войны прекратятся?

— А это для защиты, — сказал Мрак язвительно.

— Даже я знаю, что танки — оружие нападения! А противотанковые орудия — защита!

— Поймала, — согласился Мрак. — Олег, а ты заметил, что вроде бы и нельзя предъявить иск в преднамеренном оскорблении, ведь американский город создан нарочито безликий, с вкраплением русского и европейского, но все-таки четко: ничего арабского в этом макете нет? Или индийского, тем более, упаси Боже, китайского? Четко указано, что силой зла является Запад. Словом, город нарочито безлико европейско — американский.

Виктория оглядела их изнуренные лица.

— Может быть, — предположила она в нерешительности, — все-таки позавтракаем?

— Да, — сказала Тигги с энтузиазмом, — только на этот раз мы с Викторией соберем на стол!

Виктория кисло усмехнулась:

— Из меня собиратель слабый, но… побуду у Тигги девочкой на кухне.

Мрак отмахнулся, делайте что хотите, Олег сосредоточился, проверил холодильники, торопливо заполнил их полуфабрикатами, фруктами и овощами, а потом, вспомнив про Мрака, натолкал туда вперемешку всякого мяса и птицы, начиная от грубого телячьего и заканчивая нежным мясом элитных перепелок, пусть женщины разбираются, как это все понять и как готовить. Да, еще и рыбы, рыбы всякой и побольше, на все оставшиеся места.

Виктория взглянула испытующе, то ли спрашивала разрешения или одобрения, то ли в чем-то заподозрила. Он развел руками.

— Мы выжаты, как лимоны. Вряд ли сможем побыть даже мальчиками на кухне. Если заснем здесь, разбудите, чтобы не околели с голоду.

— Разбудим, — пообещала Тигги. — Зачем вы нам околелые? Мне вон Мрак больше неоколелый нравится.

Мрак смотрел, как она ухватила Викторию и утащила вниз на кухню, Олег безмолвствовал, только что получив сообщение, что первый ассемблер наконец-то создан, тут же начались испытания нового дивайса. Сразу же возникли неожиданные проблемы, не смогли отделить атом от решетки, в микромире силы сцепления в тысячи раз мощнее всех остальных, а потом, если удастся выдрать нужный атом из грозди, как, поставив в нужное место, отлепить от манипуляторов?

Сам он предвидел проблему, хотя вовсе не по дару видения, просто вплотную столкнулся с подобным совсем недавно, когда в одном из институтов генетики и проектирования человека под его патронажем удалось открыть возможность уменьшать человека до размеров муравья. Первые колонии людей неплохо прижились в странном мире, где стебель травы выглядит деревом, а божья коровка — бронированным чудовищем, но самые главные проблемы возникли как раз в том, что опасность прилипнуть к капельке росы в сотни раз превышала опасность попасть в мандибулы хищного жука. И вообще сила сцепления настолько велика, что если капля воды большая, то приходилось барахтаться как в густом клее до тех пор, пока солнечные лучи не испарят или достаточно крупный жук или паук не восхочет напиться.

Мрак спросил с подозрением:

— Что-то у тебя вид совсем уж… хуже, чем у меня. Олег вздохнул:

— Проблемы, проблемы… Мне тоже гадко и тревожно, Мрак. Какие мы наивные были, когда считали, что главные проблемы — побить какого-то царька в Древнем мире! Или в Средневековье. Тогда мир был таким маленьким и уютным. А сейчас…

— Неуютный, — буркнул Мрак. — Очень уж, да. Черт, не могу привыкнуть! И тогда резали друг друга, но тогда народ был проще, ближе к волкам. А сейчас чуть ли не ангелы, юрист на юристе, все законы знают и цитируют о неприкосновенности, но посмотри на новости! На каждом континенте идет две-три маленьких войны, сражаются две-три сотни мобильных отрядов боевиков, везде гремят взрывы на стадионах, в кинотеатрах, на автобусных остановках, в метро… Как будто народ со времен охоты на мамонтов все зверел и зверел.

Олег потер усталые глаза, они из зеленых стали красными, словно воспалились изнутри.

— Мы снова в переходном периоде, — сказал он. — Это ненадолго, Мрак. Не будем лицемерить, массы народа имели значение только в доисторическую эпоху, когда армии состояли из мужиков с топорами. Чем таких больше, тем армия сильнее, а страна выше по статусу. И крестьян должно быть побольше, чтобы кормили эту ораву. Но сейчас зачем?.. Понятно, что всех живущих тащить в бессмертие просто глупо. Повторяюсь? Но надо вдалбливать в головы, что весь этот сброд, что живет на пособия и только требует хлеба и зрелищ, оставим в прошлом. И этот процесс лучше бы ускорить…

Мрак набычился, спросил с подозрением:

— Как?

— Всячески, — сказал Олег спокойно, — поощрять конкурентоспособную часть. Руководить миром должен разум, а вот внеразумные понятия… не сверкай очами, это реальность, мне самому не хочется оставлять в прошлом честь, верность, служение Родине, совесть, любовь… даже любовь!., но все это, Мрак, придется оставить, как ни жалко.

Мрак хмыкнул:

— Здорово у тебя получается. С одной стороны, оставляешь в прошлом любую идеологию, будь это фашизм, коммунизм, весь из себя такой демократ с белыми крылышками за спиной, с другой — берешься уничтожать.

Олег сказал холодно:

— Ты в самом деле веришь, что при полной демократии не будут никого уничтожать?

— Да ладно, это я уел просто.

— Уел? — переспросил Олег с недоумением. — Что-то не почувствовал.

— Потому что бесчувственный. Монстр! Чудовище. Хуже того — стратег.

Снизу послышался веселый возглас:

— Мужчины! Кушать подано. Мрак вздохнул, поднялся.