Кирилл Бенедиктов - Миллиардер-3. Конец игры

—Да нет, все нормально, полковник. Вы только что уничтожили базу «Туле».

—Папа, — Маруся сидела на руках Андрея, обняв его за шею, — папочка… папулечка…

—Маруська… Девочка моя.

—Папочка, я так по тебе скучала. Во-о-от так!

Маруся широко раскинула руки и Андрей еще крепче прижал ее к себе, чтобы не упала.

—Осторожно! — Марго бросилась к Марусе, пытаясь тоже придержать ее за спину. Ее ладони легли поверх ладоней Андрея.

—Не уроню… — Андрей с нежностью посмотрел в глаза Марго, — буду держать вас крепко…

Марго смущенно улыбнулась и уткнулась лбом в Марусино плечо.

—А ты слышал, как я с тобой разговаривала? — громким шепотом спросила Маруся, наклоняясь к папиному уху.

—Конечно, слышал, — уверенно кивнул Андрей.

—А слышал, как я тебе спокойной ночи желала? Помнишь, ты говорил, что, когда идешь спать, надо желать спокойной ночи…

Андрей еще раз кивнул.

—Обязательно надо.

—Пап, ты что плачешь? Тебе больно?

—Я не плачу.

—А это что? — Маруся провела пальчиком под глазом Андрея и посмотрела на каплю. — Ты что, плакса?

—Наверное… — У Андрея перехватило дыхание.

Марго тихонько засмеялась. Андрей не видел ее лица, но тоже глупо улыбнулся.

—Разве мальчики могут плакать?

—Это от радости, — подала голос Марго, все так же прячась за спину Маруси, словно не решаясь встретиться с Андреем взглядом.

—Разве от радости плачут?

—Еще как плачут. От радости можно даже умереть! — серьезно нахмурив брови, сказал Андрей.

—Умереть? — удивилась Маруся. — Папочка, но ты же не умрешь от радости?

—Нет, конечно. Я только поплачу чуть-чуть… — Андрей рассмеялся. — Господи, как же я по тебе соскучился… Идем домой… Идем домой, и дома я тебе все расскажу. — Андрей подкинул Марусю повыше, перехватив правой рукой, а левой провел по волосам Марго. — Поехали домой, девчонки… — Он повернулся к Свиридову. — Илья Ильич, нам действительно нужно торопиться. Надо срочно предупредить Москву, что на нее может обрушиться удар этого самого HAARP.Здесь же где-то наверняка есть узел связи…

—Есть, конечно, — как всегда, невозмутимо сказал Иванов. — Я там был. Это на третьем уровне, отсюда на лифте можно доехать.

—Ну так что ж мы стоим? — Андрей прижал к себе Марго и Марусю. — Давайте, девочки, бегом на третий уровень, а потом будем выбираться отсюда. Иван, дорогу отсюда к порталу найдешь?

—Не вопрос, Андрей Львович, — улыбнулся Иванов.

—Вот через него и отправимся. Сначала на остров Пасхи, а потом уж домой. Маруська, помнишь, я рассказывал тебе сказку про каменных великанов?

—Помню, конечно! Я все твои сказки помню!

—Скоро увидишь их своими глазами…

Договорить он не успел. Каменный свод огромной пещеры треснул, как яйцо, по которому ударили молотком. По всему подземному залу прокатился грозный, нарастающий, словно цунами, гул. А потом огромный кусок свода рухнул вниз, похоронив под собой дюжину вопящих от ужаса граждан Четвертого Рейха, и в образовавшуюся дыру ударил столб ослепительно-белого света.

К счастью, он успел зажмуриться — вспышка отпечаталась на внутренней поверхности век огненным трезубцем. В лицо Андрею плеснула волна нестерпимого жара. Он повернулся, прижав к себе Марусю, чтобы защитить ее от раскаленного воздуха, и почувствовал, как горит на спине комбинезон.

Кто-то — кажется, Свиридов — схватил его за руку и с силой потащил в сторону. Везде метались и кричали люди, ослепшие от вспышки, люди с горящими волосами и обожженными лицами. Старик Хоссбах лежал на спине и мелко дрыгал ногами — половина его черепа была снесена осколком скалы.

В глубине горы что-то тяжело заворочалось, как будто проснулось спавшее там крепким сном чудовище. Под ногами Гумилева затрясся пол, стальные плиты начали медленно расползаться в стороны, открывая пронизанную багровыми прожилками бездну.

—К порталу! — крикнул Иванов, подхватывая под руку ошеломленную Марго. — Андрей Львович, за мной!

Гумилев с Марусей бросился за ним. Сверху с оглушительным грохотом свалилась часть металлической галереи, по которой они пришли в большой зал. Но Иванов, как видно, успел хорошо изучить топографию базы. Он нырнул в какой-то неприметный ход в стене, таща за собой Марго. Гумилев без колебаний последовал за ним. Позади, тяжело топая, бежал Свиридов. Гордеев тащил совершенно ничего не соображавшего Ковалева.

Вулкан, в недрах которого располагалась база «Туле», сотрясло еще два мощных удара. Где-то за стеной коридора, по которому они пробирались, ревела извергающаяся из подземного источника вода. По-прежнему было очень жарко. Сначала Андрею казалось, что волна жара следует за ними по пятам из большого зала, но вскоре он понял, что накаляются сами каменные стены коридора.

«Что же это такое? — думал он растерянно. — Неужели наши все-таки решились применить ядерное оружие? Или это американцы? А не все ли равно? Если они пошли на такое, значит, там, в большом мире, случилось что-то по-настоящему страшное. Небесный Огонь… то, о чем говорил проклятый Чен… сожженные дотла города…»

—Тут коридор раздваивается, — крикнул идущий впереди Иванов. — Нам в правый!

Беглецы едва успели повернуть в нужный коридор, как новый, чудовищной силы удар швырнул их на землю. Гумилеву показалось, что его придавило к полу сорвавшейся сверху глыбой, но это оказалось не так — просто на него упал шедший сзади Свиридов. В следующее мгновение пол под ногами встал дыбом и швырнул их куда-то в темноту. В глазах у Андрея завертелись разноцветные искры, и он потерял сознание.

Лотар Эйзентрегер медленно повернулся к Чену.

—Вы сошли с ума? Или… девчонка фон Белов была права и вы сдали нас американцам? — Он схватил Чена за горло своими костлявыми лапами. — Признавайся, узкоглазая сволочь… на кого ты работаешь?

Китаец ткнул его твердым, как отвертка, пальцем под ребро, и полковник, хватая ртом воздух, словно вытащенная из воды рыба, тяжело осел на пол.

—С этого момента я работаю только на себя, — ответил ему Чен. — Не люблю, когда из меня делают дурака.

Эйзентрегер непослушными пальцами пытался вытащить из кобуры пистолет. Чен подошел к нему и без особых усилий отобрал оружие.

—Пожалуй, я покину это место, — доверительно сказал он полковнику. В его руке появилась блестящая серебряная змейка. — Сейчас здесь слишком холодно, но скоро, боюсь, станет слишком жарко. Я предпочел бы оставить вас в живых, Лотар, но когда спецслужбы возьмутся за вас вплотную, вы все им расскажете. А я не терплю, когда обо мне говорят за моей спиной.

Тогда полковник закричал, но его крик оборвал раскатившийся под потолком зала грохот выстрела.

Сознание вернулось к Гумилеву вместе с порывом холодного ветра, швырнувшего ему в лицо горсть снежной пыли. Он открыл глаза и огляделся. Слева тянулась бесконечная ледяная пустыня, усеянная темными проплешинами растаявшего снега. А справа разверзся ад.