Валерий Большаков - Магистр

– …Рванёт так, – возбуждённо закончил Пончик, – что вся Искья вздрогнет!

Инегельд крякнул от удовольствия.

– Это мне нравится! – ухмыльнулся Свен.

– Вы ещё здесь? – сдвинул брови Олег.

– Мы уже там!

Ивор с «малышом» растворились в зарослях, как лесные духи.

– Ежели ночь темна будет, – проговорил князь, соображая, – можно попробовать тихохонько выйти в море промеж хеландий…

– И не надейся, Клык. Вон, луна восходит. Скоро тут всё засеребрится.

На хеландиях между тем разгорелись факелы, высвечивая мачты, фигуры воинов-эпибатов, крестовины фальшборта, похожего на балконные перила.

– Да тут и без луны светло, – проворчал Турберн. Олег пристально следил за шаткими тенями на борту хеландии.

– Помнишь, Турберн, – спросил он, – как мы пытались крепость Баку из-под воды взять?

– Ну? – насторожился Железнобокий.

– Ничего у нас тогда не вышло, поскольку нас там ждали.

– Ну?

– Что – ну? На хеландии-то нас никто не ждёт!

– А-а… – стало доходить до Железнобокого.

Тут из леса донёсся шум, треск, и на берег выскочили Ивор и Свен – следопыты известные, способные пройти неслышными тенями. Видать, спешили.

– Там… – выпалил Малютка и задохнулся.

– Там корабли сарацинские! – договорил за него Ивор. – Десяток стоит у самого входа в бухту! Заураки и накаиры. Нам отсюда их не узреть, а вот те, на хеландиях, видят их прекрасно!

– Ах, вон оно что… – протянул Олег, светлея. – Так тут, получается, двойное предательство! Выходит, навклиры в сговоре с арабами… Ага… Ромеи, значит, запирают бухточку, а сарацины нас режут. Или вяжут…

– Это ещё неизвестно, кто кого будет резать! – пробурчал Инегельд.

– Князь, сарацин на десяти кораблях не меньше тысячи, а нас – сотня всего, – терпеливо сказал Сухов. – Мы им, конечно, вломим, как следует, но это тебе не амальфитанцы дохлые, это пираты Сабира!

– И что ты предлагаешь? – разозлился Клык. – Сдаться?!

– Ещё чего… – спокойно сказал Олег. – Ивор, ты не заметил, какая хеландия ближе к берегу стоит?

– «Грифон». Со скалы если глянуть, хеландия как раз внизу. Свен ещё хотел каменюку кинуть, да я не дал.

– И правильно сделал. Вот что, князь. Ты, я знаю, хвалился, что гарпуны в зверя морского метать умелец?

– А то! – приосанился Клык. – На моржей хаживал, на кита даже – я с лодьи так ему втыкивал – гарпун на полдревка уходил в тушу непомерную!

– Вот и славно. Тогда отправляйся с Турберном наверх и возьми с собой парочку самых тяжелых копий, вроде рожонов, а лучше три, чтоб с запасом, обмотайте их только паклей или что тут у нас есть, и всё масло из фонарей на них потратьте, чтоб горело ярко и в падении не гасло. Задача ясна? Только Ивор сову изобразит, кидай со всей мочи копьё, да выцеливай сифон медный, что в носу, – луна его как следует выбелит.

– Эт можно!

– А ты, Железнобокий, как он копьё метнёт, сразу своё швыряй следом, для верности.

– Подожги только, – вставил Акила.

– Поговори мне ещё, – проворчал старый воин. – Потопали, князюшка, проведу тебя на гору.

– Сам дойду.

– Потопали, потопали…

Малютка Свен, провожавший взглядом уходивших, повернул голову к Олегу и спросил:

– А мы?

– А мы искупаемся, малышок. Сплаваем на «Святого Георгия Победоносца», подержимся за навклира, погутарим…

– А потом?

– Суп с котом.

Магистр и аколит выбрал пятерых, самых умелых и годных для заплыва – Ивора, Акилу, Воиста, Свена и Фудри. Сам Олег был шестым в этой «сборной по плаванию».

Раздевшись догола, с ножами в руках, они вошли в воды бухты, стараясь не плескать, и поплыли вдоль тёмного берега. Луна уже серебрила склоны, но Разбойничья бухта лежала в непроглядной тени.

Вода была не тёплой, но и не холодной – терпимой. Держа нож в зубах, Олег плыл, еле загребая, чтобы не выдать себя, ибо попасть под дождик из «греческого огня» у него не было желания.

Плавание его утомило – сказывалось ранение, – но дух был бодр. И зол.

Прямо перед ним, словно морской дьявол, вынырнул Ивор и прошептал:

– Мы со Свеном кормой займёмся.

– Лады. Навклира не убивать, он мне живым нужен.

– Понято.

– Я на нос. Навклира ведите туда же и сами подгребайте.

– Ага…

Пожиратель Смерти бесшумно скрылся под водою и показался уже под самой кормой хеландии, хватаясь за рулевое весло.

К борту прибрёл сонный ромей. Стянув штаны, он отлил и вернулся досыпать. Олег снова поплыл, пока не уцепился за якорный канат.

Кое-как взобравшись по нему на носовую палубу, где тускло отсвечивала ощеренная труба пирекбола, он присел в тени и коснулся купола сифона. Котёл был горяч, адская смесь в нём булькала и шипела.

Тут на озябшего Сухова снова пахнуло теплом – это открылся люк в хозяйство сифонистов. Наверх, подсвеченный огнем из топки, выбрался хмурый Михаил.

Олег бесшумно поднялся, зашёл сифонисту со спины. Одной рукой прикрыв Михаилу рот, другой приставил нож к горлу.

– Тихо! – шепнул он. Сифонист понятливо закивал.

– Я ничего не понимаю, сиятельный, – почти неслышно заговорил он, – мы всю ночь простояли на Капри, пока не дождались посла от Сабира, этого пирата, а потом все вместе двинулись сюда…

– А тут и понимать нечего. Навклир – предатель, и я поступлю с ним как с предателем. Хочешь разделить его участь?

– Я не трус! – яростно зашептал Михаил. – Но я лучше сдохну, чем стану Иудой! Прикажи только, сиятельный, и я этого навклира своими руками задушу!

– Тише, тише… Верю. А Евлогий?

– Мы оба – морские стратиоты, [56]из одной деревни. Евлогий мне как брат!

– Тогда слушай меня внимательно. Будешь выполнять только мои приказы…

Тут из люка показалась голова Евлогия, и Олег с Михаилом вдвоем приложили пальцы к губам: никшни, мол, и чтоб ни звука!

– Сиятельный! – расплылся тот в улыбке. – Ну наконец-то! А то я уж думал на берег отсюда плыть!

– Всё с вами ясно. Сколько людей на борту?

– Да где-то с сотню будет. На «Грифоне» – все полторы.

– Ясненько… Тогда так. Раскочегаривайте свой сифон, а трубу разворачивайте к палубе. Если по-хорошему не поймут, будем действовать по-плохому.

– Так не видно же… – слабо возразил Михаил.

– Это мы исправим. Скоро.

Из темноты возникли двое – Ивор в чёрном сагии на голое тело шагал рядом с навклиром в скарамангии. Лицо командира корабля застыло, тело выгнулось, и Олег понял, что Пожиратель Смерти добивался от навклира послушания, уперев нож в область печени.

– Садись, навклир, – ласково произнёс Олег, – потолкуем о том о сём.

Ивор усадил капитана, дружески похлопал его по плечу и переместил остриё ножа к жирной и потной шее.

– Зря ты это, сиятельный, – прохрипел навклир. – Я исполняю приказ очень и очень большого человека…