Анатолий Дроздов - Herr Интендантуррат

– Виктор Иванович! – сказал он горячим шепотом. – Я могу вас переубедить?

– Уже обсуждали! – сказал Крайнев.

– Ситуация была иной. Мы получили ценнейшую информацию. Она стоит дорого, много больше, чем жизнь одной женщины, чем моя и ваша жизни вместе взятые. Мы не имеем права рисковать. Только вы и я говорим по-немецки и являемся носителями тайны. Если оба погибнем…

– Мы ничего б не узнали, не пойди мы к Крюгеру! – сказал Крайнев. – Помнится, кто-то возражал. Теперь о носителях. У меня в кармане зажигалка. Это миниатюрный диктофон. Ильин знает, как им пользоваться. Если со мной что случится, доставьте зажигалку ему. И, вообще, если против, забирайте своего Ивана и катитесь! Без вас справимся!..

– О чем вы говорили? – подозрительно спросил Крюгер, когда Крайнев вернулся.

– Не о вас! – буркнул Крайнев и надвинул фуражку козырьком на глаза. – Успокойтесь, Пауль! Ваши яйца послужат Германии! Форвертс!..

Часовой заметил их сразу: площадь освещала мощная лампочка на столбе. Солдат насторожился, даже потащил винтовку с плеча. Но затем успокоился – узнал адъютанта. Когда Крайнев с Крюгером подошли ближе, часовой вытянулся. Это был молоденький солдатик лет восемнадцати, он тянулся перед офицерами в искреннем рвении. Крайневу на мгновение стало плохо от вида юного лица, но он заставил себя вспомнить об Эльзе.

– Все спокойно? – спросил часового Крюгер.

– Яволь, герр лейтенант! – отрапортовал солдат.

Адъютант сделал шаг в сторону. Крайнев ударил без размаха, молниеносным движением от бедра – как учили. Обоюдоострый эсесовский кинжал, подаренный Соломатиным на Рождество 1942 года, как бумагу разрезал шинель и мундир солдата, разрубил ребро и развалил сердце. Часовой охнул и упал на колени. Крайневу показалось, что он ощутил, как задрожал клинок, попав в сердечную мышцу. Он придержал карабин, чтоб не звякнул о мостовую. Затем выдернул кинжал и вытер лезвие о шинель убитого. Когда выпрямился, то увидел в глазах Крюгера ужас.

– Отпирайте ворота, Пауль! – сказал Крайнев хрипло. – У нас мало времени.

Руки Крюгера тряслись, Крайнев отобрал ключи и сам открыл замок. Седых затащил труп во двор и бросил в тени забора. Иван взял карабин убитого и занял его место на улице.

– Сумеете завести? – Крайнев указал на грузовик.

– Разумеется! – сказал Николай.

– Тогда займитесь.

– Работающий мотор привлечет внимание!

– Зато заглушит выстрелы. Идем! – Крайнев подтолкнул Крюгера и достал из кармана взведенный «люгер». Ни за что в жизни он больше не ударит человека ножом…

Часовой внутренней тюрьмы, привлеченный звуком мотора, сам выглянул за дверь. Увидев Крюгера, он успокоился. Крайнев выстрелил от бедра, часовой упал ничком. Звук негромкого пистолетного выстрела потонул в тарахтении двигателя. Крайнев перешагнул труп и вошел внутрь. Связка ключей висела рядом с оборудованным постом часового, он снял ее и кивнул Крюгеру. Они шли по коридору, открывая дверь за дверью – Эльзы нигде не было. Крайнев чувствовал как нечто черное, страшное и дикое поднимается из глубин души. Крюгер это ощущал и старался держаться в отдалении. Он бы совсем убежал, но следом шагал Седых – молчаливый и страшный, как возмездие.

…Эльза оказалась за последней дверью. Крайнев узнал знакомую фигуру, завернутую в одеяло, и побежал к ней. В камере горел яркий свет, его, видимо, не отключали на ночь. Крайнев отдернул одеяло и отшатнулся. Лица у Эльзы не было – сплошной синяк и кровоподтеки. Он осторожно коснулся ее лба – он был влажным и горячим. Эльза застонала и открыла глаза.

– Я знала, что ты придешь! – сказала тихо. – А он говорил, что ты меня бросил, – она слегка шепелявила. Крайнев понял, что у нее не хватает зубов – выбили.

– Кто это сделал? – спросил, еле сдерживаясь.

– Его фамилия Петров. Сказал, что бывший капитан госбезопасности. Хвастался, что заставит меня говорить. Только я ничего не сказала! Он бил меня сапогами в живот и у меня случился выкидыш. – Эльза заплакала.

– Тихо, девочка! – сказал Крайнев, поднимая ее с жесткого топчана. – Я здесь и больше никому тебя не отдам!

Ее платье было липким от крови. Стиснув зубы, Крайнев отнес Эльзу к грузовику. Седых тащил следом тюфяк и одеяло. Крюгер прятался за его спиной. Седых забросил вещи в кузов, заскочил сам и бережно принял у Крайнева легкое тело.

– Я присмотрю за ней! – сказал тихо. – Не переживайте, товарищ майор, будет жить! Синяки сойдут, зубы вставим, будет краше прежнего! Не такое бывало.

– Где Петров? – спросил Крайнев, повернувшись к Крюгеру.

– Там! – лейтенант указал на флигель.

– Идем!

Они подошли к флигелю, Крюгер, подчиняясь жесту Крайнева, постучал в дверь. В окне флигеля сразу вспыхнул свет – видимо, шум мотора разбудил Петрова. Послышались шаги.

– Кто? – спросили из-за двери.

– Крюгер, адъютант фон Лютцова! – сказал лейтенант. – Господин полковник требует вас к себе.

Заскрипел отпираемый засов. Крайнев отодвинул Крюгера и стал перед дверью. Когда та отворилась, ударил сразу.

Его противник оказался хорошо тренированным: упал на бок, перекатился и молниеносно вскочил на ноги. К тому же он был бос и без мундира. Но Крайнева вела ярость. Он отбил стремительный хук слева и ударил сам. Петров упал, встать ему Крайнев уже не позволил. Изо всех сил пинал юркое, жилистое тело и сумел-таки угодить в живот. Под сапогом треснули ребра, Петров охнул и вытянулся. Крайнев отступил и достал «люгер». Петров оперся руками об пол и сел.

– Кто вы такой? – спросил по-немецки сдавленным от боли голосом. – Почему бьете меня? Я агент абвера, гауптман.

– Больше не выслужил? – спросил Крайнев по-русски. – Не оценили немцы?

В глазах Петрова мелькнул ужас.

– Вы интендантуррат Зонненфельд?

– Я! – сказал Крайнев, поднимая пистолет.

– Погодите! – Петров поднял руку, как будто та могла защитить от пули. – Я могу быть полезен! Я работал инструктором в школе абвера «Валгалла».

– Я знаю про «Валгаллу», – сказал Крайнев.

– Я помню всех агентов в лицо! Помогу их разоблачить!

– Покупаешь жизнь? – спросил Крайнев. – Как когда-то купил у немцев? Продал наших, теперь решил переиграть? Умереть за Родину было слабо? Мальчики, преданные тобой, стреляли, пока были патроны, последнюю пулю оставили себе. Твоя жена отправилась на фронт, чтоб быть ближе к мужу, и погибла…

– Деревенская дурочка! Я ее не заставлял! Послушайте, Зонненфельд, вы же профессионал и понимаете: Родине будет больше пользы от меня живого, чем мертвого.

– Это правда! – сказал Крайнев. – Ради пользы дела тебе могут сохранить жизнь. Но я этого не хочу.

Немыслимым для Крайнева движением Петров вскочил на ноги и прыгнул к постели. Он успел сунуть руку под подушку, когда Крайнев выстрелил. Пуля вошла точно в затылок и вышла над переносицей, разворотив пол-лица. Кровавые брызги испятнали постельное белье. Петров боком рухнул на пол, все еще сжимая в руке рукоять «люгера». Крайнев повернулся и вышел во двор. Крюгер стоял у двери, в глазах его плескался страх.