Александр Григоров - Человек-Нечеловек

Никита привстал.

«Наконец-то Карпушкин поймет, что машину нужно ставить на платную стоянку!»

Вор вытащил магнитофон, смахнул с курточки стекло и заметил свидетеля.

– Чего смотришь, сопля? – рявкнул злоумышленик на Никиту. – Слово скажешь – убью!

Развернулся и, оглядываясь, быстро пошел вдоль дома. Тихомиров думал: звать Аникиту или нет? Если позовет – опять придется смотреть на нечеловеческий хлам. Не позовет – вор уйдет безнаказанным.

«Ну так Карпушкин получит по заслугам!»

«Ну так завтра этот ворюга обчистит твою квартиру».

Тихомиров рванул с места так, что на полной скорости сбил преступника с ног.

– Милиция!!! – закричала Зинаида Степановна. Она наблюдала за двором из окна.

Неужели Тихомиров понравился Красотке Нелли?

Увы, обдумать это Никита не успел – удар по голове оборвал течение мыслей и ход времени.

Через три месяца аспирант Никита Тихомиров снова стоял на остановке, обреченный на заклание маршрутному автобусу. В сумке, помимо ноутбука, болтались нарезанные Тоней бутерброды.

И наушники Никита не забыл.

Из милиции в институт прислали благодарность за помощь в поимке рецидивиста, и председатель комиссии разрешил Тихомирову защищать кандидатскую вместе с «осенним призывом». Тем более что и в первый раз работа оставила хорошее впечатление. Если бы не досадная ошибка имени Вебера – Фехнера…

Никита отлеживался в больнице, когда Тоня принесла новость о том, что Податливый ушел на пенсию. Говорили, крайняя защита диссертаций отняла у старого бойца науки последние творческие силы. Он поселился в шикарном загородном доме, который купил на честно заработанные за многие годы служения техническим музам деньги.

После травмы Человек-Нечеловек к Никите не являлся. Да Тихомиров его и не звал.

Сидячего места в автобусе не хватило. Никита ухватился за поручень рядом с девушкой, у которой из-под плаща выпирал круглый животик.

– Молодой человек, – обратился Никита к раскинувшемуся на сиденье бородатому крепышу, – будьте добры, уступите даме место.

Мурло посмотрело с презрением. Хмыкнуло и нехотя встало, удивляясь, что повинуется никчемному заморышу, у которого из мужских достоинств – лишь большой нос.

Беременная улыбнулась Никите и тоненько сказала: «Спасибо».

С чувством восстановленной справедливости Никита уставился в окно. Думал, как хорошо творить добро своими руками.

И еще размышлял, почему Тоня прячет красивые ноги под длинной юбкой или джинсами. И почему вдруг она перестала быть для него тощей и стала стройной?

«Честное слово, женюсь, – пообещал себе Никита, – по закону «Об актах гражданского состояния».