Роберт Сальваторе - Древнейший

— Эту неизбежность ты скоро почувствуешь на собственной шкуре, — напомнил ему Брансен.

Смех Беддена задел его.

— Пусть абелийские пустословы одержат верх, обещая людям вечную жизнь. Думаешь, они будут хоть немного лучше?

— Какое мне до этого дело? — не задумываясь, ответил Брансен, который уже успел совладать с собой.

Старец посмотрел на него с любопытством.

— Тогда почему ты здесь?

Брансен рассмеялся ему в лицо.

— Потому что мне заплатили, — ответил он будничным тоном. — А еще потому, что я ненавижу все, за что борешься ты.

Сверкнул клинок — и по полу покатилась голова Беддена с застывшей гримасой недоумения.

Шестеро воинов и брат Джонд собрали пленников и помогли им выбраться из замка старца Беддена.

Снаружи битва уже закончилась. Как только дракона прогнали, тролли не выдержали натиска. Люди и гномы выстроились вдоль расщелины. Они кидали камни, глыбы льда и копья в монстра, обитавшего в ее глубинах. Судя по реву, который доносился оттуда, многие попали в цель. Нельзя было позволить гигантскому белому червю скрыться в одном из туннелей. Впрочем, он и не пытался спрятаться, хотя не имел никакой возможности подняться по стене и добраться до атакующих. Огромное тело и великая сила оказались совершенно бесполезны из-за простой нехватки мозгов.

Маквиджик и Бикельбрин поспешили присоединиться к развлечению. Даже Пергвик, прижав к голове берет, который удерживал на месте его скальп, побежал следом.

— Ты вангардец? — спросил брат Джонд Кормика, который поддерживал его, пока они шли по льду.

— Много лет назад был им, — ответил юноша. — Потом служил в часовне Абеля. Я участвовал в экспедиции отца де Гильба.

— Я почувствовал, что на тебе платье абелийца! — Слепец радостно улыбался своей догадке.

— Я больше не абелиец, брат.

Джонд остановился и в непонимании повернулся к Кормику.

— Я изгнан, — пояснил юноша. — Потому что подверг сомнению ограничения.

— Какие же?

— Абелийская церковь отворачивается от традиций и волшебства, которые существуют помимо нее и ее магии самоцветов, — честно ответил Кормик. — А в мире столько прекрасного! Существует истина гораздо более всеобъемлющая, чем та, которую мы себе представляем.

Брат Джонд загадочно хмыкнул. Было непонятно, оскорбил его Кормик или заинтересовал.

— Девушка, которая сражалась в замке вместе с нами, альпинадорская шаманка, — продолжал Кормик.

— Я так и понял.

— Я люблю ее.

— Хм…

— В ней есть истинная, небесная красота. В нашем друге по имени Брансен она тоже живет.

— Разбойник!.. — кивнул Джонд. — Да, он уникальный человек…

— Обладающий божественной силой.

Брат Джонд покачал головой, не желая делать такого логического перехода.

— Похожей на ту, которая содержится в самоцветах, — объяснил Кормик.

— Я видел, как он лечит наложением рук, — кивнув, ответил Джонд. — Его владение собственным телом просто поразительно. Но он пока еще не божий человек. Подозреваю, это потому, что сама сущность Разбойника делает его таким. Всю жизнь наш друг Брансен заботился лишь о самом себе. В нем нет чувства плеча, понятия общего блага. Нет, не так, — быстро поправился он. — Просто они не успели развиться. Но я возлагаю на него большие надежды, если, конечно, он сам себя не убьет в скором времени.

Кормик взглянул на Брансена. Тот бежал к расщелине вместе с поври. Замечание Джонда было весьма справедливым, как и его собственные слова, сказанные Милкейле.

— Мы отвезем тебя в Пеллинорскую часовню, к даме Гвидре, — пообещал юноша.

— Я мог бы замолвить словечко за брата Кормика.

Юноша вздрогнул, услышав, как назвал его Джонд. Он не сомневался в том, что это самое словечко окажется полезным, просто не знал, хочет ли обратно.

— Знаешь, а ведь они сбежали, — заявил парень. — Отец де Гильб и другие монахи с острова Часовни, нашей церкви здесь, в Альпинадоре. Они не присоединились к варварам и поври, вместо этого бежали на юг, в направлении Вангарда.

Брат Джонд начал что-то отвечать, видимо, желая найти оправдание их поступку, но остановился, вздохнул и покачал головой. Кормик понял, что действия собратьев расстраивают его уже не впервые. Он не стал заострять на этом внимание, просто взял Джонда под руку и повел дальше.

— Ты же давно об этом мечтал, приятель, — удивился Маквиджик, глядя в упор на Пергвика.

Голова гнома была перевязана белой тканью, поверх которой он надел берет.

— Раггирс был мне братом, — ответил он, опустил глаза и пнул камень. — Мы поклялись, что если одного из нас убьют, то другой будет сторожить Сепульхер и заботиться о малыше. Он ведь мне тоже вроде как брат, понимаешь?

— Да, все так, — согласился Маквиджик. — Но я не собираюсь ждать, пока он снова вырастет. Это озеро мне уже поперек горла!

— Я и не прошу тебя ждать. Вы с Биком как раз все разведаете, — ответил Пергвик и смелее взглянул на друга. — Криминиг и другие так и сказали. Мол, уйдем на юг, когда от Маквиджика придет весть, что нам есть где поселиться. Сдается мне, Митранидун уже всем надоел.

Маквиджик кивнул и похлопал Пергвика по плечу.

— Ну, бывай. Рад буду снова тебя увидеть.

Пергвик осклабился и радостно закивал, но старший гном предостерегающе поднял руку.

— Не тряси так головой!

— А то мозги вывалятся, а у тебя их и так негусто, — добавил Бикельбрин, тащивший за собой большой мешок с припасами.

— Это еще откуда? — спросил Маквиджик.

Бикельбрин указал в сторону, где стояли Кормик, Брансен, Милкейла и брат Джонд, все с такими же мешками.

— Варвары, — ответил он. — Они не слишком довольны девчонкой, но понимают, что она спасла их дома.

— Значит, нам всем будет проще, — заметил Маквиджик.

— Еды точно будет больше, а насчет остального — поглядим.

Гномы потрепали Пергвика по плечу и направились к товарищам.

В ту же ночь шестеро путешественников покинули ледник, держа курс строго на юг. Следующие два дня погода стояла теплая, тролли по пути не встречались. Несмотря на усталость после битвы с Бедденом и раны, кстати, хорошо обработанные сородичами Милкейлы, группа прошла довольно большой путь. Даже слепой брат Джонд ступал бодро, дружески беседуя с двумя поври.

— Вернешься к жене? — спросила Брансена Милкейла на третий день пути.

— Как только доставлю вот это. — Он потряс небольшим мешком, привязанным к сумке, в котором лежала голова старца Беддена. — Тогда мой путь открыт, как и обещано.

— Уплывешь в дальние края?

— Как можно дальше.

— Куда?

Этот вопрос заметно озадачил Брансена.