Айзек Азимов - Cчастливчик Старр (Lucky Starr)

— Назад. В город, — голос Эванса был холодным и непреклонным.

Бигмен бросился к штурвалу.

— Он под гипнозом, да? — пробормотал он.

— Я боялся, что такое может произойти, — вздохнул Лакки. — Они перевели его под полный контроль, иначе он бы никогда не выстрелил. Теперь он ничего не сознает. Он ничего потом не вспомнит.

— А нас он слышит? — Бигмену вспомнились пилоты каботажного корабля с их полной безучастностью к происходящему.

— Не думаю, — ответил Лакки, — Но это ничего не значит. Он следит за курсом, и, если только мы изменим его, он немедленно выстрелит. Никаких сомнений.

— Тогда что нам делать?

— Назад. В город. Быстро, — автоматически откликнулся Эванс.

Лакки замер, глядя на бластер в руке друга, и затем шепнул несколько слов Бигмену.

Тот еле заметно кивнул, подтверждая, что все расслышал.

«Хильда» шла теперь назад точно тем же курсом, каким она покинула город. Советник Эванс стоял возле стены без кровинки в лице. Он словно окостенел, его бессмысленные глаза попеременно глядели то на Лакки, то на Бигмена, то — на курс. Его тело одеревенело настолько, что не испытывало даже желания переложить бластер в другую руку.

Лакки прислушался, пытаясь уловить сигнал радиомаяка Афродиты. Маяк посылал сигнал на определенной длине волны с верхней точки купола, так что с таким пеленгом возвращение в город оказывалось столь же простым делом, как если бы Афродита стояла в поле их видимости на расстоянии в сто футов.

По звуку в динамике, можно было судить, что «Хильда» легла на курс не совсем точно. Чуть-чуть неточно, и сигнал немного отличался от нормального. Но вряд ли Эванс, стоящий в отдалении, сможет уловить эту разницу. Лакки, по крайней мере, на это очень надеялся.

Лакки попытался проследить за взглядом Эванса, когда тот глядел в сторону пульта. Кажется, больше всего его интересует прибор, следящий за глубиной погружения. Это был большой циферблат, который показывал давление воды вне корабля. С того места, где стоял Эванс, можно было понять лишь то, что стрелка не двигается, то есть — «Хильда» не всплывает.

Лакки был уверен, что едва только стрелка прибора качнется, как Эванс выстрелит безо всякого промедления.

В голове Лакки лихорадочно крутились мысли, в происхождении которых он уже и сам был не вполне уверен — его ли или навязанные В-лягушками? Он никак не мог понять, почему Эванс их еще не пристрелил. В самом деле, им полагалось умереть уже под гигантским пятном, а теперь их всего-то возвращают в город. Или Эванс их пристрелит, когда лягушкам, наконец, удастся заставить его это сделать?

Сигнал пеленга снова изменил тон — они еще более отклонились от курса. Лакки мельком взглянул на Эванса. Что такое? Ему показалось или в глазах невменяемого Советника мелькнула какая-то искорка?

Да, сомнений не оставалось; Эванс поднимал руку на уровень глаз и собирался выстрелить!

И в этот момент, когда все мышцы Лакки бессмысленно напряглись в предчувствии выстрела, «Хильду» потряс толчок! Эванс, застигнутый врасплох, рухнул на пол, и бластер выскользнул из его разжавшихся пальцев.

Лакки не терял ни мгновения. Тот же толчок, который опрокинул Эванса на спину, толкнул его вперед. Он кинулся на упавшего, схватил его за руки, не давая вырваться.

Но и Эванс но был слабаком. Он оплел свои ноги вокруг ног Лакки и попытался повалить его на пол. Он сражался с невероятным, нечеловеческим упорством, корабль снова покачнулся, Лакки рухнул вниз, и безумец оказался сверху.

Эванс выбросил вперед кулак, но Лакки сблокировал удар локтем. В свою очередь, коленями он обхватил Эванса и сжал их, как железными клещами. Эванс скорчился от боли, попытался вырваться, но Лакки извернулся и снова оказался сверху. Все было кончено, Эванс стал постепенно затихать.

— Я не знаю, Лу, ты меня слышишь или нет, — начал он, с трудом переводя дыхание, — но…

Сознание не возвращалось к Советнику. Последним отчаянным движением он сумел стряхнуть с себя Лакки.

Тот упал на пол и моментально вскочил на ноги.

Перехватил руку Эванса, заломил ее за спину и уложил противника на пол.

— Бигмен, — позвал Лакки, быстрым движением головы откидывая назад прядь волос.

— Да, — сказал тот, поигрывая бластером Эванса. — Я эту штуковину на всякий случай подобрал.

— Отлично. Убери его к черту и взгляни на Лу. Убедись, что с ним все в порядке, и свяжи.

Лакки сел к штурвалу и осторожно отвел «Хильду» от останков гигантского пятна, убитого им пару часов назад.

Блеф Лакки удался. Он надеялся на то, что В-лягушки с их предпочтением к чисто ментальным действиям не слишком осведомлены о реальных размерах монстра. Кроме того, они явно были дилетантами в навигации, так что не могли понять смысла действий Бигмена. А суть блефа состояла в том, что Лакки шепнул Бигмену, когда Эванс, угрожая бластером, заставил их вести корабль в город.

— Греби к пятну, — сказал он тогда Бигмену.

«Хильда» снова изменила курс. Теперь она всплывала.

Эванс, привязанный к койке, пришел в себя и сконфуженно взглянул на Лакки.

— Извини…

— Не волнуйся, — мягко успокоил его Лакки. — Но мы не могли поступить иначе. Понимаешь?

— Конечно. Слушай, привязал бы ты меня покрепче, что ли. Отвратительно. Поверь, большую часть я не помню.

— Ты поспал бы лучше, — Лакки похлопал приятеля по плечу. — Если потребуется, мы разбудим тебя наверху. — Слушай, Бигмен, — сказал он чуть погодя. — Собери-ка все бластеры, какие отыщешь. И вообще — все оружие, какое есть на корабле. Осмотри все шкафы, тумбочки — словом, все.

— И что потом?

— И выкинешь все, что найдешь, к чертовой матери.

— Чего?

— Что слышал. Я могу попасть под контроль. Или ты. Мало ли. Незачем повторять пройденное. Пойми, против В-лягушек оружие такого рода бессмысленно.

В мусоропроводе оказались пара бластеров, электрические ружья с каждого из скафандров. Бигмен дернул рычаг, расположенный рядом с аптечкой, и оружие скользило в глубину.

— Теперь я чувствую себя совершенно голым, — грустно пробормотал Бигмен, глядя в иллюминатор, словно желая на прощание еще раз посмотреть на утраченные предметы. Но там в поле зрения прошмыгнул лишь смутный фосфоресцирующий отблеск — рыба-стрела. И все.

Стрелка указателя глубины перемещалась. Сначала они находились в двадцати восьми сотнях футов под поверхностью, теперь же до нее оставалось менее двадцати.

Бигмен продолжал глядеть в иллюминатор.

— Что там такое? — спросил Лакки. — Что ты уставился?

Кажется, становится светлее, — пробормотал Бигмен.

— Да ну, — хмыкнул Лакки. — Водоросли покрывают поверхность полностью. Когда мы начнем сквозь них продираться, станет только темней.