Ульяна Каршева - Вороны Чернобога [litres]

– Да они не в каждой квартире обитают, – вздохнул Данияр. Теперь ему стало как-то не по себе. Пока Меченая молчала, она выглядела гораздо старше. Поэтому он, сомневаясь, спросил: – Сколько тебе лет?

– Восемнадцать исполнилось. А тебе?

– Около тридцати, – неохотно ответил он. И добавил с намеком: – Ты всегда такая… разговорчивая?

– Не-а. – Она даже покачала головой, подтверждая. – Только когда струсила. Ну?

– Что – ну? – не понял он.

– Про упырей будешь рассказывать? Или сразу на дело пойдем?

Он не решился спрашивать, на какое дело она собирается, но, подгоняемый ее вопросами, сумел довольно пространно объяснить ситуацию в городе с упырями.

Девчонка подумала-подумала и храбро сказала:

– Ладно, уговорил! Веди меня туда, куда надо!

Руся

Больше всего Руся боялась, что этот хмурый дядька откажется отвечать на ее вопросы, обозлится и вернет ее домой. А домой не хотелось: сердце колотилось как бешеное от осознания ею, что она вот-вот попадет, если уже не попала, в совершенно сказочный мир – с колдунами, ведьмами и всякими умопомрачительными персонажами чуть ли не легенд и сказок. Девушка едва ли не взлетала, понимая, что старые детские сказки внезапно оказались… реальностью! И главное – она сама, как выяснилось, часть этого поразительного мира, так хитро вписавшегося в обыкновеннейший мир!

А этот дядька (от растерянности, что ли?) начал отвечать, хотя она помнила, что ее порой излишне нахальная напористость иногда вызывала сердитый отпор собеседника.

Впрочем, он мог отвечать и потому, что она для него ценный объект, как сказала бабуля, со вздохом отпуская ее в ночь, едва только внучка расслышала зов. А с ценными дружить приходится, а еще – охранять. Ну, это уже бабулино желание. Только потому и отпустила, что знала: Руся – ценный кадр и в ней нуждаются.

Когда Данияр выдохся, наотвечавшись, Руся молчала чуть ли не двадцать минут, раскладывая добытые факты по полочкам.

Итак, вороны Чернобога называются так, потому что их предки служили когда-то темному славянскому богу и чаще всего уничтожали нежить и нечисть, которая активно действовала против человека по ночам. Алконосты – это боевики, которые служили когда-то светлому богу его вестниками, они считаются потомками сварожьих птицедев, поэтому среди них много девушек и женщин, но к воронам на переговоры обычно посылают мужчин. Алконосты тоже охотятся на нечисть и нежить, но только в дневное время. Кроме воронов и алконостов в городе есть семьи ведьм-травниц, ведьм-гадалок, колдунов и других представителей колдовского рода-племени.

А еще… зеркальника в парикмахерской она сама увидела, потому что ранее ей эту нечисть показал Данияр. Если б она раньше его не увидела, то так никогда бы и не узнала о его существовании. Поэтому, если встретит кикиморок, их тоже увидит.

– А как отличить ворона от алконоста? – внезапно даже для себя спросила она. – Только по цвету одежды?

– Говорят, если за сутки увидишь двенадцать штук разной нечисти, – не оглядываясь, ответил Данияр, но она догадалась, что он улыбается, – то за нашими, воронов и алконостов, плечами можно увидеть крылья – и они будут очень отличаться.

– А мы, – напрягшись от ожидания, жадно спросила Руся, – можем такое сделать сегодня? Увидеть целых двенадцать?

– Можем.

– А что делать с головой? – встревожилась Руся. – Ну с волосами? Теперь у меня всегда такая плетенка на голове будет?

– Нет. К утру травы засохнут, и волосы будут обычными.

– А что бы ты делал, если бы меня первым увидел алконост?

– Не увидел бы. Кикиморки именно мне знак дали, что ты посредница-переводчик.

– Почему? – не то возмутилась, не то удивилась Руся. – Откуда ты знаешь, если ты не знаешь их языка?

– Упыри – ночная охота. Кикиморки про это знают.

– Все равно не понимаю, – с силой сказала Руся.

Данияр покосился на нее сверху вниз, но как-то необидно.

– У них это личное, – спокойно сказал он. – Упырь, который устроил лежку в лесопарке, и им жизни не давал. Он ведь жрет все подряд – и мелкой нечистью не брезгует. И кикиморки знали, что вороны увидят тебя.

– А как они узнали?

– У нечисти свое сарафанное радио. Наверное, кто-то передал им, что я недалеко от лесопарка поселился. В одном доме с тобой.

Хорошо, что бабуля хоть немножечко, но подготовила Русю. Иначе бы сама она ни за что не поверила в слова ворона.

Ишь… ворон. Руся глубоко вздохнула от полноты чувств. Прямо как в сказке. И наконец она вспомнила, что они идут параллельно проезжей части. Куда?

– А мы куда сейчас? К этим троим воронам? Или будем охотиться на упырей? А ты мне оружие дашь? А как их… – Она осеклась. Слово «убивать» едва не сорвалось с уст – и вот тут-то стало страшно. Сказка сказкой, но убийство-то грядет настоящее. Да и в сказках не всегда мирный народ бывал…

– Мы пока гуляем, – медлительно сказал ворон, чуть искоса посмотрев на нее, словно проверяя, все ли она понимает. – Чтобы ты узнала, что хотела. Теперь вопрос к тебе: бабуля знает, что ты ушла в ночь?

Он интересно сказал: «В ночь». У Руси снова дух захватило. Как будто говорил о переходе из одного помещения в другое. Ух ты… Для него ночь не время суток, а… мир?

Отмахнувшись от ненужных мыслей, Руся и ответила, и спросила:

– Знает! А ты… Значит, тебе надо найти новых воронов, которые не знают, что они вороны? И у… уничтожить упырей, да? А что бы ты сделал, если я бы вышла, как ты хотел, но не болтала?

– Я бы обыскал тот микрорайон, где прячется один из самых опасных упырей.

– Но зачем тебе я? – Договорила и уставилась на пешеходную дорожку, по которой все еще шли. – Ты! Хочешь! Поспрашивать всяких этих, да?!

– Да.

– И я их увижу, – вполголоса сказала Руся, неудержимо улыбаясь во весь рот. – Ну? Чего плетемся?! Давай быстрей – пошли вперед! Туда, куда тебе надо!

Вместо того чтобы резко рвануть с места, Данияр остановился, вынудив остановиться и Русю. Он взглянул на нее вновь сверху вниз, и ей страшно захотелось увидеть выражение его лица. Но стоял он спиной к ближайшему фонарю и явно отчетливо видел ее лицо, сам нечаянно спрятавшись в тени. И дорожка, тянувшаяся между двумя черными стенами кустов, в его молчании почему-то казалась бесконечной и очень узкой – из-за теней, что ли…

– Ты не под мороком, – уже привычно медлительно сказал он. – Поэтому дай слово, что будешь слушаться меня во всем, а вопросы задавать только тогда, когда я разрешу.

– А то что? – задорно спросила она, вдруг делая открытие: она настолько необходима ему, что может позволить себе покапризничать – и Данияр никуда не денется, все равно сделает то, что именно она хочет! – Домой отведешь? Я ведь тебе нужна, а значит… Буду вести себя в зависимости от ситуации!