Владимир Ильин - Напряжение: том 7 [СИ]

— Вызову.

— Не вызовешь. Потому что гроб понадобится мне, и придется вставать.

— Не вызову. — Согласился Артем. — Что там еще по хорошим событиям, психолог? — Тяжко выдохнул он.

— О, точно! Поздравляю, ты выиграл в конкурсе на лучшую попу полка!

— Вот почему у всех полков — конкурс на лицо полка, а у нас… Нет?

— Политическая обстановка такая.

— Какая?

— Сложная! — Важным тоном пояснил я. — А мы — на передовом краю, нас только сзади и видно. Между прочим, — уточнил я по телефону, — у тебя шесть миллионов голосов преимущества!

— Это с чего еще…

— За тебя попросила проголосовать своих подписчиков графиня де Рен, баронесса де Линьола и фон Валентайн, это у которой отец еще нервный.

Артем сдержанно простонал, как полагается культурному человеку. Ну или гроб зажимал с боков и не давал полносью открыться диафрагме.

— Да почему они ко мне то лезут?!

— Потому что вы большой и красивый, Артем.

— Почему не к тебе?!

— Потому что у Ее высочества нет ржавой ложки, но серебряная — есть.

Стенки гроба заскрипели от возмущения.

— В конце-концов, радуйся, ты счастливый человек. Одна из семи миллионов проголосовавших — твоя супруга.

— Она знает?

— Ты хоть чат в телефоне открывал? — Покачал я головой. — Может, просто позвонить Инке и все объяснить? Она же у тебя умная. В университете училась, я точно знаю.

— Точно! Надо просто с ней поговорить, — успокоился Артем.

Кое-как вывернул руку внутрь кармана брюк, достал телефон и уверенно открыл сообщения, навалившиеся пачкой — связь-то включили разом.

— О, жена звонила пятнадцать раз, — подозрительно бодро произнес он. — Сорок сообщений от «любимая», надо же!

— Последнее читай, — опытно произнес я. — Это как с ромашкой, любит-не любит.

— Едет. — Сглотнул Артем.

И гроб хрустнул, развалившись на части у него в плечах и ногах. Надеюсь, хорошая примета.

Оставив его разбираться в своих чувствах (карту зоопарков я ему все-равно скинул), отправился проведовать гостей. Гости хотели кушать и пить — пришлось выставлять им коробку шоколадок из подвала, а потом еще и делить не по титулу и статусам, а по-честному. Попытку Марианны «взять для мужа» немедленно пресек — в коробке и без того не хватало шести плиток, а кто так легко ходит по запертым подвалам, я догадывался.

На поздний обед явился-таки шевалье де Клари, несколько шокированно озиравшийся по сторонам еще в дороге, а как зашел в холл и увидел молодежь, голосящую в телефоны на добрых пяти языках, так и вовсе выпал в ступор. На нас гости смотрели изподтишка, да и вели себя, в общем-то, тихо: восемь присутствовавших на ликвидации поголовья «Пелены» растолковали оставшимся двенадцати, кто есть кто. Ну а чтобы эффект сохранился, Руслан Артемьевич поставил над каждым звеном из четверых человек людей из полка — присматривать, объяснять и одергивать. Санкции, для начала, были простые — отключение интернета. Особо буйных отправляли ко мне, а я выводил человека за ограду, щедрым жестом показывал им окрестные руины Любека и возвращался без них. Орать и драться с защитой можно было сколько угодно, но, вцелом, люди были понятливые, и чужой опыт усваивали быстро.

— Я думал, что бомжи в «Гуччи», это максимум на сегодня, — шепотом поделился де Клари.

О, так вот куда улетел контейнер.

— Вот, заложников освободили, — обвел я рукой. — Двадцать человек. Суммарный медийный охват в сорок миллионов человек по всей Европе.

— Ого.

— Принимайте подарок, — похлопал я его по плечу.

— Постойте…

— Что-то не так? — Поймал я его смятенный взгляд. — Не потянете перевести их на свою сторону? Вам подсказать, что надо делать? Надо бы их сводить завтра на какую-нибудь миссию. Есть наводки на рабские рынки? Посмотрите на них, это аристократы, они в бешенстве, — развернул я шевалье лицом к гостям. — Они просто жаждут отомстить за перенесенное унижение. Обостренное чувство справедливости горит в них. Они увидят в заложниках самих себя, проникнутся их судьбами.

— Это вы их взяли в заложники? — Отвернувшись, зашипел он мне в лицо. — Специально?

— Давайте мы решим, что я этого не слышал, — спокойно ответил я, глядя в разъяренные глаза. — Есть вещи, которые случаются без нашего ведома. Но не воспользоваться ими — будет преступлением.

— Никакой революции не будет! Я спрашивал сегодня своих людей, свою ячейку: настроения, кадры, обстановку. Ваших денег хватит, чтобы подкупать судей и нанять хороших адвокатов. Многие из наших вернутся по домам, но никто из них уже не хочет бороться. Они устали, в них погас огонь.

— Им придется.

— Вы их заставите? Я хочу сказать, что это вы создаете революцию! Только вы один! Единственный, кто идет к этому, желает сильнее, чем мы сами! Но зачем?

— Европа живет засчет колоний. — Спокойно отвечал я на его вспышку. — Вы привезли туда свой язык и забрали их ресурсы. Теперь там нищета, и люди бегут оттуда в страны, где они хотя бы знают язык. То есть, к вам, сотнями тысяч. Скоро их наберется критическая масса, по-прежнему нищих, недовольных, которым нечего терять. Кто-то должен подсказать им, чего они хотят.

— А сами они не разберутся? — буркнул де Клари.

— Если вас устраивают грабежи, насилие и пожары, по которым танками проедутся военные и лишат вас оставшихся прав на десятилетия, то пожалуйста.

— А что будет у вас, в вашей Империи? Я ведь и для ваших людей найду верное слово. Вам придется разгребать последствия.

— Мы посмотрим на вас и сделаем все без крови. Создадим Императорский совет и проголосуем за власть сената. Я эти голосования уже распробовал, очень понравилось.

— Как у вас все красиво. А если не проголосуют? Свалитесь в гражданскую войну?

— Как не проголосуют? — Возмутился я. — Это с винтовкой-то у затылка?

— У вас странное представление о голосовании. — Покачал шевалье головой.

— Зачем вообще устраивать голосование, если проголосуют неправильно, — недоуменно пожал я плечами. — Но, безусловно, чем больше людей сделают это добровольно, тем лучше. Вы как раз и работаете над этим.

— Я просто ваш охранник! — Поморщился тот, как от головной боли.

— Это шевалье де Клари мой охранник. А граф де Марет должен решить, будут у вас кровавые бунты или массовые политические выступления. Резня или шествия. Инструменты я вам дал. Идите и размышляйте.

Тот заторможенно кивнул, но в последний момент вспохватился:

— Меня перехватили наши соседи… Ваши бывшие однополчане, за два квартала отсюда. Попросили передать сведения для господина полковника о готовящейся сделке. Девять вечера, Франкфуртер-штрассе, дом пять, на северо-западе города. Говорят, сами это дело не вытянут, там будет как минимум один «виртуоз» в охранении. Все очень серьезно, покупатель будет уходить на подводной лодке — это о масштабе сделки. Сделку обеспечивает Ганза, подгадить им можно очень крепко.