Роберт Джордан - Корона мечей [litres]

Когда Суан еще раз повернула к западу и направила лошадь между двумя причудливыми холмами, напоминающими склонившиеся друг к другу уродливые головы, Мирелле натянула поводья.

– Там… там… вон в той стороне есть водопад, – сказала она, указывая на восток. – Он, правда, и раньше, до засухи, был не слишком велик, но просто прелестен.

Суан тоже остановилась и с легкой улыбкой оглянулась.

Какие тайны скрывала Мирелле? Эгвейн разбирало любопытство. На лбу Зеленой сестры она заметила единственную, но крупную бусину пота, сверкающую в тени серой шляпы. И вздрогнула. Теперь просто необходимо выяснить, из-за чего Айз Седай настолько взволновалась, что аж вспотела.

– Мне почему-то кажется, что в той стороне, куда едет Суан, нас ожидает несравненно более интересное зрелище. Как ты считаешь? – сказала Эгвейн, поворачивая Дайшара, и Мирелле мгновенно снова ушла в себя, точно улитка в раковину. – Поехали!

– Ты все знаешь, да? – еле слышно прошептала Мирелле, когда они проехали между склонившимися друг к другу холмами. Пот теперь просто струился у нее по лицу; вне всякого сомнения, она была потрясена до глубины души. – Все. Как могло случиться, что ты?.. – Внезапно она выпрямилась, гневно глядя в спину Суан. – Это все она! Суан с самого начала была твоим человеком! – Казалось, Мирелле возмущена этим обстоятельством до глубины души. – Как мы могли быть до такой степени слепы? И все равно я не понимаю. Мы проявляли такую осторожность…

– Если хочешь сохранить тайну, – презрительно бросила через плечо Суан, – не пытайся так далеко к югу покупать горец перечный.

Что это такое – горец перечный? И к чему Суан вспомнила о нем? Как бы то ни было, Мирелле вздрогнула. О том, насколько она выведена из равновесия, можно было судить хотя бы по тому, что, вопреки обыкновению, с ее стороны не последовало быстрой и резкой отповеди, которая поставила бы Суан на место. Мирелле лишь облизнула губы, точно у нее внезапно пересохло во рту.

– Мать, ты должна понять, почему я… почему мы это сделали. – Ее голос звучал так, будто она обезумела, внезапно столкнувшись с Отрекшимся или даже с собственным призраком. – Не только потому, что Морейн просила об этом, а она была моим другом. Нельзя оставлять их умирать. Это несправедливо! Сделка, которую мы заключаем, временами оказывается очень нелегкой для нас, но для них еще труднее. Ты должна понять. Должна!

Именно в этот момент, когда Эгвейн полагала, что сейчас она наконец получит все необходимые объяснения, Суан внезапно остановила свою лошадку и повернулась лицом к спутницам, так что Эгвейн чуть не налетела на нее.

– Думаю, для тебя же будет лучше, Мирелле, если дальше нас поведешь ты, – холодно, точнее, даже презрительно сказала она. – Согласие сотрудничать может отчасти искупить твою вину. Хоть немного.

– Да, – кивнула Мирелле, безостановочно теребя руками поводья. – Да, конечно.

Теперь она ехала впереди, и вид у нее был такой, точно она вот-вот заплачет. На лице Суан, скакавшей сзади, явственно читалось облегчение. У Эгвейн голова просто трещала от вопросов. Какая сделка? С кем? Кому позволять умирать? И кто такие эти «мы»? Шириам и остальные? Однако расспрашивать Суан она не решилась. Мирелле могла их услышать, а обнаруживать свою неосведомленность в данный момент, конечно, нежелательно. «Когда чего-то не знаешь, лучше молчи – сойдешь за умную», – гласит поговорка. И еще одна: «У кого есть один секрет, у того их наверняка не меньше десятка». Ничего не оставалось, как только следовать этим мудрым советам, по возможности стараясь удержать ситуацию в руках. Но какова Суан! Она явно знала больше того, о чем рассказывала Эгвейн, а это никуда не годится. Придется сделать ей выговор. Стиснув зубы и призвав на помощь всю свою выдержку, Эгвейн постаралась придать себе как можно более беззаботный вид. Будь мудрой.

Почти возвратившись на дорогу, на которой раскинулся лагерь, Мирелле свернула на тропинку, ведущую к низкому холму с плоской вершиной, заросшему соснами и болотными миртами. У подножия холма в небольшой лощине росли два гигантских дуба, под раскидистой кроной которых почти не было подроста. Под их могучими переплетающимися ветвями стояли три островерхие палатки из залатанной парусины. Рядом паслись лошади, стояла повозка, а немного в стороне, у специально сооруженных коновязей, были привязаны еще пять боевых коней.

Под навесом перед одной из палаток, точно собираясь приветствовать гостей, стояла Нисао Дачен, в платье для верховой езды, очень просто скроенном, неяркого бронзового цвета, а рядом с ней – Сарин Хойган, ее Страж. Лысый как пень и такой же кряжистый, с густой черной бородой, в куртке оливково-зеленого цвета, какие часто носили Гайдины, он был выше Нисао. В нескольких шагах от них двое из трех Гайдинов Мирелле настороженно наблюдали, как Эгвейн и остальные спускаются в лощину. Крой Макин, стройный и светловолосый, и Нугел Дроманд, смуглый, грузный, с бородой, но без усов. Никто из них не выглядел удивленным. Очевидно, один из Стражей, который охранял их, подал сигнал. Открывшееся взору Эгвейн зрелище по-прежнему не проливало ни малейшего света на то, к чему вся эта секретность и по какой причине Мирелле нервно облизывала губы. Хотя… Если Нисао и в самом деле собирается приветствовать их, с какой стати ее руки все время беспокойно теребят складки юбок? Вид у нее был такой, будто перед ней, отрезанной от Источника, прямо из-под земли возникла Элайда.

Из-за угла палатки выглянули две женщины и тут же шмыгнули обратно, но Эгвейн успела разглядеть их. Николь и Арейна. Неожиданно ей стало очень не по себе. Куда это Суан привела ее?

Суан между тем слезла с лошади, не проявляя ни малейших признаков нервозности.

– Приведи его, Мирелле. Прямо сейчас. – Суан с явным удовольствием возмещала себе все, что ей пришлось вынести; скрежет напильника, наверно, звучал бы приятнее, чем ее голос. – Теперь уже поздно скрывать.

Этот тон заставил Мирелле лишь слегка нахмуриться, что само по себе выдавало ее напряженность. С заметным усилием взяв себя в руки, она без единого слова сдернула с головы шляпу, спрыгнула на землю и, скользнув к одной из палаток, скрылась внутри. Нисао выглядела так, точно примерзла к земле, однако ее глаза, и без того большие, распахнулись еще шире.

Момент был подходящий – все, кроме Суан, находились достаточно далеко и не могли расслышать сказанного.

– Зачем ты вмешалась? – чуть слышно, но требовательно спросила Эгвейн, спешиваясь. – Она уже была готова признаться… во всем… И тут ты… Я ведь пока ничего не понимаю. Что еще за горец перечный?

– Очень популярен в Шайнаре и Малкир, – так же тихо ответила Суан. – Я услышала об этом только сегодня утром, после того как ушла от Айлдене. Мне нужно было сделать так, чтобы она сама привела нас сюда; я только приблизительно знала, где это место. Не могла же я допустить, чтобы она догадалась. О том, что здесь Нисао, я и понятия не имела. Мне казалось, что они друг с другом едва словом перемолвились. – Сердито взглянув на Желтую сестру, Суан недовольно тряхнула головой; ей всегда не нравилось признавать, что она чего-то не знала. – Если бы я не была так слепа и глупа, если бы догадалась, что две эти… – Скорчив гримасу, будто проглотила какую-то пакость, она запнулась, пытаясь подобрать подходящее определение, и вдруг схватила Эгвейн за рукав. – Идут. Сейчас ты все увидишь сама.