Катерина Полянская - Сталь и серебро. Книга 1 [litres]

– Целуй, – разрешила, с трудом веря, что правда это говорю.

Со стороны мы наверняка выглядели, как обнимающиеся влюбленные.

Эрихард медленно наклонился к моему лицу и накрыл мои губы своими. Легонько потерся, позволяя привыкнуть и распробовать ощущения. Потом нахально прикусил. Мои глаза изумленно распахнулись. А этот бесстыжий тип принялся зализывать «пострадавшее» место.

Щекотно…

Но не так уж и неприятно.

Подавшись ближе, я обняла его за шею.

И, кажется, закрыла глаза.

На задворках сознания билась испуганная мысль, что на нас все смотрят и еще немного и я не смогу дышать… но зачем мне сейчас дыхание? Поцелуй стал смелее. Головокружительнее. Казалось, весь мир вращается вокруг нас. Кружится, подобно туче снежинок.

Волшебство.

Ни единого звука.

Все эти люди на трибунах будто существовали в параллельном измерении.

Колени подгибались.

Пальцы цеплялись за плотную ткань.

И…

Удар гонга.

Сказка распалась.

– Ты невероятная девушка, Ллана, – выдохнул Эрихард, нехотя оторвавшись от меня.

Дышалось вполне нормально, только голова немного кружилась, кожа пылала и коленки пытались превратиться в желе.

– Я просто поддержала тебя, – прозвучало хрипло.

– Лучшей невесты я и придумать не мог. – Ледяной погладил меня по щеке, но почти сразу убрал руку. – Возвращайся на трибуны. Я пошел готовиться.

Меня сопровождал Нэйл.

Но его присутствие не спасло от препятствия, поджидавшего на пути к закрепленному за мной месту.

Белеанна. Собственной недовольной персоной.

Надо признать, перекошенное от гнева лицо и молнии в глазах решительно не шли ледяной тьере.

– У кого-то новая прическа? – На меня взирали сверху вниз.

Просто она стояла на две ступеньки выше.

Куда острее задел снисходительно высокомерный тон. Я для того и выстраивала свою жизнь, максимально абстрагируясь от таких вот особ, чтобы больше никогда его не слышать.

– У кого-то плохо с манерами? – Мне пришлось собрать всю волю в кулак и представить себя героиней любимого фильма. Смелой. Уверенной. Способной кому угодно дать отпор. Этот трюк придумала для меня Мира, и это оказалось полезнее всей той чепухи, что несли психологи, к которым мне одно время приходилось ходить. – Насколько знаю, нас должны были представить. И даже если бы это было сделано, особа с общих трибун не имеет права первой обращаться к кому-то, кто сидит по левую руку от арлорда Талайского. Странно, что местные правила я знаю лучше, чем та, которая всю жизнь в этих льдах прожила.

Все прочие эмоции на красивом лице затмило изумление.

Похоже, от меня ожидали чего-то другого.

Теперь расправить плечи и просто идти к своему месту.

Главное, помнить: она не видит, что творится у меня внутри. Понятия не имеет, чего мне стоит этот разговор.

– Если хочешь знать, это я его бросила! – почти выкрикнула мне в спину Белеанна.

– Я знаю. Спасибо тебе за это.

Ничего личного, только шантаж, безвыходная ситуация и поцелуй, который до сих пор горит на губах. Но почему-то эта девица меня до зубовного скрежета злила.

Напомнила кого-то, наверное.

Хотя нет. Точно нет. Не надо врать себе.

– Он тебя не любит! Ты для него просто еще одна ступенька на пути к цели!

– Так ему и передам.

Ступенька.

Ступенька.

Не навернулась я исключительно благодаря руке Нэйла, давшей опору. Через рукав шубы прикосновение толком не ощущалось, так что я была благодарна телохранителю.

А когда услышала одно-единственное слово, произнесенное им, с трудом поверила ушам:

– Умница.

Ага. Только меня всю трясет, горло сжимается и жарко так, будто вокруг разверзлись тропики.

Еще очень хочется рассказать Мире о своих маленьких успехах. А возможности нет.

Изверги отмороженные.

Наконец, мое место.

Арлорд что-то сказал. Тьера Ильмара опять недовольно поджала губы. В голове так шумело, что я не уловила сути. Вдох-выдох. Главное, размеренно дышать и выглядеть отстраненной. Я это умею. Когда-то точно умела. Но я ведь неплохо справилась? Ну, для себя.

А Белеанна красивая…

Почему-то этот факт раздражал.

Зачем ей вообще понадобилось расставаться с Эрихардом? Жениха она не любит, иначе бы не караулила меня, чтобы наговорить гадостей. Вот она, наверное, бесится, что я даже не расстроилась! Но сейчас о другом. Ее жених не более знатный и обеспеченный, иначе они бы сидели на именных местах, а не на общих. Ну и маячащие где-то впереди блестящие перспективы смягчили бы ей муки ревности, и – опять-таки! – она посчитала бы ниже своего достоинства бегать за мной. А так что получается? Эта странная девица порвала с любимым или, по крайней мере, что-то значащим для нее парнем, чтобы обручиться с нелюбимым и не таким уж выгодным? Тогда она правда странная. Еще более странная, чем я. Вот уж не думала, что кто-то вызовет у меня такую вот оценку.

И как разобраться, что тут к чему?

Меня это вообще касается?

За этими мыслями не заметила, как пропустила почти все выступления. Зато хоть немного пришла в себя.

Опомнилась, когда трибуны взорвались аплодисментами.

Худощавый светловолосый парень выглядел гордым собой. Жаль, я не увидела, что он делал.

Следующим шел Эрихард. Последний, как, вероятно, самый сильный.

Его встречала почти мертвая тишина.

Ощущение, что я чего-то не знаю, усилилось. Чего-то, что ясно и понятно даже тем, кто сидит на общих трибунах. Мать их ледяную бабушку, во что я опять позволила себя втянуть?!

Показалось, будто Эрихард посмотрел мне прямо в глаза.

Дыхание перехватило.

А он сделал шаг назад и просто взмахнул рукой, не прилагая ни малейших усилий. Что тут началось! Метель… Вьюга. А уже через миг – бешеная лавина. Снежный туман скрыл фигуру наследника. Сердце пропустило удар, я прикрыла рот ладонью. Послышался треск снесенных ограждений. Кто-то закричал.

Тьера Ильмара вскочила с места и тоже закричала. Торопливо, на тенерском, съедая половину окончаний, так что переводчик мне не помог понять…

Новое движение я скорее почувствовала.

И все в ту же секунду прекратилось.

Кажется, потеплело даже.

– Итак, свою силу я доказал. – Эрихард выглядел так идеально, будто секунду назад не стоял в центре бури. Завалы снега вокруг него казались искусственной декорацией. – Кто-нибудь, откопайте Майена Дитсса, если он там еще жив.

Местная обслуга, охрана и даже кое-кто из организаторов бросились к горе снега, из которой торчали обломки ограждений.

А Эрихард тем временем продолжал:

– Многие из вас помнят, как я, будучи еще ребенком, поклялся, что виновные в смерти моего отца понесут наказание, а я стану арлордом Талайским и раз и навсегда изменю устаревшие традиции. – Ничем не усиленный, его голос все же облетел трибуны, достиг даже самой верхней. – Так вот, этот день настал. И пока труп первого предателя извлекают из-под снега, я хочу сказать, что намерен пройти полный Снежный Круг. Что скажешь, дядя, готов потягаться со мной? Я вызываю тебя.