Катерина Полянская - Сталь и серебро. Книга 1 [litres]

Колкие искры липли к ладоням, жалили и исчезали.

Эрихард уже дышал ровнее.

Получается!

С довольной улыбкой я запрокинула голову и чуть прогнулась в спине, расслабилась, полностью открылась, позволила его магии пройти сквозь меня и выплеснуться, не причиняя ничему вреда.

Зудящие веки разлепила ближе к утру.

Меланхолично отметила про себя, что страдать осталось всего пять дней и как-нибудь уж я их протяну, однако никаких эмоций эта мысль не принесла. Я чувствовала приятное опустошение, но и все.

Ладно, не все. Себе можно не врать.

Слегка покусывало любопытство, каково бы было, если бы мы с Эрихардом на самом деле занимались тем, чем должен заниматься переполненный магией ледяной со своей тэнной. Смешно и немного стыдно. Спасает лишь то, что мысли никто не может подсмотреть.

Взгляд скользнул по спящему «жениху». Вроде бы ему правда полегче.

Хотелось есть и в душ, но день в тепле и среди необыкновенных цветов немного примирял с действительностью. В оранжереях мне нравилось. Еще бы камеру в руки…

– Доброе утро, снежность. – Совсем не сонный голос заставил меня подпрыгнуть. – Приготовься, нас ждет насыщенный день.

– Я думала, мы прячемся…

Нет, он точно спал еще минуту назад. Видимо, умение быстро просыпаться осталось со времен Стали.

– Прячемся, – кивнул Эрихард, завораживающе глядя на меня. А я заспанная, растрепанная и… где бы добыть расческу?! – И ждем, когда Нэйл выкрадет Дитсса из больницы и доставит к Горку.

– Что?! – Мысли о расческе дружно вывалились из головы.

– У меня нет времени ждать, пока он очухается, – безжалостно бросил арлорд. – Тем более что может и сдохнуть.

Тенерцы все такие.

Жестокие и бесчувственные.

Ну почему именно с этим тенерцем я постоянно попадаю в ловушку под названием «он другой»?!

– И что ты ожидаешь из него вытащить?

– Посмотрим. – Эрихард прикрыл глаза. – Как ни крути, он единственный остался из участников тех событий. С дядей я много раз пробовал, ничего узнать не получилось. Не кронса же пытать? Идея в целом нормальная, но я не уверен, что ему известна правда.

Хотела сказать, что этой вожделенной «правды» может вообще не существовать, но прикусила язык. Вчера я ощущала эмоции Эрихарда, как свои собственные. Застарелые боль, беспомощность и ярость. Это то, что помогало ему выживать долгие годы.

Нэйл все не объявлялся, и часа два я осуществляла свой план, а именно гуляла среди цветов, наслаждалась их ароматами и веянием ветра. Иногда позволяла себе забыть, что он ненастоящий. Десятки видов роз, которым был отведен целый сектор. Невероятное разнообразие пальм. Мое сердечко покорила одна – совсем крошечная – с маленьким декоративным ананасом сверху. Прелесть росла в жизнерадостно желтой кадке, и у меня пальцы чесались от желания унести ее с собой. Опять смешно и стыдно. Не хватало еще клептоманкой заделаться!

Орхидеи я рассмотрела еще вчера, поэтому сразу пошла в сектор вересковых. Совершенно не подозревала, что их существует так много разных! Дальше были лилии, от одуряющих ароматов которых сразу начало мутить. И я почти бегом удрала к азалиям.

Путь мой лежал к замеченным вдалеке ягодным кустарникам, а намерения были вполне очевидны, но… что-то пошло не так.

Страх. Раскаленный, разъедающий кожу, жидким огнем ползущий по венам. Застарелый. Уже почти сведший с ума.

Я захрипела.

– Ллана!

Не прошло и доли мгновения, как Эрихард стоял рядом и держал меня за плечи.

– В любой момент он может сюда прийти… – шевельнулись губы в полном отрыве от сознания.

– Кронс? – Эрихард крепко обнял меня, заставил прижаться щекой к своей груди, а его пальцы запутались в волосах и успокаивающе гладили. – Ну что ты опять придумываешь? Мы следили за этим местом. Проверяли безопасность. Он вообще здесь не бывает.

Стоило глотнуть воздуха, как с меня будто одеяло сдернули. Пришло понимание: это был не мой страх! Остатки чужого. Давние. Так странно.

Вспышки-картинки смотрела, уже прекрасно понимая, что это не про меня.

А все равно каждое касание ощущала кожей. Будто это происходило со мной. В тот момент я была ею.

Эмпатия все-таки не самый приятный дар. Дали бы мне возможность выбора, взяла бы что получше.

– Он построил оранжереи для жены, – говорил тем временем мой арлорд, в то время как его пальцы запутались в моих волосах и осторожно массировали затылок. – Кстати, она тоже была из Ферны. Скучала по дому и, как водится, мерзла. Лулианна умерла через несколько месяцев после моего отца. Если честно, я ее и не помню.

Картинка сделалась четче.

Пазл сложился.

– Он ее бил. – Я облизала губы и не без досады обнаружила, что они иссушились и потрескались. Ненавижу чужие эмоции. – Ей было плохо здесь. Она мечтала вырваться. Сбежать.

Эрихард резко отстранился, но не отпустил и пристально всмотрелся в мое лицо.

– Ллана…

– Я случайно вляпалась в остатки ее эмоций. Над красными азалиями их много. Как кровавый туман над цветами. И я вижу отдельные сцены… – Выложила ему все как на духу, а уже потом задумалась, стоило ли. – Я не сразу поняла, что это чужие страхи. Прости.

– И… часто ты ловишь остатки ощущений от места?

– Первый раз.

Секунду вообще ничего не происходило.

Потом Эрихард подхватил меня на руки и решительно куда-то зашагал. Вокруг кружились хлопья снежинок, что свидетельствовало о бушующей в душе ледяного мага буре. Впереди нас неслась поземка, а позади оставалась покрытая инеем дорожка.

Я растерялась, но лишь на миг.

А потом…

– Эрихард, не морозь цветы! Слышишь?! – Даже по плечу его стукнула. Все равно что с ледниковой глыбой разговаривать! – Пусти меня! Поставь, кому сказала! Терпеть не могу, когда меня вот так вот хватают… Куда ты меня несешь?!

Дыхание закончилось, и горло разболелось окончательно.

Одновременно было стыдно и смешно.

Это вообще нормально?!

– Туда, где ты случайно не схватишь чужой боли, – наконец изволил ответить «жених». – Ллана, снежность, прости, что притащил тебя сюда…

Серьезно?

Обняла его за шею и мысленно удивилась, как легко мне это далось.

– Ты не мог знать, – прошептала и поморщилась, горло проходить просто так не собиралось. – Не уверена, что такое место вообще существует. Мне придется научиться справляться с этим.

Остановился. Наконец-то!

Правда, посмотрел так, что впору было всерьез забеспокоиться, как бы не оказаться запрятанной в какую-нибудь герметичную капсулу, подальше от любых внешних раздражителей.

Но Эрихард поставил меня на ноги и выругался – так, что у меня уши чуть не отвалились.

И полез в телефон.

Оказывается, у него был «чистый» телефон. Ну да, должен же Нэйл куда-то позвонить.