Анна Одувалова - Вьюга в академии [litres]

– Все, лишь бы быть в центре внимания.

Я не спешила разделять восторги Тейны. Нет. Меня тоже впечатлило и признание, и то, как он за меня заступился, но я не могла отогнать от себя мысль, что Лестат всегда играет какую-то роль, а вот докопаться до него настоящего нереально. Я уже успела узнать столько образов принца, что не могла определиться, какой из них настоящий.

– Но какое признание! Ты его простишь? – спросила она и лукаво на меня посмотрела. Я не могла ее понять. Ей хочется, чтобы мы помирились? Она испытывает меня на предмет женской гордости или что?

– Не простила, – буркнула я. – Точнее как… я пришла к выводу, что Лестат поступил так, как всегда поступает Лестат. Бесполезно ждать от него другого поведения.

– И как же он всегда поступает?

– Так, как удобно ему.

– Но подумай, так ли это плохо?

– Для него, безусловно, очень хорошо. А для окружающих? Один раз он уже без раздумий сломал мою жизнь. Просто потому, что это было удобно ему. А если он так поступит со мной снова? Нет. Я не готова на это пойти.

– Он тогда не знал тебя.

– И это значит, со мной можно так поступать? Не знаю, Тейна, я не могу его понять. Его мотивы неясны мне до сих пор, и это пугает сильнее всего. А потом, ты права, я не вписываюсь в его жизнь. Лестата где-то ждет свободная принцесса.

– Ты знаешь, вот эта провернутая им афера многое меняет, – с усмешкой заявила Тейна. – Не думаю, что есть принцесса, способная женить Лестата на себе против его воли. У тебя же есть все шансы. Он уже показал, что может противостоять отцу.

– Нет уж, воздержусь.

Я вообще планировала сегодня валяться на диване, грустить и спать, но не судьба. Сначала пришли мои девчонки и спросили, почему это я не собираюсь на бал. Потом вернулась Тейна, которая отлучалась куда-то по своим делам, и задала тот же вопрос, а вишенкой на торте была Фиона.

– Вьюга, ты в чем идешь? – с порога поинтересовалась она.

– Ни в чем, – ответила я, крайне удивившись визиту блондинки.

– Ни в чем? Голой на балу быть неприлично.

– Я не иду на бал.

– Почему?

– Не хочу.

– Нет, ты должна, – сказала Фиона тоном, не терпящим возражений. – У меня есть шикарное платье. Приехали родители и привезли мне три. Одно идеально подходит для тебя.

– Зачем тебе это? Почему хочешь помочь? – спросила я и даже приподнялась на локте. Было правда любопытно.

– Ты ведь не простила Лестата? – поинтересовалась она, не ответив на вопрос.

– Нет.

– Прекрасно. Я на него зла. Он страдает, ты должна быть на балу и выглядеть безупречно, тогда он будет страдать еще сильнее, особенно учитывая, что ему предстоит сделать…

– А мне это зачем? И что предстоит Лестату? – Я нахмурилась, пытаясь понять ход мыслей блондинки.

– Ну… – Она пожала плечами и прошла в комнату. – Многие радуются, что вы расстались. Делают ставки, что ты не придешь, ведь Магда уверена: на этом приеме Лестат сделает ей предложение. Я бы поспорила… впрочем, неважно. Интрига все равно сохраняется.

– Что? – хором воскликнули мои девчонки, а у меня замерло сердце. Неужели, правда? Я ведь действительно думала, что Лестату поймают птичку покрупнее.

– Пусть мерзавец страдает еще больше. Ты не находишь, что это справедливо?

– Почему ты так уверена? – поинтересовалась Тейна. – Ну, в том, что сегодня объявят о помолвке.

– Об этом говорят все. Мне с утра казалось, Магда скончается от счастья. А тебе, Вьюга, надо утереть ей нос. Меня сейчас бесят слишком счастливые люди. Особенно меня бесит слишком счастливая Магда, когда я иду на прием одна.

– А обо мне ты не подумала?

– Вьюга, да, все складывается отвратно. Но… ты можешь остаться тут и быть жертвой или надеть красивое платье и выйти в зал с гордо поднятой головой. Тогда все, включая Магду, будут знать, чего стоит предложение Лестата, ведь смотреть он будет только на тебя. А потом… может, принц снова бросит вызов отцу? Ну и Вейн еще в лазарете, мне невозможно скучно, а тут такие страсти!

– А Алишер?.. – вырвалось у меня. Я еще не переварила сообщения о помолвке и вообще не очень понимала, что говорю.

– Ну, Вьюга, я же не могу пойти на прием с преподавателем? Это неправильно.

– Так ты сейчас с кем из них? – не выдержала Тейна.

А Фиона, загадочно улыбнувшись, сказала:

– Скажем так, если придется закапывать труп, я всегда позову Вейна…

– Но вечером пойдешь к Алишеру? – уточнила я.

– Это безусловно. Он очень горяч. А сейчас я побежала собираться, платье пришлю. Всем пока, и не опаздывайте. Кто знает, в какой момент начнется самое интересное.

Фиона ушла, а мы остались сидеть с открытыми ртами.

– Каков мерзавец! – прошептала Жанни. Но в ее голосе мелькнуло восхищение. – Ненавижу принцев.

– В этой академии принц только один, – очень задумчиво пробормотала Тейна.

– Может, мне не ходить? – тоскливо уточнила я. – Зачем?

– Фиона права, ты должна утереть нос Магде, и потом… – пифия сделала паузу. – Я верю, что Лестат себя покажет. Я верю в него! Причем не только как подруга, но и как пифия. Лестат и Магда… нет. Эти двое – параллельные прямые. А вот ты должна быть рядом с ним сегодня вечером.

Платье от Фионы принесли буквально через пятнадцать минут, и мы с задумчивым видом остановились перед ним.

– Ничего себе, – удивилась Жанни, когда немного отошла от потрясения. – Тут все очень изменилось, пока мы на каникулах ели индейку со своими родными. Вьюга в платье Фионы? Ты просто обязана пойти. У нее такие наряды, просто… – она вздохнула и закатила глаза от восторга, а я не выдержала и рассмеялась. Как все же хорошо, когда есть подруги.

Стоя перед входом в огромный зал для приемов, который украсили столичные мастера, я просто не понимала, как позволила себя на это подбить. Конечно, свою роль сыграло платье Фионы. Оно и правда было сшито, словно для меня. По серебристой ткани ползли морозные узоры, длинный шлейф казался сотканным из снежинок, а узкий лиф будто посыпали ледяной крошкой. На Фионе оно бы сидело отлично, подчеркивая холодную красоту. Но стихию платье точно отображало мою.

Я чувствовала себя королевой и с наслаждением ловила восторженные или злые взгляды. Пожалуй, я затмила даже черноволосую Магду в алом платье, и это было приятно. Кому бы ни сделал сегодня предложение Лестат, вряд ли он сможет отвести взгляд от меня. Ну и где-то в душе жила слабая надежда, а вдруг в этот раз парень снова поступит как эгоист и пошлет к снежным духам договоренности родителей? Единственное, я не знала, а мне-то от этого что? Я по-прежнему не готова его простить.

Лестат уже был пьян. Точнее, очень хорошо изображал опьянение в центре зала в компании закадычных друзей, которых я, за исключением Эда, практически не знала. Рубашка на принце была застегнута косо, а в руках он держал початую бутылку. Иногда прикладывался, и если бы я не смотрела внимательно, то поверила бы, что он пьет. Но нет – это была игра на публику. Умелая, такая, что даже его отец, недовольно хмурящийся, кажется, верил. Зачем Лестату все это нужно? И сколько раз, устраивая пьяные выступления, он так же просто играл в избалованного бездельника с деньгами?