Sleepy Xoma - Дочь Вороньего Короля

В следующий миг давление на черепную коробку исчезло, а королева изувеченной тушей рухнула на каменные плиты.

И строй оставшихся в живых монстров рассыпался на кусочки, превратившись из единого организма в бессмысленно мечущееся стадо. Одни бросились к Игнис и Орелии, другие — сцепились между собой, но большая часть растворилась в многочисленных тоннелях. Огнерожденная, выдавливая из себя остатки энергии, спалила приближавшихся к ней врагов, и рухнула на спину, не в силах пошевелить даже пальцем.

— Мы справились… — прошептала девушка. — Мы победили…

Орелия — дико изувеченная, лишившаяся правой руки и обеих ног до колен, подползла к ней, явно намереваясь применить свою целительную магию.

— Не стоит, со мной все будет хорошо — прошептала Игнис и на этот раз Древняя послушалась ее, что говорило лишь об одном — она истощена до предела.

— Мы победили, — еще раз прошептала Игнис.

— Да, — согласилась Орелия. — Убили это несчастное существо.

— Ты же знаешь, другого выхода не было.

Их отвлек стон и звук падающего тела. Игнис с трудом перевела взгляд в сторону и увидела Ридгара.

Кающийся валялся на земле и слабо стонал. Вот и все, действие дара или проклятия — это как посмотреть — богини закончилось; в ближайшие сутки Ридгар не сможет пошевелить даже пальцем, а все его тело будет испытывать страшную боль.

— Надеюсь, — прошептала Игнис, — остальные подойдут скоро.

Она дышала тяжело, через силу, то и дело сплевывая кровь, которая норовила скопиться в горле.

— Госпожа, скажи, как такое возможно? Почему кислота преторианцев разрушила твое тело?

— Я… — Орелия говорила тихо, с ощутимым трудом подбирая слова, — дошла до края. Слишком много воскрешений, слишком много исцеленных, слишком много сражений. Сил практически не осталось.

Металлические губы изогнулись в саркастической улыбке.

— Я уже видела такое однажды. Когда умер мой наставник.

Игнис из последних сил сдерживала слезы.

— Ты не умрешь, госпожа моя. Ты нужна нам всем, ты нужна мне!

Орелия прикрыла глаза, и произнесла:

— Умру, но не сегодня. Не волнуйся, девочка. Сейчас мне следует немного отдохнуть, а ты — подбери маску, скоро придут остальные.

Двигаться было невыносимо тяжело, но Игнис нашла в себе силы, чтобы доползти до маски и кое-как приладить ее на лицо, использовав специально припасенную для таких случаев шелковую ленту.

— Теперь нам осталось только выбраться из этих проклятых пещер, — заметила Орелия.

— А что потом? — спросила Игнис.

Целительница сразу поняла, что имеет в виду ее подопечная.

— Потом у Дилириса будут проблемы. Кажется, Вентисы не все рассчитали, хотя надо отдать им должное, план они придумали отличный.

— С этим не поспоришь, — подтвердил Ридгар. — Но как только я приду в себя, то пообщаюсь с его высочеством лично, и тут уж даже Лорий не сможет остановить меня, даю слово.

Он был настроен очень серьезно, а потому Игнис ничего не возразила, тем более что, в общем и целом, Кающийся был полностью прав. Принц бросил их всех умирать, а сам сбежал, прихватив один из ценнейших артефактов отца. Страшно представить, что Мислия сможет сотворить с его помощью, когда полностью возьмет шедевр под свой контроль. Правда, конечно, если они пожелают использовать могущество Звериного Амулета против Волукрима, то узнают одну весьма неприятную вещь… и все-таки, оставлять артефакт четвертого уровня погружения в руках первой Тени было недопустимо!

А это значило лишь одно — Кающийся и Охотник будут вынуждены покарать изменника.

«Но как сделать так, чтобы Генерал понял правильно? Чтобы он, как и в случае с оборотнями Темного Леса, согласился с доводами отца?» — подумала девушка. — «Их противостояние длится уже несколько веков и силы двух великих магов близки, именно поэтому никто так и не решился навязать миру свое видение правильной жизни. Оба они застали Последнюю Войну на самом ее излете, а потому прекрасно помнят ужас, пережитый в детстве. Оба понимают, к чему приведет открытая конфронтация» …

Но и отец и Генерал стараниями принца и его дурной мамочки оказались в шаге от открытого противостояния.

«Надежда еще есть — не только Волукрим, но и Ривеланд оказался в дураках. Если Блаклинт расскажет матери все, что тут случилось, она просто обязана будет отреагировать. Эта водная сука может быть сколько угодно чокнутой, но она попросту не сможет проигнорировать такой серьезный вызов».

Эта мысль немного успокоила девушку, однако вслед за ней в голову полезла какая-то неясная тревога. Казалось, Игнис упускает нечто важное, нечто, способное перевернуть все ее умозаключения с ног на голову. Вот только додумать она не успела — из коридора донеслись голоса, и вскоре в зал вошли Мелис с Блаклинт и Вилнаром.

Дочка Кайсы опиралась на плечо своего Щита, оборотень же, несмотря на многочисленные заживающие на глазах раны, выглядел бодро и весело, впрочем, как и всегда.

«Поразительная живучесть и феноменальный талант», — вспомнила Игнис слова отца.

И тут не было ни малейшего преувеличения — за все время путешествия, полного смертельных опасностей, он лишь единожды призвал своего внутреннего зверя, обратившись к тотемному божеству.

«Да, все-таки Непобедимый — отличное прозвище для него», — подумала Игнис.

— Хороши, нечего сказать. Не думал, что кто-то может даже поцарапать металл нашей Куколки, — расхохотался Мелис, — впрочем, по сравнению с тобой, Бледный, она держится бодрячком. Я б сказал, что краше только в гроб кладут, но тогда получится, что я совру. У тебя такой видок, будто в гробу ты успел изрядно промариноваться, прежде чем выползти оттуда.

И он, к сожалению, не был далек от истины — мертвенная бледность Ридгара начала походить на трупную синеву, под покрасневшими глазами — а потустороннее зеленое сияние исчезло из них — набухали синяки; многочисленные царапины и кровоподтеки, взявшиеся непойми откуда, также не добавляли Кающемуся привлекательности.

— А иди ты куда подальше, — вяло отозвался тот, — лучше помоги встать, я не могу идти.

— А вот и нет, тащить тебя придется кому-нибудь другому, — осклабился Мелис, — или ты забыл, что я — единственный следопыт, оставшийся у вас.

— Есть еще Вилнар, — возразила Орелия.

— Пф, — фыркнул оборотень, — наш раскосый друг, может проявить себя на море или в лесу, но мы оба знаем, что в этих пещерах толку от него, как от козла — молока.

— Он прав, Ори, — согласился Ридгар, пытаясь перевернуться на спину.

— Вот и славненько, — осклабился Мелис, — ладно, не тратим время, вы понимаете, что оно дорого, и отнюдь не из-за того, что сейчас коронованный засранец уже возвращается в свои покои.