Александр Андреев - Дорога в космос [litres]

Эдгар немного подождал, но коллеги только пожали плечами. Тогда он взглянул на координатора по науке и, слегка улыбнувшись, произнес:

– Вот еще один момент, Тьерри. Джеймс уезжает в Вашингтон только завтра утром. А сегодня вечером мы не станем возражать, если ты нас угостишь фондю в том заведении, о котором рассказывал.

Жизнь Андрея Берсанова начала претерпевать изменения. Полгода назад он провел месяц в центре перспективных технологий Роскосмоса, где обсуждалась его идея. Это время прошло в проработке технических возможностей реализации проекта, без детальных подробностей. Пока что решения принимались по принципу «возможно-нельзя». И когда ответов второго типа больше не осталось, об этом доложили руководству Роскосмоса.

Затем последовала серия совещаний у руководства с участием Андрея, на которых решалась дальнейшая судьба идеи. С самого начала было понятно, реализация проекта не доступна ни Роскосмосу, ни НАСА, ни какой другой отдельной стране или корпорации. Быстро стало ясно, что для дальнейшего развития проекта необходимо вынести его обсуждение на Всемирный координационный совет. Оставалось решить: делать это или нет. Но там уже была область политики, так что надобность в Берсанове закончилась, и он был отпущен домой.

Андрей был крайне доволен произошедшим, а мощное воображение рисовало ему радужные перспективы новых изменений его жизни. Однако время шло, но ничего не происходило. Он по-прежнему работал на космодроме, дни текли один за другим. Время от времени с космодрома стартовали ракеты, унося в космос грузы, оборудование и космонавтов. Жизнь протекала размеренно и обыденно. Берсанов-младший с успехом окончил физико-математическую школу и уже являлся первокурсником Физического факультета Новосибирского университета. Андрей не подозревал, что в это же время проходили многочисленные совещания за закрытыми дверями и зачастую в неформальной обстановке в руководстве Роскосмоса, затем в правительстве Российской Федерации, а через некоторое время – в НАСА и во Всемирном координационном совете.

Но неделю назад вдруг пришел вызов из Роскосмоса. Берсанову предстояло прибыть в Москву, а затем в составе небольшой делегации, включающей главу Роскосмоса Владимира Волкова, вылететь на какое-то совещание во Всемирный координационный совет. Андрею нетрудно было догадаться, что его проект, пока еще в виде только технологической идеи, выносится на рассмотрение той единственной инстанции, в чьих силах была его реализация. Перспектива возможного воплощения его идеи в реальности просто не укладывалась в голове, сводила с ума. Разум рядового инженера отказывался верить в происходящее, эмоции захлестывали, нарушился режим сна. Андрей быстро собрался, тем более времени у него было совсем немного. Он купил новый костюм и улетел из Циолковского навстречу новой жизни.

Поездка в Америку произвела на Берсанова неизгладимое впечатление. Он всю свою жизнь провел в провинциальных городках Забайкалья и Дальнего Востока России, а тут – первый визит в другую страну и сразу же – Нью-Йорк! Ритм гигантского человеческого муравейника восхищал и в то же время подавлял. Небоскребы Манхэттена, устремленные ввысь, скрывали ущелья пронумерованных авеню и «стритов», куда практически никогда не заглядывало солнце, но никогда не было темно. Андрей жадно впитывал впечатления, ведь поездка должна была стать кратковременной. Он побывал в деловом центре Манхэттена на знаменитой Уолл-стрит, в Центральном парке, чей чистый и зеленый прямоугольник расположился прямо в окружении каменных джунглей, посмотрел на статую Свободы, побывал в «русском» районе Нью-Йорка – Бруклине и на Брайтон-Бич. На все это великолепие он взирал широко раскрытыми глазами, замирая от восторга и благоговения, как ребенок в Эрмитаже.

В итоге к совещанию во Всемирном координационном совете, который расположился в бывшей штаб-квартире ООН, Андрей выглядел слегка не в себе от переполнявших его впечатлений. Впрочем, совещание у Премьер-министра Мира Ванг Ливея прошло для Берсанова спокойно. Его личное участие свелось к пожиманию рук и приветственным репликам. Причем собеседниками являлись личности, которые сами по себе внушали ошалевшему Андрею благоговейный трепет – два всемирных координатора по деятельности в космосе и по науке, глава НАСА и, наконец, сам Ванг Ливей. Доклад для премьер-министра о сущности идеи Берсанова сделал Владимир Волков. После чего Ванг Ливей немного подумал, задал несколько уточняющих вопросов и распустил собрание, пообещав принять решение по нему чуть позже.

Через несколько часов российская делегация вылетела в Москву, откуда Берсанов снова вернулся на родной космодром Восточный. Последующие три недели Андрей пребывал в приподнятом настроении, взахлеб повествуя о деталях поездки своим домашним и коллегам. А затем произошло и вовсе потрясающее событие – Берсанова опять вызвали в Роскосмос для оформления рабочей визы в США. Работать предстояло где-то в Техасе, в исследовательском центре НАСА.

Андрей собрался, как мог, попрощался с семьей, которая тоже была впечатлена открывающимися перспективами, и выехал в Королев. Там он встретился с инженером Центра перспективных исследований Владиславом Потаповым. С ним Берсанов уже был знаком, они вместе работали над проектом полгода назад. Владислав должен был лететь в Техас вместе с Андреем, они вдвоем составляли российское представительство в пока еще секретном «Проекте 12». О том, что речь идет о детальном исследовании технологической возможности реализации идеи Берсанова и о том, что эта деятельность закодирована этим термином, Андрей узнал от Владислава. Вдвоем они подождали официального оформления всех необходимых документов, что не отняло много времени, и вскоре прибыли на некий неприметный объект в штате Техас.

Андрея и Владислава встретил руководитель «Проекта 12» Пол Уилсон. Это был пожилой американец заурядной внешности. Средний рост, вытянутый череп, бесформенная прическа и жесткие усы. Лицо украшали старомодные очки. Особой приветливости он не проявил, его взгляд лишь коснулся Владислава и задержался только на Андрее, по всей видимости, он был в курсе, чью идею должна была проверить на реалистичность руководимая им группа. Андрей под его взглядом ощутил себя неловко.

В Уилсоне чувствовалась несгибаемая целеустремленность и воля, он по-деловому представился русским коллегам. Оказалось, что он давний сотрудник НАСА и опыт руководства различными проектами у него весьма обширный. Он уже некоторое время как находился на пенсии, проживая в собственном доме на берегу моря в штате Флорида. Но совсем недавно с ним связался нынешний глава НАСА и предложил возглавить краткосрочный исследовательский проект. Уилсон встретился с Джеймсом Саттоном, вник в суть проблемы и с энтузиазмом согласился. Собственно, он воспринял эту возможность как подарок судьбы, как способ снова вернуться к грандиозным космическим проектам, которыми он занимался всю жизнь и без чего он на пенсии уже начинал скучать.