Алексей Ермоленков - Рождение Империи [СИ]

— Все ясно, ваше императорское величество, я все понял и другим передам. — затараторил маг.

— Вот и отлично. Меня тоже можете обыскать, мы с пониманием относимся к мерам безопасности на границе.

— Как можно, ваше императорское величество, как можно? Проходите, вас мы обыскивать не будем.

Помолчав немного он, замявшись добавил:

— Ваше императорское величество, эм-м-м… ну-у-у

— Что еще? Говори не мнись.

— Это же вампиры. — показывая на Лию с Николасом прошептал маг.

— Все верно. Это вампиры, вон те черные рыцари. У императора Империи Элизиум самая лучшая охрана. И заметь, некоторые из них дворяне, поэтому поаккуратнее в выражениях с ними.

— Я вас понял. Но мы не можем пропустить нежить. — опять замялся маг.

Я достал письмо Генриха третьего, развернул его так, чтобы маг мог прочесть и спросил:

— Где ты видел в письме Генриха третьего, хоть что-то о расе? Или тут говориться о том, что нельзя пропускать непосредственно вампиров?

Маг всмотрелся в письмо и ответил:

— Нет, здесь ничего такого нет.

— А что-нибудь о подданных Империи Элизиум говорится?

— Да. Вот написано, что подданным Империи Элизиум разрешается свободный въезд и выезд на территорию королевства Мирдрамар.

— Отлично. Теперь вспоминай, что я тебе рассказывал про гербы и смотри на вампиров и темных рыцарей. Есть у них гербы на левом плече?

— Е-е-есть. — уже понимая, что я хочу ему сказать ответил маг. — Я вас понял, ваше императорское величество. Мы пропустим их.

— Вот и молодец. Приятно поговорить с умным человеком. — сказал я, а маг расплывшись в улыбке и принял крайне важный вид, чтобы подчиненные поняли, кто именно тот УМНЫЙ человек, с которым приятно поговорить даже императору.

Я улыбнулся, прошел через ворота и уселся на проверенную повозку.

Когда закончилась проверка, мы двинулись дальше. Я подсел к графу Радомиру.

— Ну, вы и навели на них страху, император. Они никогда не видели разумных со светящимися глазами. А когда узнали, что вы император, так тот бедолага маг, чуть не обделался с перепугу. Видать письмо Генриха третьего произвело на некоторых впечатление.

— Я рад, что Генрих все же смог оповестить свой народ о нас и том, как с нами обращаться. Только видимо не все в курсе и нас ждут впереди желающие поглумиться над бывшими изгоями.

— Будут такие, обязательно будут. Даже зная про письмо, такие все равно будут. Тут окраина государства, глушь. Чиновники творят, что хотят. Никто их за это не наказывает. Вот и распустились. — ответил Радомир.

— Ну, теперь будет кому наказать. — улыбнулся я.

Когда мы заехали в город, с говорящим названием «Пограничный», то остановились в самой большой и дорогой гостинице под названием «Дворянские хоромы». Гостиница была выложена из цельного камня. Высотой в пять этажей. Все здание было украшено липниной. Хотя с точки зрения безопасности эта липнина здесь была, скорее минусом, поскольку по ней, при должной сноровке, легко можно было подняться на любой этаж. Площадь вокруг гостиницы была огромной, но забор, определявший границы земли принадлежавшей хозяину данной гостиницы, был чисто символическим. На территории находилось несколько зданий и одно из них, как я понял было для прислуги дворян, ехавших со своими госпадами. Тут была и конюшня и прачечная и даже отдельное здание для работников гостиницы. Вокруг были посажены цветы, фруктовые деревья, была даже небольшая аллея для прогулок. В целом очень приятное место и было видно, что хозяин радеет за свою собственность и заботится о гостинице и своих постояльцах.

Сейчас был не сезон, поэтому гостиница была пустая и расселять никого не пришлось. Помывшись и, позавтракав, мы вышли из гостиницы и каждый направился по своим делам. Я взял Лию и решил пройтись по городу осмотреться. Когда мы отошли от гостиницы шагов на десять, к нам подбежал мальчонка лет семи и сказал:

— Дяденька дайте монетку.

Я присел на корточки, взглянул парнишке в глаза и услышал, как к нам бежит охранник гостиницы и орет:

— Ах ты, паршивец, я же тебе говорил, чтобы ты тут не ошивался.

Мальчонка испугался и попытался убежать, но я схватил его за руку и сказал ему:

— Не бойся, он тебя не обидит.

И, как раз в это время охранник пробегал мимо Лии, которая стояла чуть позади меня. Она выставила правую руку в сторону и охранник со всего маху наткнулся на нее. Наверное, охраннику показалось, что он столкнулся с бетонной сваей, хотя откуда в этом мире бетон. Охранник, столкнувшись с рукой Лии, упал наотмашь, так, что ноги взлетели выше головы.

— Никогда не мешай императору, когда тот разговаривает. Если у тебя есть важная для него информация, сообщи мне или любому из его приближенных. А мы решим, стоит ли беспокоить императора сейчас или это может подождать окончания разговора. — произнесла Лия, отчитывая охранника, как бестолкового подмастерья, даже не переведя на него взгляда.

Я, не сводя глаз с мальчишки, заметил, как тот хихикнул и опять попытался убежать. Я взял его за руку и спросил:

— Так зачем тебе монетка?

— Хлебушка купить.

— Себе?

— Не только, еще друзьям и сестренке.

— А сколько вас всего?

— Вот столько. — показал мальчишка две руки, с растопыренными пальцами.

— Хорошо. Я дам тебе монетку и не одну. Точнее монетки эти я дам другому дяде, который будет вас кормить. Если я дам монетки тебе, то тебя могут принять за вора и наказать. Поэтому я просто оплачу вам еду и жилье. Ты согласен?

Мальчишка насупился, шмыгнул, вытер нос рукавом своих лохмотьев и кивнул.

Я повернулся к охраннику и сказал:

— Зови владельца гостиницы, быстро. — и тот быстро-быстро убежал. Через минуту возле меня стояли владелец гостиницы на согнутых ногах и охранник.

— Сколько стоит проживание у тебя десяти человек в трех стандартных номерах в течение одного года с трехразовым питанием?

— У нас элитная гостиница, император, поэтому пятьдесят золотых.

Я достал два мешочка по сто золотых в каждом и кинул их владельцу.

— Здесь двести золотых. Сотня принадлежит им, я ткнул пальцем в мальчонку, из нее пятьдесят за проживание с питанием на десять человек в трех стандартных номерах. Номера я выберу сам, мы потеснимся. Оставшиеся пятьдесят на дополнительные расходы. Торговаться ты будешь лично и так, как будто от этого зависит твоя жизнь. Вторая сотня твоя, за труды. И запомни, я умею быть благодарным или жестоким. Каким я буду с тобой решать только тебе. Благодарность, как ты видишь, я выразил тебе авансом. Если ты хоть медяк из оставшихся пятидесяти золотых потратишь не на них, то узнаешь, каким жестким я могу быть.

— Не извольте беспокоиться, все сделаем в лучшем виде, мальцов теперь никто не тронет. Где твои друзья? Мы за ними сходим и приведем сюда. Ты нам покажешь? — залепетал владелец гостиницы.