Марик Лернер - Война за веру [litres]

В связи с советами кое-что вспоминалось. Например, бобовые и клевер полезны для повышения плодородия почвы. Или добыча фосфора при прокаливании с песком сухого остатка с выпариванием мочи и последующей перегонкой без доступа воздуха. Опытным путем проверено – получается. Но чтоб убедить кого-то в преимуществе того же клевера, пришлось три года показательно засевать поле. И то особо никто этим не заморачивается. Разве на фермах Писаря используют.

Как использовать фосфор, до сих пор не пришло в голову. В спичках здесь особо не нуждаются, а на удобрение слишком мало. Разве на зажигательные бомбы. А! Еще борону «изобрел». Как ни удивительно, прежде нечто похожее использовалось только для уничтожения сорняковой травы. Теперь выравнивают землю после посева и прикрывают семена от птиц. Ну и моя гордость – коса литовка. Она увеличивает потери зерна, зато повышает производительность труда и, если поле больших размеров, выгоднее серпа. Чтоб я еще знал, как выглядит плуг. А то в деревне сроду не был. Литовка-то вещь простейшая, а тут нужно почву правильно отбрасывать с борозды, а кроме слова «отвал», в башке ничего.

– Девочка поела и спит. Слабенькая, но это исправимо.

– Муж мой, – неожиданно строго официально сказала супруга, – и ты, госпожа…

Ого! Как челюсть не отвисла, и сам не понимаю. Никогда она так не обращалась, считая Марию равной. В смысле в семье. Став полноправной жрицей, та поднималась заметно выше, однако не в доме, где Лампа хозяйка.

– Неправильно вы делаете.

– Ты о чем?

– Мало людям слов про Единого и неверно даете.

Светлая ощутимо покраснела. Ей сказанное не понравилось. Кожа тонкая и светлая, сразу видно. В коридор сунулся Писарь доложить о готовности. Лампа небрежно отмахнулась, и он моментально отступил. Как чувствует момент!

– Нельзя каждого считать членом общины, если он посещает собрания. Сегодня ломает хлеб у нашего стола, завтра ему глава рода прикажет воевать с тобой, и подчинится. Нет! Пришло время провести границу! Три ступени возможны для истинно верующих: учитель или совершенный, способный наставлять других. Нынче у нас одна Пророчица, но придет время, и другие, тобой назначенные, поскачут нести свет Единого во все стороны.

Писарь опять высунулся, но на него внимания не обращали. Лампа стояла спиной, а Светлая боком, и лишь я его видел. А слышать он ничего не мог. Разговор шел очень тихо.

– Второй ранг – чистые, вступившие в общину, и третий – слушатели, еще не готовые стать одними из нас.

О как. Не очень-то она прежде ходила на собрания. Больше в роли хозяйки дома, чем верующей. И на проповедях в городе ни разу не видел.

– Пора сделать следующий шаг, – вколачивала моя жена. – Мало сказать, что кроме Ylim, нет других богов. Вступивший должен пройти через обряд и получить новое имя. Отрезать прошлое.

– Инициация, – невольно срывается с моих губ. – Переход на новую ступень.

– Поститься и ждать откровения? – сказала Мария с сомнением.

– Наоборот, – резко заявила Лампа. – Через омовение. Очищение.

– Нагими мы приходим в этот мир, – прошептала девушка. – Нас моют и заворачивают в чистое. Братство верующих по обряду!

Слово «чистые» имеет не одно значение. Как «ритуально», так и «безгреховные». Но сейчас она имела в виду и нечто иное. Рассказ о микробах, демонстрация через простейший микроскоп привели ее несколько лет назад в самый натуральный ужас. Почему на севере такие жесткие правила гигиены и для чего это требуется, поняла только теперь. То есть грязь она не любила как любой нормальный человек, но в деревне ванну не попринимаешь, и многие вещи совершенно естественны вроде вечных мух и вони. У нее это как-то резко переломилось в правила ритуальной чистоты. Не просто мыть руки и пить кипяченую воду или любой другой напиток. Вплоть до предписаний, на каком расстоянии от лагеря даже в походе можно справлять нужду и почему требуется в специальных местах, а не возле источников воды. Про цикл паразитов от животного к человеку и возможность заболеть вовсе не от греховных дел, а от наличия холерной палочки усвоила накрепко.

На самом деле большинство законов о ритуальной чистоте существовало как бы не до румлян. Просто их мало кто соблюдал, и относились без особого рвения даже жрицы. Требовалось лишь упорядочить правила, сведя их к элементарным действиям, и провозгласить их от лица Всезнающего. Вот поэтому не верю в голос свыше. Уж больно совпадали некоторые наши беседы с итоговыми проповедями. Возможно, это шло из подсознания, но Мария по-прежнему абсолютно честно и искренне убеждена в откровениях лично от Него. И связи не видит. Ну и пусть. Ведь в ее религиозных законах нет ничего ужасного. Напротив, всем на пользу.

– Да, – согласилась Мария, помолчав. – Так будет правильно.

– Позволь моему мужу и мне стать первыми, принявшими новый закон!

Вот же хитрюга, подумал с восхищением. Это ж она нам на пару застолбила места у трона. Вряд ли кто всерьез сможет и сейчас отодвинуть, но глядишь, останемся в летописях именно в качестве первых апостолов.

– Вы сделаете мне честь, – церемонно ответила сестра. – Но не надо просить за детей. Только сознательно можно стать членом общины.

Они снова уважительно раскланялись. Я торчал в ступоре. Вот же бабы! Угнетенные они злыми мужиками, ага. Кого хочешь переинтригуют и заставят плясать под свою музыку. Но, положа руку на сердце, что неправильного прозвучало? Жена призвала окончательно оформить новый клан, основанный на общей морали и вере. И это должно быть обставлено определенным образом, иначе не поймут. Фактически клятва в верности. Кто не хочет отринуть прежнее окончательно, может остаться в стороне. Для того и третья категория.

Светлая махнула, подзывая Писаря. Тот поспешно примчался, громко стуча копытами, счастливый вниманием, и замер.

– Малая цистерна наполнена водой?

– Да, – явно не поняв, к чему вопрос, с задержкой подтвердил.

Мы живем в засушливом районе. И хотя акведук дает приличное количество воды, число пользующегося народа и животных выросло заметно. Скоро хватать перестанет. Выход придуман столетия назад. В скалах выдалбливают целые бассейны для сбора дождей и заполняют их на случай засухи. Жуткая работа по объему и сложности. Причем взрывать нельзя. Малейшая трещина, и все уйдет в землю. К счастью, от румлян осталось два таких. Большой, вмещающий до пятисот бочек, в привычном измерении где-то двадцать тысяч литров. Он расположен чуть в стороне и накрыт каменным куполом, предотвращающим излишнее испарение, попадание грязи с пылью, и создает постоянную тень, благодаря которой внутри вода холодная даже в самую страшную жару. А есть в самом доме малая цистерна. Нужно спуститься по спиральной лестнице вниз. Сделано на случай осады или еще по какой причине, но таскать оттуда воду не слишком удобно, и используем редко. Бежит ручеек с горы снаружи, и на обычные нужды хватает.